Русский Рэмбо для бизнес-леди
Шрифт:
От мокрой одежды и нервного напряжения Кострова стала бить крупная дрожь.
Коробов поставил перед ним бокал с виски и с ухмылкой слушал, как стучат о зеленый венецианский хрусталь его зубы.
Спутниковый телефон затрезвонил минут через десять. Эти минуты прошли в гробовом молчании, под треск сухих поленьев в камине. Коробов протянул Кострову трубку и щелкнул тумблером на динамиках.
В каминный зал ворвался осипший голос Тото Кострова и какие-то приглушенные русские и украинские голоса.
Тото:
– Ты
– Тотошенька, – простонал Костров. – Хоть ты объясни отцу, что у тебя произошло?
Тото:
– Чо произошло?.. Чо у вас там в Цюрихе стряслось?..
– Господи, о чем ты?..
Тото:
– Ты совсем не волокешь, што ли?.. Со Скифом полный пердю монокль вышел… Облом… У него нет ккксивы лететь в Швейцарию. А твой кореш Коробов тянете выкупом за пацанку…
– С каким выкупом?.. Зачем Скифу в Швейцарию?
Тото:
– Ты чо, бабай?.. Часть бабок Ольги – шефини на меня перрр.., перресовать… Мне до балды, кто мне бббабки отвалит. Скиф или старый Коробов. Сказано же ему: сорок "лимонов" баксов на бочку… Это же крохи для них… Иначе Хряк пацанке бестолковку на бок ссвернет… А все забугорные газеты вонючку, блин, тиснут: "Капээсэсовский дед отказался от родной внучки".
– Тото, ты выкрал дочь Ольги? – дошло наконец до Кострова.
Тото:
– Ну-у, бблин, до тебя, как до жирафа!.. Ты чо, воощще?.. От ссорока "лимонов" ссучий потрох Коробов не обедняет…
– Тотошенька, мальчик мой, ты в своем уме? – в ужасе закричал Костров. – Что ты наделал!..
– Передай Коробову: если через два дня сорок "лимонов" баксов не будут – у девчонки головки не будет. Гуд-бай, бабай!..
Послышались частые гудки.
Костров со слезами на глазах посмотрел на Коробова.
– Не понимаю, как это могло случиться, Виктор…
Моего Тото будто подменили… – только и нашлось сказать у него.
– В лепешку расшибу тебя и его, мать вашу! – процедил сквозь зубы Коробов и отвернулся к горящему камину.
Снова пронзительно зазвонил телефон. В каминный зал прорвался возбужденный голос Романова.
Романов:
– Виктор Иванович, украинские коллеги засекли подонков. Правда, Пять тысяч "зеленых" за неразглашение потребовали…
– Где, где они? – напрягся Коробов.
Романов:
– Под Белокоровичами. В демонтированной ракетной шахте прячут девочку…
– Где это – Белокоровичи?
Романов:
– На севере Украины. Но хохлацкие слухачи засекли в том районе еще какие-то радиопереговоры…
Есть основания считать, что Скиф с сербскими бандитами уже вышел на них… Хотя непонятно, как он мог раньше нас там оказаться.
При упоминании Скифа Костров вздрогнул, покрылся синюшной бледностью.
– Скиф? – вырвалось у него. – Моему мальчику все, конец!
Когда Коробов положил трубку, Костров бухнулся перед ним на колени:
– Виктор, спаси
– Как? – рявкнул ему в лицо Коробов. – Как я могу спасти твоего недоноска?
– У тебя есть "Феникс"… Пусть они переправят его к нашим покупателям на Кавказ. Там его Скиф не достанет… За его жизнь все, что есть у меня, отдам…
– Сколько отдашь?.. – прищурил глаз Коробов, никогда не упускающий возможности увеличить личный банковский счет.
– Миллиона три у меня в Австрии, пять – в Лондоне. Все забирай. Коробов, но заклинаю, спаси Тото от сербского вурдалака!
– Ладно, – смягчился тот. – Дам команду вывезти твоего недоноска вертолетом куда-нибудь в Сванетию.
Выждав многозначительную паузу, добавил:
– Но ты завтра же переведешь из Австрии на мой счет в качестве аванса три миллиона долларов.
Костров скорбно качнул поседевшей за эти дни головой. С деньгами расставаться было невмоготу, но как профессионал, он понимал, что сейчас только деньги могут спасти сына.
– А чтобы недоносок еще чего не отколол, завтра же сам лети к нему на Украину, – заявил Коробов. – Там в твое полное распоряжение сроком на десять дней поступит мой человек из службы безопасности "Феникса", при нем будет группа профессионалов высокого класса.
– Как я узнаю твоего человека?..
– Он сам на месте узнает тебя и выполнит все, что ты ему прикажешь.
– Спасибо, Виктор! – вымученно прошептал Костров.
Коробов снисходительно кивнул и нажал кнопку на стене. В распахнувшейся двери появились телохранители.
– Отберите из моего гардероба одежду для господина и проводите его в ванную комнату, – сказал он им по-немецки.
Костров послушно поплелся за телохранителями.
После его ухода Коробов подкинул в камин дров и угрюмо уставился на беспокойные языки пламени, заметавшиеся по сухим поленьям. Разговор с Костровым дался ему тяжело. Особенно сразила информация о том, что Ольга накануне своей гибели собиралась идти на "исповедь" к Инквизитору… Непонятные метания дочери в последние месяцы теперь выстроились в логический ряд поступков. Дочь решила нанести смертельный удар по клану нелегальных торговцев оружием на всех уровнях, и в первую очередь по нему, Коробову, – крестному отцу этого клана.
Понимая, что это будет стоить ей жизни, мерзавка тайно перевела свое и Мучника состояние на малолетнюю дочь и некстати воскресшего бывшего мужа, изолировав от него родного отца, с чьей помощью сколотила это состояние. А оно немалое: вместе со стоимостью недвижимости в разных странах около миллиарда долларов. "В предстоящей схватке за власть в России эти полмиллиарда погоды не сделают, – думал Коробов, – но в будущей взрослой жизни наследника Империи – Карла Коробофф они не были бы лишними".