Рябь
Шрифт:
Коул закатывает рукава своей рубашки, оголяя предплечья. Затем наклоняется и поднимает горсть песка, позволяя ему просачиваться сквозь пальцы. Он не одет для пляжа. Меня удивило, что он вообще сел на песок.
– Ты скучаешь по нему?
Я долго смотрю, как плавно просачивается песок у него из рук.
– Больше всего на свете.
– Он собирался пригласить тебя на вечер встречи выпускников.
Мой желудок переворачивается.
– Откуда ты знаешь?
Он улыбается и снова набирает полную пригоршню песка.
– Он
Я уставилась на песок у моих ног.
– Да. То есть, я бы согласилась.
– Знаю. Я так ему и говорил.
На секунду я прикусываю свою губу. Мне не следует хотеть разговаривать с ним. Не следует. Но я продолжаю.
– Почему ты это делаешь?
– Потому что я не могу видеть тебя такой. Я скучаю по девочке, которой ты была раньше. Я скучаю по твоей улыбке.
Я ерзаю на песке, мечтая, чтобы он не смотрел на меня так прямо.
– Думаешь, с Сиенной все будет хорошо?
Он обращает свое внимание обратно на песок.
– Не знаю. Надеюсь, что да. Она словно... вместо того, чтобы справляться с потерей, она отгородилась от всего, поэтому до сих пор не может прийти в себя.
Я киваю, сглатывая образовавшийся в горле комок. Я отказываюсь снова перед ним плакать.
– Помнишь барбекю, летом, перед его смертью? С игрой в крикет?
Я чувствую, как мои губы кривятся, по ним проскальзывает легкая тень улыбки.
– Да, я была...
– Ужасна, – говорит он.
Я пытаюсь выглядеть оскорбленно.
– Ой, да ладно тебе, ты же знаешь, что так и было. Но Сиенна со Стивеном так хохотали, что тебя это не огорчало.
Я киваю.
– А потом они начали двигать все эти маленькие ворота, выстраивая в ряд перед моим мячом, просто чтобы мы могли закончить игру, пока совсем не стемнело. – Взгляд Коула становится отсутствующим, словно он снова переживает ту игру. – Мне было весело тогда.
– Мне тоже, – говорю я, желая, чтобы в голосе не звучало столько тоски.
Он смотрит на меня и на мгновение позволяет своей руке задержаться на моем колене.
– Давай сходим куда-нибудь. Хотя бы один вечер ты не будешь ни о чем беспокоиться.
Я закрываю глаза и концентрируюсь на ощущении его руки на моем колене, вспоминая, свои чувства, когда он обнимал меня. Когда сидел рядом, позволяя выплакаться. И я знаю, что не могу оттолкнуть его, не сейчас, не в этот идеальный момент.
– Ладно.
У Коула в кармане звонит сотовый. Я резко отодвигаюсь от него, внезапно ощущая застенчивость.
– Как на счет завтра? Я могу заехать за тобой, – говорит он.
– Нет. Встретимся у кинотеатра. Можем посмотреть что-нибудь.
Я встаю, стряхивая песок с джинсов.
– Увидимся, – бросаю я через плечо, подошва моей обуви тонет в песке, когда я поспешно
Страх и надежда в равной степени перемешиваются во мне. Я только что согласилась на свидание. Мое первое в жизни официальное свидание. Я всегда мечтала, что оно будет со Стивеном, а вместо этого иду с Коулом. Что я делаю? Ему потребовалось лишь спросить, и я тут же показала белый флаг.
Когда я отхожу достаточно далеко по побережью, где он не сможет меня увидеть, я захожу в воду, позволяя прибою коснутся моих ног. Холодно. Слишком холодно, чтобы бродить в воде. Но до сумерек еще полтора часа, и я больше никогда не зайду в океан так далеко.
Слишком много людей погибло в этом океане.
Стивен не единственный. На пристани в часе езды вдоль побережья, недалеко от нашего старого дома, нашли тело моей мамы. И теперь, несмотря на риск, я впускаю Коула в свою жизнь.
И пугает то, что в этот раз я знаю, что может произойти.
Глава 12
Дождь возобновляется. Он моросит, затемняя тротуары и улицы. Я стою под навесом у городского кинотеатра, мои руки спрятаны в маленькие карманы моей флисовой кофты.
Я практически приняла решение не идти. Но просто... не смогла заставить себя остаться дома. И вот я стою здесь, одетая в свои самые лучшие джинсы и водолазку нежно-кремового цвета под кофтой. Я даже не стала сегодня собирать волосы, оставив их спадать волнами по плечам.
Когда на парковку въезжает знакомый черный Рэндж Ровер, весь такой сверкающий и блестящий, я начинаю нервничать. К своему удивлению, я успокаиваюсь, когда вижу его, выходящим из машины. Когда он подходит ко мне, я чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке.
Он улыбается в ответ и тянется к моей руке.
– Вот, видишь, у тебя всегда была потрясающая улыбка, – говорит он.
Мои щеки горят, и я отвожу глаза, рассматривая носки своих потертых черных балеток. Он сжимает мою руку, и мы идем к входу, где он покупает билеты на комедию, которую здесь показывают в единственном зале. Он заказывает огромное ведерко поп-корна, M&M’s и содовую, и мы идем на свои места в затемненный задний угол кинотеатра. Зал почти пуст, за исключением пожилой пары впереди и двух девушек в противоположном углу.
Я усаживаюсь в свое кресло рядом с занавешенными стенами и откидываюсь назад. Наши плечи соприкасаются, в то время как на экране прокручивают анонсы. Коул устанавливает большую кока-колу в держатель между нами.
– Спасибо, что пришла, – говорит Коул, опираясь на локоть, когда я плотнее вжимаюсь в свое кресло.
Я киваю.
– Не могла иначе, – говорю я, словно даже не рассматривала идею не появиться.
– Должен признаться, я думал, ты не придешь.
Он улыбается, и в его улыбке проскальзывает нервозность.