Русско-турецкая война 1686–1700 годов

Гуськов Андрей Геннадьевич

Более подробно источники освещают другой эпизод, рассмотренный В. Т. Тепкеевым. Исследователь сообщал, что к Аюке писал князь Казы Мисостов, который просил разрешения кочевать на Тереке. Летом или в начале осени Аюка направил к нему на помощь войско под командованием сына Чакдорджаба. Тот стоял в «Мисостовой» (то есть Большой) Кабарде около двух месяцев. После падения Азова в Кабарду пришел калга с войском. Какое-то время между ними шли переговоры. Калмыки требовали вернуть под власть Аюки ногайцев, бежавших на Кубань весной. Татары отказывались, мотивируя свой отказ тем, что Аюка выступил на стороне Москвы. Противостояние закончилось сражением, в котором татары понесли большие потери, чем калмыки [2114] .

2114

Тепкеев В. Т. Аюка-хан… С. 146; Тепкеев В. Т. Некоторые исторические сведения XVII в. о ногайском поэте Казы-Тугане // Ногайцы: XXI век. История. Язык. Культура. От истоков — к грядущему. Черкесск, 2014. С. 93.

О столкновении Аюки с крымскими татарами в Кабарде осенью 1696 г. сообщал бежавший из плена запорожец.

Он слышал рассказ об этих событиях в Крыму: «Осенью три салтана с Крымскою ордою ходили в Черкескую землю будто для чиненья частых подъездов под Азов и для своей поганской добычи. Но их за Кубанью калмыки с Аюкою и Албою, будучие в некоторых местах, так крепко били, что, возвратясь перед Рождеством Христовым в Крым, сами поганцы сказывали, что их половина назад не пришла оттоль» [2115] .

2115

РГАДА. Ф. 229. Оп. 2. Кн. 77. Л. 52 об. — 53.

1697 г.

О новом эпизоде столкновений между Аюкой и крымцами в рассматриваемом регионе российские власти узнали от крымского татарина Чебанки, плененного калмыками и присланного в Астрахань в июне 1697 г. События относятся к тому периоду, когда калга находился в Кабарде зимой 1696/97 г. Пленный рассказывал, что едисанский Тоган-мурза Сиюнчев сын «с улусы» ушел от Аюки на Кубань и прибыл в Кабарду. Здесь он сообщил калге Девлет-Гирею, что в кочевье Аюки остался Салтамурат-мурза, который хочет прийти к ним на Кубань и просит, чтобы калга с крымскими и кубанскими людьми вышел ему навстречу. Выполняя просьбу, Девлет-Гирей отправился к Астрахани с войском в 8 тыс. человек. Достигнув окрестностей крепости, калга направил вперед к Волге Тогана-мурзу, а с ним крымских и кубанских мурз, а также Кубека-агу. На третий день посланные отряды возвратились вместе с Салтамуратом «с улусы», и они пошли на Кубань «наспех днем и ночью, опасаясь калмыцких ратей». Однако на р. Куме Девлет-Гирей узнал, что за ними идет погоня, и, оставив войско для прикрытия, с 500 людьми ушел в Кабарду. Для охраны едисанских улусов были определены крымские и кубанские рати во главе с Тоганом, Кубек-агой и мурзами. В тот же день калмыки пришли к Куме. Разыгравшееся сражение продолжалось три часа «до вечера и побито де на том бою калмык и татар на обе стороны немало, толко де татар побито болши, а знатных де людей ис крымской рати побиты ближние калги салтана Алишь-ага, да Сафар-ага, да… бия, да Кубека-агу» [2116] . Известие о смерти Кубека-аги было ложным. Однако очевидно, что военно-политическая ситуация на Северном Кавказе становилась все более и более острой. Тем не менее Кабарда продолжала оставаться базой для нанесения ударов по российским владениям. В конце зимы хан отправил к калге в Кабарду «три знамени» сейменов, приказав, чтобы в марте он с черкесами и ногайцами ударили на Азов [2117] .

2116

РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. Ч. 3. Д. 1610. Л. 86–88.

2117

РГАДА. Ф. 229. Оп. 2. Кн. 77. Л. 152 об.

Еще одно событие, которое отразило происходящие на Кавказе сложные процессы — изменение статуса будущего сподвижника Петра I князя Александра Бековича-Черкасского, носившего до крещения имя Девлет-Гирей. В документах 1680-х — первой половины 1690-х он упоминается как Девлеткирей Бекмурзинов (Кобяков, Мурзабеков) сын Черкасский. В Терках он находился в качестве аманата, обеспечивавшего лояльное по отношению к России поведение кабардинских правителей. Последний раз в качестве аманата его имя отмечено в документе от 22 января 1696 г. [2118] Однако по состоянию на 7 августа 1697 г. он уже фигурирует как бывший аманат, который отправлен в Москву. Упоминание связано с тем, что через Астрахань из Кабарды в Москву проезжал уздень Чертухай Абашев, направлявшийся к своему сюзерену Девлет-Гирею. Судя по всему, к моменту переезда в Москву Девлет-Гирей уже некоторое время был сиротой. Еще «зимним путем», т. е. зимой 1696/97 г., он посылал с письмом Абашева из Астрахани к своему дяде Куртухе (Кайтуко Джамбулатову, младшему брату отца Девлет-Гирея) в Большую Кабарду. В это время в Кабарде находились «калга-салтан, и крымские владельцы Паскедлей Зарбеков да Станбулат Шалаков, и едисенские татаровя, и малибаши» [2119] .

2118

Архив СПбИИ РАН. Ф. 178. Оп. 1. Д. 13107. Подробнее о представителях рода Черкасских в Терках см.: Башнин Н. В., Гуськов А. Г., Шамин С. М. Княгиня Таука Салтанбековна Черкасская… С. 103–114.

2119

РГАДА. Ф. 111. Оп. 1. 1695 г. Д. 12. Л. 183–186.

Отец Девлет-Гирея — Бекмурза Джамбулатов — был известен как последовательный противник Москвы и сторонник Крыма. Однако погиб он, по данным И. А. Гильденштедта, «в сражении с крымскими татарами» [2120] . Исследователи предполагали, что гибель известного горского владетеля относится к 1688 г. [2121] Выявленный нами документ заставляет пересмотреть взгляды на время смерти Бекмурзы. В нем приведена датированная 19 августа 1696 г. расспросная речь ногайца, который пришел из прежнего своего улуса «ныне года с полтора» и жил на Кубани у «Бекмурзы Черкеского» [2122] . Таким образом, в 1696 г. Бекмурза еще был жив. Смещение даты кончины кабардинского князя позволяет понять причины, по которым его сын Девлет-Гирей из ценного заложника превратился в российского подданного. Вероятно, что между августом 1696 г. и зимой 1696/97 г. Бекмурза Джамбулатов по какой-то причине стал противником крымцев и погиб в бою. Соответственно, его сын Девлет-Гирей, с одной стороны, оказался бесполезен в качестве аманата, а с другой стороны, его политические перспективы на родине после смерти отца оказались весьма неопределенными. Для Кайтуко Джамбулатова изменение статуса племянника,

связанное с его отправкой в Москву, как ослабляло конкуренцию во власти, так и укрепляло связи с Россией.

2120

Гильденштедт И. А. Путешествие по Кавказу в 1770–1773 гг. СПб., 2002. С. 278.

2121

Озова Ф. А. Институт аманатства… С. 283.

2122

РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. Ч. 3. Д. 1466. Л. 327.

Несмотря на то что политическая ситуация в черкесских землях явно изменилась в пользу России, московские власти не стремились использовать ее для дальнейшего расширения сферы своего влияния, в том числе с помощью военной силы, продолжая уделять основное внимание обороне Терков. В феврале 1697 г. в калмыцкие улусы из Астрахани был направлен сотник Иван Исаков, который должен был потребовать от Аюки 2 тыс. человек для защиты Терков от нападения шамхала и калги. Однако тот отказался, ссылаясь на падеж лошадей, а также выразил сомнения в том, что поход состоится, поскольку шамхал сам боится прихода русских и калмыцких войск [2123] .

2123

Тепкеев В. Т. Аюка-хан… С. 147.

Прогноз Аюки оказался ошибочным. В 1697 г. Терский городок вновь подвергся нападению. Будай пришел под его стены вместе с крымскими татарами, возглавляемыми калгой [2124] . Единственный документ, который хоть сколько-нибудь полно освещает историю этой осады, — челобитная проводника, который привел российские войска на выручку Теркам: «Великому государю… бьет челом твой Бийбулата-мурзы княж Каспулатова сына Черкаского татарин Ч[ерпайк]а Маралов. В нынешнем, государь, в 205-м [1697-м] году в феврале месяце [приходили]…под Терской город войною неприятельские люди. И по твоему, великого государя, указу посланы со мною, холопом твоим, астраханские жители ратные люди. И я, холоп твой, тех ратных людей до Терка провел чистым путем в добром здоровие. Милосердый великий государь, царь и великий князь, Петр Алексеевич всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй меня, холопа твоего, своего великого государя жалованьем за службишку мою, чем тебе, великому государю, обо мне господь известит. Великий государь, смилуйся» [2125] . Судя по всему, осада закончилась безрезультатно.

2124

Архив СПбИИ РАН. Ф. 178. Оп. 1. Д. 13644, 13645.

2125

Архив СПбИИ РАН. Ф. 178. Оп. 1. Д. 13404. Л. 2.

В мае 1697 г. на Терек был назначен новый воевода князь Михаил Андреевич Волконский. Это назначение не предполагало отказа от оборонительной стратегии. В наказе Волконскому предписывалось «почасту» посылать людей в Кабарду и в Кумыки для проведывания вестей. Против врагов и воровских казаков «по вестям» полагалось посылать небольшие отряды, причем только в «ближние места». Ходить в далекие походы запрещалось. В случае появления известий о движении крупных вражеских отрядов Волконскому предписывалось оставаться в крепости, укреплять оборону и посылать за помощью в Астрахань. Большое внимание уделялось пресечению работорговли, которая могла стать причиной конфликтов. Воеводе и другим русским людям запрещалось захватывать и принимать в качестве подарков как женщин и детей (черкесов, кумыков, татар), так и пленников. Аналогичное внимание уделялось и возможному захвату лошадей. В документе прямо предписывалось избегать действий, которые могут «ожесточить» соседей. Огромное внимание в нем уделено организации торговли [2126] .

2126

ПСЗ. Т. 3. С. 307, 313.

Между тем падение Азова заставило противника активизировать свою деятельность в регионе. В начале 1697 г. большое внимание к Северному Кавказу проявлял не только хан, приславший на помощь калге отряд во главе с Мамбет-агой, но и османские власти. К горским владетелям, в том числе к Будаю и эндиреевскому Муртазалею, послали чауша, который должен был добиться их участия в походе на Азов. Его миссия была успешна [2127] . Тарковский шамхал, который в начале войны отказывался посылать своих людей на помощь крымцам, теперь отправил своего сына с 300 воинскими людьми на Азов [2128] . Осенью 1697 г. калга с 1 тыс. крымских татар и ногайцев жил «в черкесах от Кубани в разстоянии день езды» [2129] .

2127

Тепкеев В. Т. Аюка-хан и его время… С. 148.

2128

РГАДА. Ф. 111. Оп. 1. 1695 г. Д. 12. Л. 186.

2129

РГАДА. Ф. 111. Оп. 1. 1698 г. Д. 3. Л. 5.

Регион вновь подвергся нападению калмыков. В конце 1697 г. Аюка предпринял большой поход на Кавказ. По сообщению донских казаков, в «рождественской мясоед», то есть в ноябре — декабре, Аюка и его племянник Мункотемир с 20 тыс. «и больши» человек пошли на Кубань, разбили выставленную против них заставу в 500 человек, которая «стояла для сторожи выше черных лесов». После этого калмыки отправились «на вершины кубанские об урочище Бештовых гор, от Черкасского в дальном разстоянии, а блиско к Терьку, и будучи там нагайцов, и черкес, и едисанцов громили, и юрты их разоряли, и ходили до Большой Кабарды, и взяли себе добычи конского табуну с 17 000» [2130] . Этот поход стал одним из крупнейших успехов Аюки.

2130

РГАДА. Ф. 111. Оп. 1. 1698 г. Д. 6. Л. 4.