Рутея
Шрифт:
– Кто вы такие?! – послышался голос. – Что вам нужно здесь?!
– Мы не контрабандисты, – прошипел я, чувствуя на губах кровь. – Поисковый отряд. Нас послали найти здесь кое-что. Ты со станции заповедного контроля?
– Ты боишься, - послышался голос сзади. – Я слышу, что ты боишься, что мы тоже полусеяные, как ты. И это правда.
Наступило молчание. Меня отпустили.
– Я ничего не знаю, - послышался голос, теперь уже с расстояния в пару шагов. – Я доложу начальству обо всём. Убирайтесь отсюда!
Разумеется, «отсюда» -
* * *
Мы обсудили случившееся и решили не торопить события. К утру Амамг вернулся. Правда, не один, а в сопровождении десятка боевых Мри. На них были металлические кольчуги, стёганые доспехи, в руках держали арбалеты и ещё какие-то хитрые орудия.
Но самое дикое, что мы увидели – это четвёрка поджарых двуногих рептилий ростом около метра, сверкающих острыми зубами, которых воины держали на поводке.
Рапторы. Я слышал о них – это были одни из немногих уцелевших на Рутее потомков динозавров. Как и на Земле, здесь тоже было массовое вымирание и понижение уровня кислорода в воздухе, однако прошло оно более мягко, благодаря чему некоторым видам удалось выжить – таким как рапторы и левиафаны.
Мы укрылись в вездеходе и стали думать, что делать.
– Наверняка они известят власти о том, что мы здесь, в ближайшие часы. У них то ли система костров, то ли какая-то голубиная почта, – сказал Ильяс.
– Они будут его пытать, и он всё расскажет, – предположил Рэд.
– Нет. Они очень редко пытают друг друга. И редко убивают – разве что головастиков для отсева потомства.
– Я предлагаю выйти и просто поговорить. Всё равно это неизбежно, – сказал я, нашарил на сиденьях брошенный нашим проводником амулет-переводчик и вылез наружу.
Мимо пролетела пара стрел. Амамг что-то долго и быстро проговорил, переводчик еле успевал за ним, и я выхватывал фразы «путешественники», «проверка», «станции». Я поднял руки вверх и медленно опустил их. Затем предложил кому-то из солдат надеть переводчик на шею.
– Это переводчик, чтобы говорить, чтобы понимать, чтобы разуметь, – сказал Амамг.
Солдаты молчали. Наконец один из державших раптотов на поводке подошёл к броневику и жестом показал:
– Кидай.
Он надел переводчик на шею.
– Мы пришли с мирными намерениями, – сказал я. – Кто-то крадёт наших людей, и их след теряется в ваших лесах. Мы пришли проверить станции Заповедного контроля около вашей столицы. У нас нет оружия, кроме одного ружья от диких зверей.
– Вы Мри или Са? – спросил солдат.
– Мы Са. Мы путешествуем, путь ведёт нас сюда, к Меомрасоталу. Амамга его путь сначала вёл к нам, теперь повёл всех нас к вам.
– Вы путаете, – сказал солдат.
– Да это переводчик что-то путает, мать его побрал! – выругался я. – Нам не интересны ваши вожди или кто у вас там во главе. Я ищу жену, я ищу правду, я помогаю своей
– Сеете разрушения. И так слишком много людей здесь.
– Много? Есть ещё люди?
Насколько я понимал, все станции заповедного контроля остались в стороне от нашего маршрута, и один проверяющий, болтающийся в лесу, вовсе не «многие». Оставалась лишь вероятность, что они имеют в виду кого-то из снабжения станций, но насколько я знал, всё нужное им поставляют на беспилотниках.
– Ещё трое людей прилетели недавно на большой летающей птице. В двух днях пути на юг. Тоже говорили, что приехали проверять ваши поселения. А на деле убили двоих Гигл.
– Нам очень важно знать, кто эти люди. Мы можем остановить их.
Солдаты отошли в сторону и о чём-то долго и оживлённо беседовали несколько минут. Потом один из них убежал куда-то в сторону города, а наш собеседник ответил.
– Они в окружении. Мы сторожим их. Мы должны получить разрешение, чтобы вы могли пойти с нами. Отдайте нам оружие. Ты главный?
Я кивнул. Собеседник махнул рукой в сторону леса и молча, не сговариваясь, пошёл передо мной. Сзади, словно конвоир, зашагал солдат вместе с раптором.
Как я и догадался, мы шли по тропе к храму. Уже издалека я заметил, что в светлое время суток здесь гораздо более многолюдно – между потухшими светильниками, вокруг шалаша стояли мрисса – в разной одежде, разного возраста. Подойдя поближе, я увидел, как все они держали в руках какие-то маленькие свёртки, которые по очереди отдавали двум служителям, одного из которых я видел ночью. Служители стояли у входа под навес.
Толпа расступилась, увидев нас и солдат. Послышались удивлённые возгласы, дети и подростки, завидев меня, испуганно спрятались за спины взрослых.
Я заметил, как к навесу от дальней его стороны идёт узкая канава с непривычно-чистой водой, вдоль которой идёт тропа. Канава заканчивалась под навесом, и я увидел, что под бревенчатой крышей расположен небольшой бассейн.
Сопровождающий что-то отрывисто сказал служителям, и они пропустили нас двоих внутрь.
Солдат опустился на колени и осторожно, тихо коснулся воды – мутноватой, резко пахнущей.
Из глубины вынырнула голова. Она напоминала голову взрослого мриссы, только была меньше раз в пять. Тонкая, белая, полупрозрачная кожа альбиноса, торчащие за ушами отростки жабр. На шее у него был тонкий браслет не то из латуни, не то из золота. Он уже не был головастиком, но и взорослым так и не стал. Я вспомнил всё то, о чём смотрел когда-то в фильмах и читал в книгах. Фратрия Гью – дитя неотении. Это особые, не то отбракованные, не то специально выбранные головастики, которых с момента вылупления кормят какой-то особой отравой. Из-за этого они так и не вырастают большими, оставаясь в форме головастика, но со временем точно также приобретают способность к размножению, способность говорить, мыслить, размышлять.