Рядом с тобой
Шрифт:
— Да?..
— Меч, ты чё, спишь, что ли? — Голос Вадима звучал раздражающе бодро.
— Угу.
— В такую рань?! Эй, дружище! Сегодня пятница! Ты мне сам говорил, что у тебя выходные! Слышь, пень старый, поднимай свою задницу и тащи её в клуб!
— Шелест, отвянь — я заболел.
— В смысле? — Вадим заговорил тише и уже не так весело. — Грипп, простуда, ещё чего?
— Не знаю… Температура высокая.
— Слышь, лекарства хоть есть?
— Нашёл в аптечке какое-то.
— А ты поел?
Мечислав нахмурился, не понимая, к чему вопрос.
—
— Ну ты балда! Ладно, дрыхни давай!
Больной с удовольствием последовал напутствию, мгновенно отключившись от реальности. Но вновь ненадолго, потому что на этот раз позвонили в дверь. Кляня всё на свете, Меч поднялся с постели и поплёлся открывать.
— Шелест, ты какого сюда припёрся?
— Лучший друг копыта отбрасывает, а я по клубам шляться должен? — Он поднял руки вверх, демонстрируя пакеты, полные всякой всячины. — А ну, свали с дороги!
Мечислав посторонился, пропуская Вадима в квартиру.
— Тэкс, и какая у пациента температура? Траурный костюм покупать уже можно или ещё рано?
В полубреде хозяин квартиры кое-как добрался до кровати, заполз на неё и провалился в сон, полный странного красно-сизого тумана. Вадим, оставшись за главного, принялся возиться на кухне. Сам он готовить не очень умел, но выручил отдел готовой еды в гипермаркете, куда Шелестов-младший заехал на такси. Отец вернул карточку, так почему бы немного и не потранжирить, тем более что лучший друг собрался ласты склеить. Что же до второго источника доходов… Его лучше использовать только в случае крайней необходимости. Так сказать, неприкосновенный запас на чёрный день.
Всю ночь Вадим суетился вокруг друга, следил, чтобы температура не поднималась до критической, приносил попить, помогал дойти до ванной комнаты. Сам же устроился на диване и завёл будильник так, чтобы каждые два часа вставать и прикладывать термометр ко лбу непривычно слабого Мечислава.
Так когда-то заботилась о Вадиме мама. У Меча же такого опыта почти не было — его мать, Маргарита Александровна, умерла, когда ему было всего полтора года. Сгорела в больнице за месяц. Конечно же, Громов-старший нанял няньку для своих сыновей, но такую, которая полностью подчинялась его философии воспитания: дети не должны вырасти слабаками, и легче всего этого добиться, заставляя их конкурировать друг с другом.
К утру температура спала до тридцати семи с половиной, и Вадим, гордый своей работой сиделкой, наконец и сам забылся сном. Однако чутким, потому что почувствовал, когда Мечислав проснулся. Потянувшись, Шелест сел на диване и, скаля зубы в довольной улыбке, спросил:
— Ну что, коньки не отбросил?
— Как видишь, — кивнул Меч. Голова гудела, тело плохо слушалось, но общее состояние явно стало лучше. — Шелест, спасибо…
— Ой, да забей! — отмахнулся тот и резво вскочил. Бессонные ночи не были для него в новинку, правда, обычно они были приправлены пьяным кумаром. — Жрать будешь?
— Не хочу.
— А надо, — хмыкнул Вадим и снова потянулся. — Короч, дуй в душ, а я пока чё-нить соображу.
— Не хочу… — Мечислав бессильно упал
— А я тебя ща как зафоткаю! — пригрозил друг. — Буду потом твоим бабам показывать! Вставай давай! На дикобраза похож!
— Да-да…
Помощь дружеского плеча на этот раз не понадобилась, Меч справился и сам. Пока он принимал душ, Вадим успел разогреть в микроволновке блинчики с творогом и даже сварил кофе.
— Ну! — одобрил Шелест, увидев посвежевшего друга. Вот только чёрная футболка стала тому широковата. — Другое дело! Почти на человека стал похож.
— Почти? — уточнил Мечислав, усаживаясь за стол.
— Ага. — Вадим поставил тарелку с блинчиками перед другом, полил их сметаной и даже не забыл о вилке и ноже. — Ты ж почти скелет! Тебя там на твоей работе голодом морили? Бросай ты эту дичь!
— Шелест, отвянь. — Меч отрезал кусочек блинчика, но аппетит так и не появился, поэтому парень отложил столовые приборы в сторонку и сделал глоток кофе. Однако у друга были совсем другие планы. Он схватил вилку, наколол на неё отрезанный кусочек и приставил ко рту больного. — Шелест, блин!
— Жуй давай! Если всё не сожрёшь, буду петь. Я предупредил.
После подобной угрозы Мечислав быстро сдался. Раза два он ходил с Вадимом в караоке и в последний зарёкся ещё хоть когда-нибудь слушать, как блеет в микрофон лучший друг. Уши тогда не просто завяли и свернулись в трубочку, но ещё и обросли защитной бронёй. Всё что угодно, лишь бы избежать чудовищную пытку.
Когда от последнего блинчика осталась треть, Вадим сказал:
— Меч, вали ты с этой своей дурной конторы. Батя твой совсем очумел. Ты на человека перестал быть похож со своей это работой. Сам говорил, что она тебя бесит!
— Я такого не говорил.
— Ну, не говорил. И что? Я ж не слепой. Так, свалишь?
— Не могу.
— Чё это? — Вадим сложил руки на груди и нахмурился.
— Просто не могу.
— Сдохнешь ведь с такой работой.
— Не сдохну.
— Ага, я и вижу.
Всю субботу Вадим провёл с другом, строго следя за тем, чтобы тот ни под каким предлогом не подходил к документам или отвечал на звонки по рабочим вопросам. Впрочем, Меч и так не рвался, понимая, что друг во многом прав. В конце концов, он ведь не враг себе и прекрасно осознавал, что нужно хорошенько отдохнуть, чтобы восстановить силы.
— Точно копыта не отбросишь? — поинтересовался Вадим вечером, собираясь уходить. Субботние планы никто не отменял.
— Шелест, иди уже.
— Точно?
Меч так на него посмотрел, что друг вмиг надел куртку и оказался за дверью.
— Ты звони, если чё.
— Проваливай, — буркнул хозяин квартиры, но тут же добавил: — Спасибо.
— Да ладно тебе! А на кой ещё нужны друзья?
Снова оставшись в одиночестве, Мечислав вернулся в постель, не зная, чем себя занять. Фильмы смотреть надоело, просто листать новостную ленту тоже не было желания. Может, попробовать позвонить Ульяне? Так она наверняка опять не снимет трубку. Однако рука уже сама потянулась к телефону. И произошло чудо: