Русский транзит
Шрифт:
– Видите ли, дядь-Гоша… Где гарантия, что на дискете не отдан приказ в отношении Боярова Александра Евгеньевича: казнить нельзя помиловать? И запятая там… где нужно. Вы же знаете, как ваши… подчиненные меня любят. Особенно последние двое суток!
– Санечка… Да ты для меня… Если бы не я… Все эти годы… Э-э-э, что говорить! – генерал Гоша вздохнул так, будто испустил дух.
А и действительно: что говорить! Ясно-понятно. Еще один спаситель! Сквозь годы и страны.
– Я готов! – «гвоздем» выпрямился я, осознал-искуплю. Надо делать ноги,
– И запомни! Дискета НЕ ДОЛЖНА попасть ИМ в руки. Ни в коем случае. Запомнил?!
– Запомнил.
– Факов! – то ли генерал Гоша лишний раз напомнил, то ли напутствовал меня по-английски.
– Факов! – подтвердил я, мол, все помню, исполню к точности… а вообще-то по-английски я ему ответил. – Да! Дядь-Гоша, а что за Какалов? Который в космосе? – вроде бы для разрядки напряженности, на прощанье.
Он плеснул ручкой в том смысле, что «до того ль сейчас, голубчик, поторопись!», но каноны есть каноны: перед отправкой в пекло надлежит развлечь добровольца и только после этого закаменеть окончательно: «Ну! Пора!».
– Георгий Иванов. Болгарский космонавт. В семьдесят девятом. Совместный экипаж. «Союз-33». Он не Иванов, а Какалов. Но наши долболобы уперлись: никаких Какаловых в космосе! Болгарин встал на дыбы: это древняя княжеская фамилия, горжусь ею и не сменю! Не меняйте, ради Бога… но учтите, в космос может полететь и другой… Тут Какалов и сломался, согласился на Иванова! – генерал Гоша сардонически усмехнулся: ох, долболобы наверху, ох, долболобы! то ли дело мы – все понимаем, и будь наша власть…
Чья же, черт побери, власть, товарищ генерал КГБ? Пионеры примерные, бабена мать!
Генерал Гоша посвятил меня в тайну Какалова уже на ходу, вослед, рублеными фразами, а я – тоже на ходу – оглядывался через плечо и поощряюще-понимающе кивал- хмыкал. Вроде бы ни секундочки лишней, но как не дослушать последнюю байку. На самом деле я поспешал еще и потому, что «гвоздевые» каноны требуют напоследок непременного «дай я тебя обниму напоследок, сынок!».
– Дай я тебя обниму напоследок, сынок! – хватанул пустой воздух дядь-Гоша, я уже полуспустился в полуподвал.
– Я вернусь! – соврал я по Шварценеггеру, мужественно клацнув зубами. Не подниматься же обратно для лобзаний – дело прежде всего. – Факов.
Ежели по-английски обмениваться, то и уходить надо по- английски, не прощаясь.
– Факов, сынок.
Глава 10
Fuck off, товарищ Факов. И иже с ним – fuck off!
Спасибочки большое, дядь-Гоша! Так надо понимать, что давным-давно меня бы порешили бойцы невидимого фронта или засадили бы в каменный мешок. А он все эти годы незримо держал покровительственную ладонь на моем затылке – рука Бога! То-то я – будто заговоренный, будто в каком-то боевичке из видюшника!
(Лийка Ваарзагер в бытность свою гражданином Страны Советов сокрушалась у экрана видака: «Гробить столько
Мания у кагэбэшников – спасать Боярова! Я почти два года в Нью-Йорке живу! Я хорошо живу! Не надо меня спасать! Не-ет уж, не удалось нам, Бояров, спасти тебя в России – мы тебя, Бояров, достанем и спасем в Америке. Характерно: стоит только им начать операцию по спасению, и – спасайся кто может! Два года в Нью-Йорке – тихо-мирно. И на тебе: Хельга Галински спасает. Валька Голова спасает. Теперь уже генерал Гоша, выяснилось, спасает… На тебе, Бояров! Оставьте себе, а? И спасайте друг друга… чем они, судя по последним событиям, и занялись. Ага! И как? Нравится? Вот и мне!..
Fuck off, товарищ Факов. И иже с ним – fuck off!
Я и телефона-то не запомнил – того, что генерал Гоша доверил. Заранее знал: никуда не позвоню! То есть когда и если позвоню, то не в консульство, а разве что в Crime Stoppers… Состроил ВПИТЫВАЮЩУЮ мину, башкой кивал, а мыслями гулял далеко-далеко: слинять бы поскорей, найти бы ту дверцу «за куском старого холста», Марси звякнуть…
А чего, спрашивается, поперся в «Русский Фаберже»?!
Значит, так.
Я рассчитывал поймать там нового хозяина, с которым Валька Голова накоротке, по его же словам.
Рассчитывал взять на понт по поводу дверцы-ключика, выдавить из него информацию, наобещать, в конце концов, справедливый дележ: тебе половину и мне половину, на троих не делится, Головнину теперь миллионы без надобности…
Рассчитывал даже и на ФБР – идти на поклон, на Федерал-Плаза к Тэрри Коудли с души воротит, попадаться в результате облавы тоже не греет. А так: вроде бы и попался, но вроде бы сам пришел – в НАШ «Фаберже». Я тут работаю, а вы кто? A-а, ФБР! Вы-то мне и нужны! Я ж вас, р-родненькие, только и поминал! На манер Бубы Касторского, короче, выступить, пламенного революционера-чечеточника, который ныне, кстати, номера отбывает-откалывает все на том же Брайтоне, в кабаке.
Но получилось-то: одни уже ушли, другие еще не пришли, но вот-вот. И те, и другие нужны, но порознь и… без генерала Гоши.
Да-а, крупно ты мне подгадил, дядь-Гоша! И розами засыпал…
Всего не предусмотришь, хотя, в принципе, расчет был верным.
Даже если кому-то покажется: мудак ты, Бояров, нерасчетливый!
Я расчетливый.
«Ты же советский человек, Санечка!».
Я русский человек, дядь-Гоша! Я, если угодно, великоросс, как выражаются совковые организмы патриотического толка. А великоросс, знаете ли… Сейчас скажу красиво! Можно мне хоть разок сказать красиво?! Сам придумал. Ну и вот…