Русский кайзер. «Иду на вы!»
Шрифт:
Детские представления о Германии как об исконном враге славян канули в Лету. Оказалось, что большинству немцев просто плевать на всю эту чепуху и расовые теории просто не успели как-то на них воздействовать. Да, собственно, и расовых теорий почти не было… Немцы – это потомки славян и кельтов, с примесью шведов и прочих германцев? Доказательства есть? Гут, гут… Точно никак не скажется на налогах и исконных правах? Ну и замечательно – мы родня, дайте всего по-родственному, побольше…
Попаданец забыл, что сталкивать Германию и Россию в реальной истории начали гораздо позже, а до этого немецкие княжества очень внимательно прислушивались к мнению Петербурга. А самое главное: перед глазами был пример России, в этой реальности успешной, богатой и сильной страны, где отсутствовало рабство, было много земли
Так что добропорядочный немец после информации, что он не столько немец, сколько славянин… и кельт… и немного швед… только посмотрел внимательно по сторонам – на успешных соседей-славян и закивал:
– Гут, гут…
Вполне приличная родня…
Глава четвертая
Отношения с Павлом заметно испортились, даже тон писем стал заметно суше и официальней. Судя по некоторым данным, Игорь своим предстоящим возведением на императорский престол поломал ему какие-то планы. Ну вот же ж…
Решил обидеться на Павла и Рюген – в ответ. А то в самом деле – планы поломали ему! А предупредить, что ты там что-то планируешь – в зоне влияния Померанского Дома, между прочим, не судьба? А то очень уж некрасиво получается… Да, Венедия обязана России самим фактом существования, но и Павел обязан Игорю не меньше! Да и Венедия-Померания, по мнению короля, давно отдала все долги – эвона, всю политику в регионе перекроили с враждебно-нейтральной к России на дружественную. Мало, что ли? А Мальта, фактически преподнесенная в дар?
К счастью, вскоре Самодержец Всероссийский опомнился и приехал в Штральзунд мириться.
– Обидно, конечно, – ответил он на прямой вопрос, – ты со своим избранием императором мне такую Игру поломал! Понимаю, что не специально, и понимаю, что можно было бы тебя хоть чуть-чуть предупредить, – все-таки это я к тебе влез. Но уж как вышло.
– А что хоть играли? – полюбопытствовал хозяин, остановившись на парковой дорожке.
– Да сейчас уже не важно. А впрочем… Виттельсбахов хотел… уронить. Пфальц, Бавария, Кельн, Трир… Сильны получаются и по косвенным данным – ведут какую-то игру с французами. Последнее без доказательств, да и игра может быть вполне невинной, но знаешь… – русский император сделал неопределенный жест рукой.
– Знаю, логика событий подсказывает, – задумчиво ответил Рюген, – да и зря ты мне не сказал про Виттельсбахов. Как-то они после войны слишком шустро себе власть захапали – больше, чем хотелось бы. Сказал бы, так Кельнского курфюрста можно было бы и… А так – нужно ждать.
– А разве твои разведчики не могут их уничтожить? – достаточно бесцеремонно спросил собеседник.
– Мои орлы могут ОЧЕНЬ многое, но нужно выбрать момент, чтобы их смерть не стала причиной неприятностей для меня, а пока с этим никак.
Здесь Померанский несколько привирал: уничтожить он мог всех Виттельсбахов, причем так, чтобы их смерть не принесла ему неприятностей. Но уничтожать род он не собирался, вот проредить… Сценарии, кстати, были готовы – оставалось только дождаться нужного момента.
– Ладно, – перевел разговор Павел, – у тебя еще трофейные ружья остались?
– Остались, но куда ж тебе столько?! Четверть миллиона передал, почитай, по цене металла.
– Не загибай, – усмехнулся русский император, – подороже. А насчет куда… Попробовал я по твоему совету снабжать переселенцев на Кавказ, в Азию и Сибирь ружьями за счет казны. На Кавказе не слишком получается, но все едино – войск могу содержать чуть поменьше. В Сибири нормально, а вот в Азии – вообще отлично. Раньше кочевники постоянно налетали. Ну не то чтобы вред от них большой был… Но мешали поселения ставить, только крупные не трогали, с гарнизонами. А тут – замечательно, мужики и сами отбиваются.
– Даже так… Ладно, есть у меня еще около ста пятидесяти тысяч ружей, могу отдать.
– Слушай, я так и не понял, а на хрена ты трофейные ружья в дело не пускаешь? Так бы вооружил всех живущих на границах, да ополчение
Хмыкнув, Грифич посмотрел на бывшего ученика с ехидцей…
– А то, что мои ополченцы – в большинстве своем не голодранцы, живущие на границах с враждебными инородцами, как у тебя, а почтенные бюргеры, для которых быть в ополчении ПРЕСТИЖНО. Так что солдатских ружей [14] у них и не найдешь. У твоих переселенцев главная задача – отсидеться за тыном в случае внезапного налета. А у моих – партизанские действия в тылу врага в случае вторжения вражеской армии и охота за разбойниками. Твои ополченцы – крестьяне, которым лишь бы отбиться, а мои – охотники, которые хотят пощекотать себе нервы, блеснув патриотизмом.
14
Солдатские ружья той эпохи – это дешевые и не слишком удобные конструкции, приспособленные прежде всего для залповой стрельбы. То есть о дальности полета пули и прицельности выстрела говорить не приходилось. Для войск не критично, а для ополченцев, действующих в основном небольшими отрядами по принципу егерей, очень даже критично.
– Судя по твоей ехидной физиономии, – вздохнул Павел, – это еще не все.
– Конечно! Еще – экономика, это у тебя ружья пусть и отличные, но их с трудом на армию хватает. У меня же оружейных производств столько, что всю Северную Европу могу вооружить. Так что приходится выдумывать… всякое, чтобы покупали.
– Для примера?
– Ну, – несколько неохотно протянул король, – да хотя бы ополченческая программа. Там три четверти таких вояк… Только за стенами города сидеть. Нет, не трусы, а… кто стар или покалечен, кто толком тренироваться не может, но хочется в военной форме походить по родному городу. Нормальных-то ополченцев тысяч сто пятьдесят, ну, может, немногим больше. Но и «недоделки» покупают ружья, пистолеты и сабли, прочую амуницию. Да и случись что, где-то в укреплении они себя нормально покажут.
– М-да, – с производствами у меня, и правда, беда… – с ноткой грусти протянул русский император, – не то чтобы совсем плохо, и уж точно – много лучше, чем раньше, но…
– Будет, – перебил его Рюген, – ты заметил, что как только крестьяне у тебя начали жить богаче, то ремесленники мигом встрепенулись. Сперва самое необходимое – плуги да косы, потом начнут что-то посерьезней. Ну а там, глядишь – будут ходить не в домотканине, а в фабричном ситце, да стекло в окнах появится [15] . Вот и развернутся твои фабрики на полную.
15
Бычий пузырь вместо стекла встречался и в ХХ веке.
– Да знаю… Уже потихонечку разворачиваются. Но знаешь, как хочется иногда методами Петра Первого… Понимаю, что так можно опять страну раскачать, бунты вызвать… Да и не будет от таких реформ ничего хорошего [16] . Но хочется..
Обсудили другие вопросы, затем Померанский предложил без лишних экивоков:
– А давай-ка информацией поменяемся… Не изображай дурачка, тебе не идет. Все просто: наверняка у тебя намечаются какие-то операции в моем регионе. Ну или хотел бы провести. Могу даже первым рассказать. Что интересует?
16
Историки до сих пор спорят – от Петра Первого было больше вреда или пользы? Для примера:
1. Построенный с великими расходами флот мало что сделал. Морские победы были, но по большей части это был гребной флот, который заложил еще его отец. Корабли же Петра успели сгнить еще до его смерти. 2. Военные победы и реформы – замечательно, но если после них население страны сокращается на четверть, причем с учетом новых территорий и населения этих самых новых территорий, то… Оно того стоило? 3. Активно насаждал не только «европейскую культуру», но и заодно – табак и алкоголь. До этого на Руси не курили и почти не пили – в некоторых городах даже не было кабаков за ненадобностью.