Русское влияние в Евразии. Геополитическая история от становления государства до времен Путина

Леклерк Арно

Значительно упрочив свое положение в XV в., московские государи начали собирать русские земли, а затем двинулись на их восточные окраины, захватывая новые пространства. Это стало прелюдией к движению в Сибирь в XVII в., позднее успехи Петра Великого и Екатерины II обеспечили России выход к Балтийскому и Черному морям.

На протяжении длительного времени России неизменно удавалось использовать преимущества своей большой территории, придававшей ей своеобразие, отличавшее страну от других империй, созданных благодаря вмешательству сильных западных держав. Отсутствие крупных естественных препятствий и слабая заселенность большинства регионов облегчали территориальную экспансию. Это определяло специфическую динамику в вопросах сохранения недавно покоренных территорий и желание обеспечить их безопасность. Чтобы поддерживать мир на востоке русских земель и в южных степях, необходимо было покончить с Казанским, Астраханским, а затем Крымским ханством. Чтобы быть уверенным в ситуации в Закавказье, требовалось отодвинуть к югу границы Османской и Персидской империй и одновременно подавить восстания мусульман Северного Кавказа. Чтобы обеспечить контроль над казахскими степями, нужно было дойти до Бухары и Хивы. В этот период Россия переживает стадию «оборонительного империализма» [89] , защищая приобретенные территории в евразийских степях, изредка обращая естественные препятствия в свою пользу. Географическая специфика определяет характер российской экспансии. Если цари, стремясь на Запад, сталкивались с Польшей или Швецией – мощными и хорошо организованными государствами, совсем иначе обстояло дело с татарскими ханствами и Средней Азией, не говоря уже о коренных народах Сибири. Свою роль в этом сыграла

и солидарность православных. Именно она стала законным основанием для обращения к России украинских казаков в XVII в. и приобретения новых территорий в Грузии и Армении, прежде изолированных враждебным мусульманским окружением.

89

Рей М.-П. От России до Советского Союза. Создание империи в 1462–1953 годах. – Париж: Hachette, 1994.

В отличие от английских королей русские цари никогда не стремились к созданию глобальной державы, способной обеспечить им мировое господство. Они всегда внимательно относились к «непростому окружению», возникшему на протяжении полной конфликтов истории, когда русское государство было вынуждено постоянно сражаться в нескольких направлениях сразу. Осознание этой особенности объясняет приоритеты в пользу расширения границ и взаимоотношений с соседними государствами, так же как и борьбу за выход к морям, обеспечивавший огромному континентальному государству, каким являлась Россия, возможность для дальнейшего расширения. Самодержавный характер власти в равной степени способствовал политике экспансии и совпадал с позицией Православной церкви, стремившейся поддержать эту политику во имя особой духовной судьбы России, заявляя, что расширение территорий узаконено знаменитым девизом «Самодержавие, православие, народность», определявшим официальную идеологию власти в XIX в. Не следует забывать также и о личной инициативе, подкрепленной экономическими причинами; пример Строгановых, стоявших у истоков покорения Сибири, является показательным, так же как и проникновение русских в Среднюю Азию в конце XIX в. Необходимо, кроме того, помнить о психологических факторах, приводивших к тому, что жаждавшие свободы казаки отправились по течению сибирских рек или в степи Северного Кавказа; то же самое справедливо в отношении крестьян, предпринявших в XIX в. освоение сибирских земель. Таким образом, сочетание самых разных факторов породило динамику завоеваний, которые постепенно привели к образованию Российской империи в ее границах начала XX в.

2. Превращение царской империи в империю советскую

Империя Романовых гибнет в вихре Первой мировой войны. Отличающаяся радикальным характером революция происходит в октябре 1917 г. – именно тогда, когда на Западе ожидают появления в России конституционной монархии или парламентской республики, которые означали бы, что затрудненное в течение длительного времени вступление России в современную Европу состоялось. Произошедший тогда переворот обрушит здание строившейся на протяжении многих веков империи, ослабленной самодержавием и стремлением русифицировать своих подданных. Действительно, оказалось достаточно всего нескольких месяцев, чтобы Российская империя была разрушена, однако затем новая большевистская власть, даже если принять во внимание некоторые уступки на окраинах по сравнению с 1914 г., восстановила, в целом, единство прежней большой территории.

Неудачи царских армий в конце лета 1914 г., потеря Польши в следующем году и плачевные результаты наступления в Галиции летом 1916 г., так же как и трудности, вызванные войной, привели к усталости, которую не могли компенсировать скромные успехи в действиях против турок на кавказском фронте, где армяне ожидали от России победы, которая привела бы к их национальному возрождению. Февральская революция 1917 г., произошедшая в Санкт-Петербурге, отречение царя и образование Временного правительства стали началом нового исторического этапа, когда власти приходится столкнуться с народными волнениями, вызванными претензиями различных национальных меньшинств империи. Большевистские лидеры провозгласили право на отделение и независимость нацменьшинств империи, построенной в результате завоеваний, а в некоторых регионах даже на основе колониальных принципов. Однако уже в апреле 1917 г. Сталин (Иосиф Джугашвили), объявленный из-за своего грузинского происхождения партийным «экспертом» по национальным вопросам, намекает на то, что независимость должна рассматриваться в свете интересов пролетариата, высказавшись против отделения Закавказья. Опубликованная 2 ноября 1917 г. – сразу после октябрьского переворота – «Декларация народов России» закрепляет равенство и суверенитет народов и признает их право на самоопределение, но одновременно сопровождается призывом 24 ноября «к трудящимся мусульманам России и Востока». В январе 1918 г. «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» подтверждает выбор в пользу федерации, «свободного союза свободных наций», «федерации советских республик», организованных по национальному принципу. Решение национального вопроса требовалось революционному советскому государству для сохранения необходимой мощи и борьбы с контрреволюционной угрозой.

Тогда же Ленин убеждает большевистских лидеров, сопротивляющихся этой идее, что для спасения революции необходимо заключить мирный договор с центрально-европейскими державами. Подписание Брест-Литовского мира 3 марта 1918 г. привело к потере Россией 800 тыс. кв. км территорий (Польши, Финляндии, Прибалтийских стран, Украины) с населением 60 млн человек; тогда же России приходится передать османам Карс, Батум и Ардаган. Потери значительные, однако Ленин считает их временными, будучи убежден, что грядущая в Европе революция вскоре отменит все договоренности. Условия Брест-Литовского мира действительно были объявлены не подлежащими исполнению из-за окончательного поражения центрально-европейских держав в ноябре того же года. Но для России они имели серьезные последствия, так как победители в Первой мировой признали независимость Польши, Финляндии, Литвы, Эстонии и Латвии, принятых в 1919 г. в Лигу наций в качестве независимых государств. Россия погружается в жестокую Гражданскую войну между большевистской властью и некоторыми из ее бывших друзей, а также контрреволюционными силами – отрядами бывшей царской армии, которые, пережив период неразберихи и разобщенности, смогли начиная с 1918 г. организоваться в регулярные соединения. Следует добавить, что в это же время против былого главенства России выступили различные «национальные» движения, и большевистская власть использовала это для проведения своей новой политики. Донские, кубанские, терские казаки восприняли ситуацию как возможность вернуть свои былые свободы, на Украине Киевская Рада провозглашает независимость, в то время как появившиеся в Харькове политические противники Рады присоединились к большевикам. Ставшая независимой, согласно условиям Брест-Литовского мира, Украина – фактически оккупированная немецкими войсками – хаотично следует за своими атаманами Скоропадским и Петлюрой. В мае 1918 г. о своей независимости заявляют Грузия, Армения и Азербайджан. Похожая картина наблюдается на примере крымских татар, в Восточной Сибири, в Средней Азии, среди башкир и киргизов. К этим проявлениям национальных настроений следует добавить мощные крестьянские восстания, самым известным из которых оказывается движение под руководством анархиста украинца Махно. Эта общая ситуация усугубляется иностранной интервенцией. Франция и Великобритания обвиняют большевиков в заключении «сепаратного» Брест-Литовского мира, противоречащего обязательствам, взятым на себя с 1914 г. царской Россией. Отказ большевиков платить по долгам, сделанным Российской империей перед Первой мировой войной и во время нее, также способствовал интервенции западных держав, обеспокоенных, что революционная зараза после страшных испытаний «великой войны» распространится на Запад. С целью поддержать Белую армию англичане и французы высаживают войска в Архангельске и Одессе, в то же самое время японцы захватывают часть Восточной Сибири; вскоре к ним присоединяется небольшой американский экспедиционный корпус. Русско-польская война в апреле-октябре 1920 г. создает дополнительные трудности для Красной России; помимо Гражданской войны и иностранной интервенции страна переживает нищету и голод. Выживание большевистской власти оказывается под угрозой, однако, пойдя на крайние меры

ради диктатуры пролетариата, большевики под руководством главы Реввоенсовета Троцкого смогут победоносно преодолеть огромные трудности, с которыми столкнулись.

К этому следует добавить утрату бывшей царской империей своих окраин. В октябре 1920 г. большевики признают независимость Финляндии, возвращающей себе Выборг и Карельский перешеек. В том же году подписываются договоры, закрепляющие независимость трех прибалтийских республик – Эстонии, Литвы и Латвии. Достаточно лишь сказать, что многое из того, что удалось завоевать двумя веками ранее Петру Великому, вновь потеряно. Провозглашенное в 1918 г. новое польское государство не смогло восстановить границы 1772 г. – границы бывшего королевства, но вернуло себе Вильнюс, признанный Россией годом ранее литовским городом… На границе с Румынией появилась независимая Бессарабия с правительством в Бухаресте; Москва, вновь ставшая столицей России, должна, кроме прочего, отказаться от Карса и Ардагана в пользу новой Турции Мустафы Кемаля Ататюрка, сумев, однако, сохранить за собой Батум. Если вспомнить, с каким трудом России приходилось приобретать ныне потерянные территории, результат кажется плачевным, однако можно утверждать, что России одновременно удалось подавить сепаратистские амбиции и стремление к независимости, крайне опасные для нее.

Отсутствие поддержки из-за рубежа, зачастую отсутствие подлинного национального самосознания и быстрота действий Красной армии, закаленной в боях Гражданской войны, объясняют, почему большевистской власти быстро удалось присоединить некоторые территории. В 1920 г. захвачены Хива и Бухара. Летом того же года в состав нового государства возвращена Украина – важнейшая составляющая традиционного русского пространства. После нескольких месяцев «независимости», быстро скомпрометированной польским нашествием, а затем проявлений радости по поводу возвращения Красной армии, в русское пространство возвращается и Белоруссия. Весной 1920 г. подавлены сепаратистские настроения в Азербайджане. В Грузии советская власть опирается на местных большевиков, стремясь поддерживать нестабильность, в конечном счете приводящую к завоеванию Тифлиса Красной армией в феврале 1921 г. Угроза, нависшая над Грузией со стороны новой Турции, образованной Мустафой Кемалем, вдохновляет грузин согласиться на создание Грузинской Советской республики, ставшей для России «младшей сестрой». Крах надежд на создание Великой Армении, порожденных Севрским договором, равно как и боязнь захвата Турцией спустя несколько лет после массовых убийств, совершенных в отношении армянского населения Восточной Анатолии, способствуют возвращению русских в Ереван, где в апреле 1921 г. образовывается Армянская Советская Социалистическая республика. Таким образом, потребовалось менее четырех лет для того, чтобы советская власть смогла воссоздать территорию бывшей царской империи, но на новых принципах, в контексте новых отношений между русскими и представителями национальных меньшинств, между центром и окраинами. Новое государство названо Союзом Советских Социалистических Республик, появление которого привело к исчезновению топонима «Россия».

3. Идеологические двигатели внешних проектов: панславизм и коммунизм

Традиционный взгляд на русский мир и общество заключается в следующем: желая стать собирателем христианского мира, царь принимает предложенный монахом Филофеем проект «Москва – Третий Рим», наследующий первому и второму (Константинополь); этот миф, очевидно, играет свою роль и в легитимизации претензий русских монархов, рассматривающих себя защитниками балканских христиан, томящихся под османским игом, равно как и объясняет претензии на обладание Константинополем и проливами. Процесс секуляризации идеологии, начавшийся в XVII в. и достигший своего апогея в XX в., предложит России иные возможности для расширения границ. Сначала панславизм, а затем советский социализм были с удовольствием восприняты народами, живущими в соседних государствах, и способствовали созданию идеального образа России, но в обоих случаях эти мобилизующие массы идеологии имели свои пределы.

Пробуждение национального чувства, характерное для первой половины XIX в. и ставшее реакцией на универсализм эпохи Просвещения, принесенный Европе французскими революционными армиями и Наполеоном, привело к повторному открытию лингвистических, культурных и исторических основ национальной самобытности, оказав свое влияние и на славян. Богемские чехи, поляки и хорваты становятся первым поколением, переживающим славянское возрождение. Тем не менее Россия, избравшая своим девизом «Православие, самодержавие, народность», не заинтересована в других славянских народах – настолько, что решает вопрос о судьбе Польши в пользу ее разгрома в 1831 г. Движение славянофилов, представленное Хомяковым и его адептами, в большей степени сосредоточивает внимание на религиозной миссии России, нежели на политической – миссии Третьего Рима, однако для них все еще не стоит вопрос о единстве с другими славянскими народами – чехами, поляками или сербами. Лишь Карл Маркс, отличавшийся легкой враждебностью по отношению к славянам, обнаружит предчувствие возникновения панславянского движения в статье, опубликованной в мае 1855 г. в New York Daily Tribune – в момент восшествия на престол Александра II: «В день, когда Австрия окончательно склонится к Западу, в день, когда она вступит в открытую борьбу с Россией, Александр II встанет во главе панславянского движения и вместо того, чтобы именовать себя “императором Всероссийским”, он прикажет называть себя “императором всех славян”. Тогда встанет вопрос: кто же будет управлять Европой? Славянская раса, в течение долгого времени разобщенная и оттесненная на восток германцами, бывшая в рабстве у турок, немцев и венгров, собрав, впервые после 1815 г., вместе все свои ветви, заявит о своем единстве и провозгласит безжалостную войну против римско-кельтской и германской рас» [90] . Как видно, панславизм в это время по-прежнему существовал преимущественно в воображении тех, кто боялся его появления, так как несколькими годами ранее Николай I, взявший на себя роль «жандарма Европы», положил конец венгерской революции, которая, несмотря на то что не была спровоцирована славянским меньшинством, имела символическое значение по причине участия в ней представителей различных национальностей.

90

Цит. по: Кон Г. Панславизм. История и идеология. – Париж: Paillot, 1963.

Славянский съезд собрался в 1867 г. в Москве, однако делегаты из Центральной Европы и балканских стран констатируют, что это был скорее панрусский конгресс, организаторы которого мечтали, чтобы все славяне говорили на русском языке и исповедовали православие, а это трудно назвать славянофильской идеологией. Участники конгресса особенно рьяно нападали на западные державы, получившие во время Крымской войны часть Османской империи. Почти незыблемым камнем преткновения оставался также и польский вопрос. Николай Яковлевич Данилевский предсказывал славянам собственную судьбу, рассматривая их как абсолютно чуждую Европе национальную общность и призывая освободиться от романо-германского владычества. Между тем в российском общественном мнении движение славянофилов приобретает все больший вес, однако вызов, брошенный объединителем Германии Бисмарком, помешал появлению сплоченного панславянского движения, которое могло бы восприниматься как объективная идеология, единая для всех славян. В начале XX в., в шестидесятую годовщину Пражского панславянского конгресса 1848 г., появилась возможность провести очередной съезд, однако его антинемецкие настроения обеспокоили многих делегатов, часть которых, украинцы и поляки, имели больше оснований жаловаться на Россию, чем на Германию. Отделение сербов от России во время балканского кризиса 1908–1909 гг. ничего не изменило. Следующий конгресс – в 1910 г. в Софии – собрал меньше участников, чем предыдущий, и из-за опасений, что в следующем году в Белграде депутатов окажется еще меньше, запланированный съезд так и не состоялся. После Первой мировой войны, распада Австро-Венгрии и обретения Польшей независимости в Центральной и Восточной Европе возникают славянские государства, решительно настроенные против ставшей большевистской России. Итоги Второй мировой войны могут быть интерпретированы как уверенная победа славян над германизмом и как рождение политико-идеологического блока, в значительной степени объединяющего весь славянский мир. Но обязательный культ поклонения «великому русскому народу», превратившемуся в «большого брата», описанный Элен Каррер д’Анкосс [91] , ни в малейшей мере не означал появления политического единства, созданного «волей народов», поспешивших избавиться, как только это стало возможным, от советского надзора – когда оказалось, что Россия проиграла свое длительное противостояние с Западом.

91

Каррер д’Анкосс Э. Большой брат. – Париж: Flammarion, 1983.