Русское крестьянство в зеркале демографии
Шрифт:
В составе ЦК осталось лишь шестая часть евреев. В комиссии Партконтроля — треть [105] .
Эпштейн был отстранен от управления перестройкой деревни. А с ним отстранены и «спецы», типа Фридмана да Меерсона. Прекратилась практика «раскулачивания» семей с детьми.
Взгляните еще на диаграмму 14.1. Видите, как в 1935–1937 гг. резко наполнись русские «родники».
Что, на Руси потеплело?..
Да ничего подобного. География России не изменилась. Просто руководство переустройством села в Москве было передано другим люди, которые, продолжив ту же коллективизацию,
105
Солженицын А. Двести лет вместе, часть II. — М.: Русский путь, 2002, с. 282.
В результате в Русском мире исчез зловещий дух 1930–1933-х. Посветлело в душах людей. Резко сократилось число стрессов.
Русские женщины стали нормально рожать и бережно лелеять своих детей. Это и восстановило русскую жизнеспособность — всего за 3 года.
Кстати, автор этого исследования родился именно на волне того просветления.
Стремление к вольности осталось
Строго говоря, до 1930-х уклад жизни русских крестьян не изменился. Летом крестьяне занимались — хлебопашеством, а зимой — промыслами.
В 1930-х годах на Руси все круто переменилось. Раз Ленин провозгласил, что «промыслы имеют отрицательное значение», то начался массовый процесс «специализации» и «становления земледелия промышленностью».
В итоге, по сравнению с XIX веком, динамичность русских крестьян — ухудшилась в 2 раза. Значит и эффективность их годовой жизнедеятельности — тоже уменьшилась в 2 раза. Это неминуемо должно было привести к кризису сельскохозяйственного производства и самой деревни.
«Раскулачивание» деревни самым сильнейшим образом изменило жизнедеятельность русских крестьян. Большинство оказались в колхозе. Но не все.
Например, наш отец так и не вступил в колхоз. Говорил: «Ну, как я могу работать вместе с Миколой Попеторой (у того было такое прозвище), если он спит до 10 утра, а весь вечер гуляет!»
После создания колхоза, нашей семье оставили — лишь 28 соток земли на задворках нашего дома. А семью из 9 человек кормить надо. Характер отца был настойчивым, трудолюбивым и вольнолюбивым.
Вот как это описывает мой старший брат:
«Отец так и не вступил в колхоз, работал в промартели деревни Демино — столяром. Делал для маслозавода ящики деревянные под масло сливочное, ящик определенного размера на 25 кг, не больше и не меньше. Лес привозили с реки Виледь на Елезовку (наша деревня). Здесь сами распиливали маховой пилой два человека. Отец вручную строгал эти доски и сколачивал ящики по специальному шаблону. Ящики получались чистые, легкие, как игрушки. Потом он отвозил их на маслозавод» [106] .
106
Из воспоминаний старшего брата — Домашний архив автора.
Для
Наверху мой отец, внизу — напарник, на бревне сидит моя младшая сестра Паша, фото 14.3.
Процесс распиловки требовал силы и особой сноровки.
Наверху, кроме силы, очень важно было правильно направлять пилу, чтобы распил были линейный, а доски одинаковой толщины — это требовало особого мастерства.
Как видите, крестьяне упорно не хотели терять свойство «вольных» людей, и продолжали искать возможность заработать деньги для своих семей, в которых полдюжины детей.
Вот что надо еще отметить.
Уроки «раскулачивания» не прошли для отца даром. Он сделал из них решительные выводы. И сказал старшим из детей — Людмиле и Николаю, когда они закончили семилетку: «Вот что дети. Здесь вы пропадете, езжайте в Архангельск».
Сначала отец отправил Людмилу с письмом к дальнему родственнику по маминой линии, где она сначала и жила. Потом устроилась работать на лесозавод в Соломбале. Сначала на очень тяжелой и грязной работе — сортировке досок. Потом нашлись добрые люди, устроили ее на телефонную станцию. Как никак у нее было семилетнее образование.
Позднее отец отправил в Архангельск старшего сына Николая учиться в техникум связи.
Затем война. Отец все четыре года проработал, как он говорил — на трудовом фронте, в речном порту Лименда, на окраине Котласа, где с речных пароходов и барж перегружались на железную дорогу военные грузы из Архангельска, куда их привозили английские корабли по ленд-лизу, (это уже иная тема).
Процесс «раскулачивания привел к сильнейшему перемещению крестьянской энергичной молодежи из села в город на заводы и фабрики.
Что показывает демография конца 1930-х
В начале ХХ века и в 1920-х Русский мир до 80% жил в деревнях. Коллективизация и, особенно, «раскулачивание» привели к тому, что треть Русского мира переместилась в город.
Но главное — даже не в перемещении в город.
На селе жило достаточно русских крестьян, чтобы продолжилась устойчивость развития Русского мира.
Главный демографический ущерб от «раскулачивания» в том, что в Русском мире резко сократилась рождаемость русских женщин во всех возрастных группах, таблица 14.5.
В результате, жизнеродность Русского мира после «раскулачивания» сократилась — почти на 20%.
Вот такой УДАР по Русскому миру нанесло разделение Лениным русского крестьянства на классы.
И хотя класс «кулаков», хоть в начале ХХ века, хоть в 1920-х — не превышал 5% от численности русского крестьянства, а воздействие удара по крестьянству стало величиной ЧЕТЫРЕХ-кратной.
Ведь под «раскулачивание» попали самые многодетные семьи крестьян, а волны психологического стресса разошлись кругами на всех ближайших родственников семьи «кулаков». Это вызвало: