Рутея

Скоробогатов Андрей Валерьевич

* * *

На следующий день состоялась долгожданная очная встреча с "Тритонами".

Мы сидели в одном из наших кафе на окраине, и Радик от моего имени вёл разъяснительную беседу с отраслевыми капитанами. Я дул щёки и вставлял важные реплики – за последние недели я вжился в роль и научился это делать.

За большим столом собралось человек восемь, и ещё столько же в кафе было солдат-охранников. Капитан, отчитывающийся за продажу антиквариата, признался в пропаже двух старых картин, которые должны были продать в Скомле.

–

Ты расстраиваешь меня, – сказал я. – Найди и накажи тех, кто это сделал.

В следующий миг звякнуло пробитое стекло, и сидящий рядом со мной капитан, заорав, схватился за окровавленное плечо.

– Вниз! – рявкнул Радик.

Мои рефлексы сработали и без него. Я нырнул под стол. В кафе послышались крики. Солдаты засуетились, пытаясь образовать живой щит.

– На кухню!

Меня толкнули вперёд. Я допрыгнул до стенки, вдоль неё скользнул до двери, ведущей на кухню. Спустя пару секунд ещё две пули снайпера прошлись по столам и полу. Солдат, тащивший меня, локтём распихал поваров и официантов, столпившихся у выхода из кухни, сказал:

– Здесь безопаснее, переждём, Стоян.

Рядом оказалась ещё пара капитанов и солдат. Один из них, матерясь, держался за ногу. Персонал, увидев крепких парней, убежал куда-то в подсобку. Выстрелы прекратились, и через минуту мы выглянули наружу. У противоположной двери скрылись Радик с парнями и раненым в плечо капитаном. Увидев меня, он махнул рукой и крикнул:

– Уходим!

– Туда? – указал я на дверь и осёкся.

Не стоило мне при подчинённых спрашивать у него, это я должен был принимать решения.

– Нет, сейчас тут будет горохрана. Через заднюю дверь, – он повернулся к парням. – Вы двое – найдите снайпера.

Потом мы недолго бежали по узким проходам между старыми домами, вышли на небольшой дворик в глубине иасканского квартала и дождались парней. Те прилетели спустя десять минут на одном из сферолётов, которые мы оставили у кафе. Парни сели, один из них откинул крышку багажного отсека, и мы увидели незнакомца с мешком на голове и пластиковыми стяжками на руках.

Я решил исправиться перед подчинёнными и скомандовал:

– На ферму его.

Вскоре подогнали второй сферолёт, в который погрузились мы.

– Плохо, что ты растерялся, когда он начали стрелять, – тихо, но сквозь зубы сказал мне севший рядом Радик, когда мы взлетели. – Мне уже задавали вопросы, точно ли ты тот Стоян, о котором все говорят.

– Ничего не могу с собой поделать, – я пожал плечами. – Я изменился, приспособился, но мне далеко до этого вашего Стояна.

– Это авантюра, – вдруг сказал Радик. – Это всё дурацкая авантюра, с начала и до конца. Взять парня с улицы, прошить ему мозги и думать, что он будет тем же.

Я несколько удивился тому, как легко он спорит с решением "отцов".

– И что предлагаешь мне делать?

– Ждать решения. Для чего-то же тебя поставили на место Стояна.

После того, как раненых доставили к врачам, мы отправились в нелюбимое мной, но уже знакомое место. Ферма морских коров в светлое время суток воняла ещё сильнее, чем ночью. В старой кормокухне нас было немного –

я, Радик и двое поручных. Допрос снайпера длился недолго, очень скоро он раскололся:

– Мне сказали убрать его, – он кивнул в мою сторону. – "Тритоны" недовольны тем, что у вас сменилась власть. Нам не нужен в соседях глава-пересидок с перепрошитым мозгом. После тюрьмы не бывает адекватных.

– Так почему не убрал? – усмехнулся я. – Стрелять не умеешь?

– Объясни лучше сам! – крикнул снайпер и дёрнулся в мою сторону, но тут же получил удар в живот от нашего солдата. – Из моего оружия в принципе невозможно промазать! Мы в третий раз пытаемся уничтожить тебя, но ты словно проклятый!

Его оттащили.

– Ксандр – один из лучших снайперов «Тритонов», – подтвердил Радик. – Что с ним делать?

Похоже, он действительно хотел предоставить мне возможность решить судьбу парня, а не изображал перед парнями. Симпатию к людям, которые пытаются меня убить, я не испытывал и до того, как стал Стояном Сиднеиным, но почему-то он заинтересовал меня.

– Он никого не убил из наших, только ранил. Пусть пока посидит у нас, – сказал я. – Потом или продадим его, или обменяем на ценные сведения.

После я отправился в апартаменты и рано лёг спать.

Ближе к полуночи меня разбудила Рина. Она всегда приезжала и заходила внезапно. Я до конца не понимал, почему она была в синдикате на особом счету. То ли потому, что была осведомителем, работала в городской охране и заметала следы от преступлений. Но в моём прошлом представлении о структуре синдикатов, связи с полицейскими структурами были чем-то из ряда вон выходящим. То ли потому, что быть любовницей Стояна и так означало высокий статус.

Но на этот раз она пришла совсем не для занятия любовью.

– Ты в курсе, что сейчас там решается твоя судьба? – толкнув меня в плечо, спросила она.

– Откуда ты знаешь? Я не соображаю спросонья.

– Радик разговаривает с кем-то из «отцов» прямо во дворике твоего дома. Я слышала, что он упоминал о тебе. После покушения тебе, скорее всего, предложат лечь на дно. Возможно, понизят до капитана.

– И зачем ты мне это говоришь?

– Потом объясню. Не бойся, дорогой, я помогу тебе, если ты захочешь этого.

В её глазах горел какой-то странный, дикий огонь. От её последней фразы по спине пробежал холодок.

Тогда я впервые почувствовал, что она не та, за кого себя выдаёт.

Она вышла из комнаты. Я услышал голос Радика с лестницы:

– Зачем ты заходила?

– Попрощаться.

Он ничего не сказал, не стал спорить с ней по поводу прощания со мной, и это насторожило меня. Прощаться могут в разных случаях. Перед расставанием и перед смертью.

Мой взгляд упал на предмет, оставленный Риной на полу. Импульсник-пистолет. Я вспомнил, как упустил шанс, когда Радик перепрошивал мне чип. До этого всё оружие, с которыми я ездил на встречи, Радик выдавал мне самостоятельно. Я скатился с кровати и схватил импульсник. В момент, когда Радик открыл дверь, я успел подняться и направить дуло на него. От неожиданности он поднял руки кверху.