Русский спецназ. Трилогия
Шрифт:
– Отлично подойдет для парламентерского флага, – подбодрил его Тяжлов, – ну с богом, пошел. Но не спеши, а то не поймут тебя, потом только, когда они разберутся, что к чему, – поторопи.
– Слушаюсь.
Размахивая рубашкой, штурмовик двинулся к приближающейся колонне.
Передний танк остановился, люк у него на крыше открылся, из нее показалась человеческая голова. О чем шел там разговор со штурмовиком, слышно не было, но они обменялись буквально несколькими фразами, после чего танк опять тронулся с места.
– Молодец,
Он вышел навстречу колонне. Теперь были видны и другие танки, не меньше двух десятков, по бокам орда самокатчиков на мотоциклах с колясками, где были установлены пулеметы, а за ними – грузовики, с закрытыми брезентовыми крышами кузовами.
– Привет, – закричал танкист, высовываясь на полкорпуса из люка, так что стали видны погоны подполковника на его плечах, на голове у него был шлем наподобие летного, только более массивный, видать, с какими-то мягкими вставками, чтобы не очень было больно биться о металл внутри танка, – а я-то думал, что это австро-венгр, завидев меня, бросился сразу сдаваться. Так, что ли, перепугал я его?
– Здравия желаю, господин подполковник, – откозырял Тяжлов, – вы вовремя.
– Гнали к вам на пределе мощности моторов. Думал, посажу я моторы. В тылу куча разрозненных подразделений австро-венгров. Мы на них и внимания не обращали, даже если они в нас постреливали. Может, еще они о себе напомнят, если вздумают на ту сторону перебраться. Ну, как вы тут?
– Умоляю, господин подполковник, к форту вам надо быстрее пехоту отправить, а то не ровен час придется его опять у австро-венгров отбивать.
– Наседают?
– Да там их внутри осталось прилично. Когда мы уходили, их еще удерживали на двух нижних этажах. Боюсь, что сейчас они могли уже пробиться наверх, а у нас там почти и нет уже никого.
– Понял. Мне сообщили, что и с фронта на него наступают, – лицо подполковника мрачнело, – пехота на грузовиках к форту подъехать сможет?
– Я покажу, посмотрим, может, получится, но там разрыто все взрывами.
– Я это и сам вижу, – кивнул подполковник.
Ему придется сразу же ввязываться во встречный бой. Это ему совсем не нравилось, но к чему-то подобному он готовился, когда ему приказали во что бы то ни стало прорваться к форту «Мария Магдалена».
– И что, мне этот форт штурмовать? – спрашивал подполковник у генерала Деникина перед наступлением.
– Форт – наш. Его уже до вас взяли, но если вы не поторопитесь, то вам его придется брать во второй раз, – отвечал Деникин.
– Я понял.
«Железная» дивизия Деникина, получившая такое прозвище с первых дней войны, наконец-то могла по праву так именоваться не только из-за своих заслуг, но и оттого, что в ее состав включили механизированные подразделения. Танки в ней появились в одной из первых – чуть более месяца назад. Эти сухопутные дредноуты как-то в одночасье возникли во всех враждующих армиях, вероятно оттого, что для разведок стран Антанты и Центральных держав эти разработки, готовящиеся в большой тайне, никакого секрета не представляли.
– Эй, – подполковник нагнул голову, закричал куда-то вниз, – с фортом связь есть?
– Нет, – послышалось в ответ.
– Плохо. Ну, двинули.
Гусеницы надсадно заскрежетали,
Подполковник скрылся в танке, закрыв люк. По внутренней связи он отдал приказ пехотинцам ехать к форту.
Мост весь вибрировал, когда на него въехал командирский танк, застонал, когда на него стали въезжать остальные, но не все разом, потому что мост строили лет пятьдесят назад и никто тогда не рассчитывал, что по нему будут передвигаться бронированные монстры. Такое они могли увидеть только в кошмарном сне. За мостом танки растекались веером, выстраиваясь в линию, обходя с фланга австро-венгров, наступавших на форт. За танками, тоже в линию, расположились самокатчики.
Над их головами пронеслась эскадра сопровождения и присоединившиеся к ним аэропланы Страхова.
– Оставайтесь пока здесь, – приказал Тяжлов штурмовикам, сам же, когда подъехал первый грузовик, вскочил на его подножку.
– К форту, – приказал он взглянувшему на него водителю.
– Да знаю, что к форту, – недовольно сказал водитель, – только ж дороги нет никакой. Машину угроблю.
– Черт с ней, с машиной, – бросил Тяжлов, – давай, давай, побыстрее.
– Ну, как знаешь, тогда держись покрепче.
Водитель переключил скорость, утопил педаль газа, и оставшиеся полмоста они проскочили на скорости, которой позавидовал бы любой гонщик. Грузовик чуть притормозил, спускаясь с насыпи, но склон был крутой, колеса стали прокручиваться, машина начала сползать, как на лыжах, и Тяжлов испугался, что сейчас ее занесет, она перевернется, а из кузова посыплются солдаты.
– Не беспокойся, – бросил водитель, заметив тревогу штурмовика и бешено вращая руль, чтобы удержать машину в равновесии.
– Ты всех в кузове растрясешь. Не в заезде на императорский приз участвуешь.
– Там тоже приходилось. Не бойся, не растрясу. Доставлю в лучшем виде. Сам же сказал быстрее.
Тяжлов скривился.
Пахло гарью.
– Мин-то нет? – спросил водитель.
– Нет.
– Проверяли?
– Нет.
– Чего ж тогда говоришь, что мин нет?
– А чего тогда австро-венгры к нам сунулись, ни о чем таком не думая?
– Это пехота. Вдруг мины посерьезнее стоят.
– По ту сторону форта они на танках были. Мин нет, говорю тебе.
– Взлетим на воздух, сам виноват будешь.
– Да, на том свете с меня спросишь.
– Сплюнь-ка три раза через левое плечо, только в меня смотри не попади.
Тяжлов выполнил эту просьбу.
Повсюду были разбросаны мертвые тела. Водитель пытался не наехать на них, объезжая стороной, но у него это не получалось, к тому же постоянно приходилось следить за тем, чтобы машина не въехала в воронку. Грузовик периодически вздрагивал, когда колеса наскакивали на мертвеца, отбрасывали и без того безжизненное тело или подминали под себя, калеча до неузнаваемости. Пару раз Тяжлов услышал противный чавкающий звук раскалывающегося черепа. Колеса грузовика, видимо, уже покрылись отвратительным, засыхающим на глазах месивом.