Русский синдикат
Шрифт:
Феликс застегнул папку.
— Ну теперь расскажи, дружище, где мне найти самого Диего Наварро и как отыскать деньги «Сателлит интернэшнл»?
— Вы обещали оставить жизнь моей семье. Вы обещали, что не убьете их. Я вам все отдал.
— Нам еще нужна информация.
— Я не могу вам ее дать. Я не во все посвящен.
— Может, ты хочешь попрощаться с семьей?
Рикардо Сантьяго внимательно посмотрел в глаза Феликса и, видимо, интуиция что-то подсказала пожилому колумбийцу.
— Если бы я вам что-то
Пожилой колумбиец каким-то седьмым чувством умудрился почувствовать блеф в угрозах Феликса.
— Да! Черт тебя побери! — зарычал Феликс. — Мы русские! Мы не убиваем женщин и детей! А вот тебе с удовольствием вышибу мозги за своих погибших товарищей!
— А мне уже все равно, — тихим голосом произнес Рикардо Сантьяго, быстрым движением засунул себе в рот капсулу и тут же раскусил ее.
Неизвестно, какой сильнодействующий яд содержала в себе капсула, но старый колумбиец рухнул на пол. Феликс пощупал у него пульс. Рикардо Сантьяго был мертв.
Пока Феликс разбирался с Рикардо Сантьяго, бой на базе колумбийцев подходил к концу. Лишь некоторые из латиносов еще пытались оказать вялое сопротивление, но их попытки были тщетны. Со злостью мстили боевикам Диего Наварро за своих погибших товарищей не только русские, но и итальянцы. Они со свирепым натиском крушили убийц.
Представители «Якудзы» тоже были безжалостны. Они разгромили две фермы подчистую, практически сровняв их с землей. Сами же потеряли почти треть своих бойцов.
У итальянцев было убито шесть человек и пятеро тяжело ранены.
Из русской братвы смертельно раненными оказались трое. Леня Винчестер скончался буквально через пять минут после ранения в грудь. Также от взрыва гранаты погибли кикбоксер Гена и один из «солдат удачи», которых пригласил Яша Эмигрант. Несколько человек получили ранения.
Зато колумбийским боевикам здорово досталось. Три четверти из них были уничтожены, остальные ранены и сдались в плен. Добивать пленных не в русских традициях, поэтому, собрав своих раненых и убитых, русская братва, «Коза ностра» и «Якудза» быстро погрузились в вертолеты и разлетелись в разные стороны.
Медлить было нельзя, потому что к месту бойни в ближайшее время должны были подоспеть силы полиции и правительственные войска.
Праведная месть почти свершилась, но сам Диего Наварро, главный инициатор похищения денег и убийств, был еще жив. И деньги «русской братвы», а также семьи Дженовезе и японского клана «Черный лотос» еще не вернулись.
Четыре миллиона долларов поделили поровну между тремя сторонами и по общему согласию направили в семьи погибших товарищей.
Малява
Родина встретила Колю Шального пасмурной погодой и двумя черными «Волгами», подогнанными к трапу самолета.
Агенты ФБР, конвоирующие Шального из Нью-Йорка, передали его своим иностранным коллегам в аэропорту Шереметьево-2.
— Ну что, землячки, соскучились по бродяге? — улыбнулся он сотрудникам Петровки.
— Да уж заждались мы тебя, господин Шальной, — улыбнулся ему в ответ человек в мешковатом сером пиджаке и не по теме подобранном коричневом галстуке.
На фоне двух хорошо одетых американцев, сопровождающих «законника» из Нью-Йорка, он выглядел по меньшей мере не как денди.
— Прошу, Шальной, в экипаж, как говорится, карета подана.
— Карета так карета, — хмыкнул вор. — А вот браслетики бы ослабили, а то все руки отекли.
— Нет уж, уважаемый гражданин, потерпи до «Бутырки».
— А че, в «Бутырку»? — недоумевал «законник». — Могли бы куда покруче. Хотя бы в Лефортово, али, может, по рангу не положено? Имя, поди, у меня весовое.
— Сойдет и «Бутырка». Нечего хорохориться.
Сотрудник Петровки помог Шальному усесться на заднее сиденье автомобиля, придерживая его голову.
— Лапы. Лапы свои убери от башки, мусорюга, — недовольно пробурчал Шальной. — Че, думаешь, не протиснусь?
Прямо из аэропорта машины устремились на Петровку, 38. Там его допрашивали двое суток. При допросе присутствовали сотрудники ФСБ — этого требовал протокол.
Шальной двое суток огрызался и требовал пригласить ему адвоката, но адвоката упорно не приглашали.
Через двое суток упрямого «законника» отконвоировали в Бутырскую тюрьму, где его, восемь суток не оформляя, продержали в отстойнике, проводя ежедневные допросы. Никаких связей с внешним миром он не имел. «Дороги» к нему проложены не были, и он не мог отправить или получить «маляву» или еще какое-нибудь сообщение. Все это было вне правил, но правила устанавливают те, у кого есть власть. Во время допроса Шальной возмущался, поливал их матом и по-прежнему требовал адвоката.
После того как следователи устали бороться с упертым жуликом, его решили перевести в общую камеру.
Когда Шального ввели в камеру, тот невольно поморщился. На тридцати шести шконках размещалось около восьмидесяти человек. Запах потных тел и грязного белья с непривычки ударил в нос.
«Мусора поганые. Куда уважаемого жулика впихнули. Могли бы хотя бы на спецуху препроводить». «Законник» уверенным шагом направился прямо к столу под маленьким решетчатым окном.
Подойдя вплотную к столу, он обратился к сидящим за ним уголовникам, играющим в «стиры», — самодельные карты:
— Приветствую, бродяги. Кто здесь смотрящий по хате?