Русский суицид

Рощин-Щавинский Виктор Степанович

– Максим, ты понимаешь, что тебе здорово повезло...?!

– У-у-у...! Ты знаешь дружище..., как хорошо я это сейчас понимаю...!

– А как всё-таки он ушел, по какой такой причине? Ведь его сейчас практически ничем нельзя остановить!

– Этот Мишка, наверное не из дураков был...!? Хотя я сам не знаю и ничего не могу понять, что произошло...?! Вот так, стояли мы мирно друг против друга, внимательно, с уважением и где-то даже с любовью смотрели друг дружке в глаза, а потом он опустился на четвереньки, на прощанье вежливо кивнул мне башкой, щёлкнул своими когтями и ушел восвояси....

–

Ты после такого ещё способен шутить...?

– Это я так дружище, для форсу..., от пережитого мною страха.

– Это уж, наверное, точно, в такой ситуации испугаться не мудрено! Ну, что будем делать то дальше...? Пойдём за лосем, или как...? Он недалеко ушёл. Догоним его запросто....

– Ты представляешь друг мой Петруччио...!? Охотничий запал у меня, куда-то к чёрту вдруг пропал.

– Ты, как поэт заговорил, в рифму....

– Поэт ни поэт, а сейчас действительно хочется, лечь прямо на снег и просто смотреть в голубое небо. Красиво там...! И при этом ни о чём не думать. Поверь мне старина...!

– Максим...! А ведь этого мишку, мы бы могли достать сегодня. От нас двоих, он никуда бы не делся. Отоспались бы на нём за нанесённую тебе обиду и доставленные им неприятные минуты.

– Знаешь, что мой уважаемый друг...!? Мы, наверное, сегодня этого делать не станем. Пусть живёт косолапый. Может, в какой-то степени, я ему тоже кое-чем обязан..., типа своей жизни.... И, скорее всего это действительно так и есть. Будь он поглупее, пошел бы мишка на меня буром, и тогда, очень возможно, что ты со мной бы сейчас не разговаривал, а горько оплакивал бездыханное и окровавленное тело своего забубенно-разнесчастного друга.... А он оказался нашим Русским, и к тому же ещё и Умным Медведем. Таких в воровской партии "Единая Россия" ты не увидишь, таких у них НЕТУ. Там всё больше, "умственные подранки..." околачиваются.... Так, что пусть этот мудрый Топтыгин, живёт дальше. Ведь жизнь то оказывается так коротка...! И её иногда, поверь мне, надо ценить...!

– Ну, как тебе угодно Максим. Нет, так нет. Ты непосредственный виновник всей этой истории, тебе и карты в руки.

– Карты, или нет, а ноги в руки, это уж точно. Давай, наверное, будем потихоньку выдвигаться в сторону дома. На самом деле настрой сбился. Запал, действительно пропал. Зайдём ко мне домой, у меня есть армянский коньячок. Помнишь, я тебе говорил о третьем и самом главном аргументе, но не стал тебе его раскрывать...? Мне кажется, что сейчас самое время его обнародовать. А он и на самом деле, в данный момент, самый главный и самый весомый аргумент из всех существующих.... Для нас обоих.

Он и помирит и успокоит и мысли в порядок приведёт. Аргумент-спасение, для поднятия нашего настроения, в виде лёгкого опьянения. Посидим немного, поговорим о том, о сём. Как ты на это смотришь дружище...?

– Смотрю прямо и только очень положительно...! А поэт у нас не я, а ты! Ну, давай, пожалуй, так и сделаем. Коль с утра дело не заладилось, не будем его насиловать дальше. А то ещё посадят.... Шутка...! У меня, кстати, уже тоже не тот настрой. Не боевой...!
– здесь Гуцман резко замолчал, оборвав себя на полуслове..., видимо что-то обдумывая и сопоставляя, а затем в сердцах воскликнул: - "Тьфу ты зараза...!"

– Только договоримся

сразу Пётр Яковлевич, вопросов по дороге никаких не задавать. Не до них сейчас...!

– Как скажешь старик! Да кстати Максим, какое у тебя было ощущение, и что ты испытывал в тот момент, когда вы с мишкой, как дуэлянты, стояли друг против друга?

– Мы же договорились с тобой, что никаких вопросов...!

– Ну, мы же еще не на дороге...!

– Какой же ты всё-таки наблюдательный дружище! Хочешь знать, что я ощущал в это время? Изволь...! Как это ни странно, но ничего не испытывал и ничего не ощущал. Не было никакого страха. Не было и паники. Поверь мне, я не вру и не преувеличиваю. Я просто стоял и ждал. Причём сам, не зная чего...! Ощущение страха пришло после того, как косолапый ушёл в тайгу. Рубашка до сих пор мокрая от пота.

– Может, как раз это тебя и спасло. То, что ты не запаниковал.

– Может и это. А может просто Судьба мой друг!

– Возможно...! Возможно! Очень может даже быть, что и Судьба!
– как-то очень медленно и задумчиво, и как бы больше для самого себя, произнёс Пётр Яковлевич.

– Вот-вот...! Кому суждено сгореть, - тот в воде, да и кое в чём другом не утонет..., и в медвежьих зубах не застрянет....

= = =

ГЛАВА - 56.

"П У Р Г А...".

Холодный снег, колюче-синий

На землю саваном спускался

Лёг на ресницы белый иней

И я в пургу..., один остался...

Дороги нет..., даже тропинки!

Всё вдруг исчезло, кроме боли...

Вонзаются лишь в сердце льдинки

В уставшем теле нет уж воли...

Стою в плену тумана белого

Плетёт метель седые кружева

Вокруг меня, отнюдь несмелого

Всем сердцем ощущаю стужу я...

Сковала стужа, меня глупого

В лёд превратилась душа нежная

А ветер гнёт меня беспутного...!

И лишь тоска в глазах безбрежная...

А ветер всё сильней куражится...!

Сбивает с ног, за мною гонится

А может быть, мне это кажется...!?

Что моя жизнь к закату клонится...

Я через реку жизни хаживал

Все вехи знал я, и отметины

В далёкие края, захаживал...

Они все в памяти отмечены...

Я встал на ноги и оскалился...

Как волк гонимый, в тайге голодом

Не время... мне ещё расслабиться...!

И умереть под снежным пологом...

И вдруг все вехи и затёсы

Как звёзды в небе засверкали

На берегу крутом, утёсы

Мне, маяками засияли...

Я к ним пошёл, и ветер сразу стих...

Пурга лишь гнёт к земле ослабленных

Глядя на звёзды, я слагал свой стих...!