Ружемант 4
Шрифт:
— Стой, ragazzo. Abbastanzo, сдаюсь. Победил. Но я тебя предупреждал.
Ухмыльнувшись, великан вцепился самому себе в грудную клетку. Я с ужасом смотрел, как он рвет собственную плоть. Бронемаг состоял сплошь из яркого света. Выудил его из себя, держа передо мной на обеих ладонях, предлагая как награду.
— Твой. Теперь бери…
И я не удержался…
Глава 20
На миг показалось, будто разучился дышать. Яркий свет, стоило мне принять дар поверженного противника, накинулся, словно зверь.
В плечо толкнули раз, другой, чуть не ответил отчаянной оплеухой. Не хватило сил, вместо этого ударил рывком назад.
— А ты дикий, рядовой, — мрачно заключила Бейка, поймала. Ловко поставила на ноги, похлопала ладонью по щекам.
— Перед глазами не двоится? Сколько пальцев я показываю?
— Двенадцать? — отвечал полушутливо, даже не пытаясь сосчитать. В себя пришел через мгновение. Ощущение сна никуда не делось. Будто из одного кошмара провалился в следующий.
Не было квартиры, бутылки водки, соседа. Посмотрел командующей за плечо, будто в самом деле верил увидеть за ней тело исполина. Она готова была покрутить пальцем у виска.
Сказать ей о том, что приснилось? Расспросить? И в чем буду ее обвинять? Приснился Вит, сказал, что вся твоя задумка — очень хитровышморганный план? И что, черт побери, она тут делает?
Вопрос был актуален. Танковый гараж, Зверь Войны молча высился над нами. Она поспешила успокоить.
— Твой ИИ-ассистент связалась со мной. Доложила, что ты потерял сознание. А еще о повышенном кровяном давлении.
Голографическая фигура моей помощницы стыдливо пряталась за спиной Бейки. Последняя усмехнулась.
— Еще одно видение о Восьми, да?
— Да, — отрицать было глупо. Схватился за «Арес», проверил его — не поверил собственным глазам.
Бог войны, воплотившись в винтовке, поздравил меня с открытием еще одного его аспекта. Ириска вывела текст доступной пассивки прямо над затвором.
Своеволие
Оружие, получив возможность мыслить и частицу жизни ружеманта, способно самолично проявлять себя в бою. Помимо прочего, у оружия теряется понятие «требуемый уровень» для конкретного ружеманта. Улучшает все характеристики на +1 ед., увеличивает все способности, завязанные на параметре удачи на +2 %
От взгляда Бейки это не ушло, она прищурилась.
— Ты… ты тоже это видишь? — спросил. Командующая кивнула вместо ответа.
— Ты достиг определенных высот.
— Он тоже мне это сказал, — кивнул на Зверя Войны. — А еще велел победить врага внутри себя.
— Дрался со Скарлуччи?
Тут все умеют читать мысли, кроме меня? Мое молчание дало ей понять, что права. Она выдохнула, решила пояснить.
— Твой внутренний враг — это сомнения. Вит сумел поселить в тебе недоверие. Ко мне, ко всей затее с нашим рейдом на его личный особняк.
— Он сказал, что вы создаете новые Восемь.
— Можно сказать и так.
Фига! Ожидал, что она возмутится, будет отрицать. На лице командующей не
— Значит, пришло время раскрывать карты. Выкладывать на стол. Не знаю, что ты слышал обо мне в своем сне, но это твои личные, внутренние догадки. То, до чего мозг додумался сам, но не давал пробиться мыслям сквозь стену уверенности. Скарлуччи ее пошатнул. Удивительно ли, что он предстал в образе противника? Я не перебивал ее, внимательно слушал, ловил каждое слово. Бейка улыбнулась: — Наши разговоры об этом становятся постоянными, рядовой. Может, поженимся? И будем обсуждать их каждую ночь?
Коснулась щеки, глядя мне прямо в глаза. От Бейки пахло женственностью, я не противился. Сейчас чмокнет меня в нос, и мы сплетемся в танце любви, как бывало много раз до.
В этот раз иначе.
— Чай будешь? — кивнула на термос. — Разговор будет долгим.
Хотел отказаться, но передумал. Налил себе в пустую флягу ароматной жидкости, Бейке же плеснул в крышку от термоса — будет чашкой. Протянул ей, она сдержанно поблагодарила.
— Я в самом деле хочу создать новые Восемь. Героинь, на которых будут равняться. Смотреть, носиться с их именами, воздвигать им монументы. Заключенные во мне души девчат, что тогда пали, требуют этого. Требуют памяти, требуют продолжения.
— Продолжения?
— История, мальчик, не терпит долгих чествований. Искажается, меняется. На смену одним героям должны прийти другие. Сегодня тебя считают классиком животворящей музыки, уже назавтра ты теряешься в блеске маленьких искорок чужого таланта. Нельзя вечно сидеть на вершине.
— А им, стало быть, хочется?
— А тебе не хотелось бы? Представь себя на их месте: не любившие, не познавшие жизни, ничего не увидевшие в ней, они отдали ее за тех, кто спешит их забыть.
— Бейка, это же твои девчата. Белка, Айка… Фелиция, в конце концов. Тройняшки. Ты легко бросишь их всех на алтарь чужой памяти? Просто чтобы помнили о тех?
Она улыбнулась, почти как Вербицкий при нашем разговоре. Отрицательно покачала головой.
— Ты не так понял.
— Часто это слышу.
— И часто оказываешься не прав. Она участвуют в войне по принуждению, а я не ставлю перед собой целью похоронить их в конфликте. Наоборот, мне надо, чтобы они выжили.
Посмотрел ей прямо в глаза, задумался: а что я в самом деле знаю о Бейке? Всего лишь женщина, всего лишь командующая, всего лишь…
Сотни тысяч всего лишь.
Она шмыгнула носом.
— Представь на мгновение, рядовой, что меня не стало. Или даже не было вовсе. Где бы оказались эти девчата?
— Понасенково?
— Очень может быть. А может быть, пали бы как пушечное мясо в первых боях. Быть командиром — это не просто раздавать приказы. И не просто иметь к этому классовую предрасположенность. Думаешь, Берсеркин генералом родился? Он класса «учитель». Просто сумел хорошо приспособить свои умения на военной службе, направить их в правильное русло. Быть командиром — это брать ответственность за каждый их день. Вырывать их у смерти своими приказами.