Ряска Правды

Маррн Лика

Как он смеет вставать между мной и Реджинальдом? Как смеет отбирать у меня самое волшебное время в году — наш праздник? Старый, выживший из ума старик!

Мне не терпелось положить конец его сумасшествию. Я слишком долго терпела его выходки по отношению ко мне и к Реджу. Теперь пришло время положить этому конец. Его зеленая кровь окрасит наше болото, поднимется наверх и застынет кочкой. Все, кому вздумается пробраться через топь, обманутые мнимой устойчивостью этой кочки, будут наступать на неё, и она будет проваливаться под ними. Вероломная

и своенравная, как и сам водяной.

Я занесла нож ещё выше и прикрыла глаза, настраиваясь на него. Я хотелось добить его не только физически. Его нужно было уничтожить. Растоптать.

И вдруг что-то шевельнулось на границе моего сознания. Какое-то воспоминание, будто бы не из этой жизни. Какая-то мысль, которая не давала мне покоя.

— Ну же! — подбодрила сзади Румяна, и мой нож снова взметнулся вверх, но ненадолго.

Ивайло почесал широкую спину. Наверняка он прищурился, наслаждаясь прохладой предрассветного болота. Я опустила нож. Ярость полыхала в груди, но я не била никого в спину. По крайней мере, нарочно.

— Чего ты медлишь? — прошипела Румяна. — Сделай это, ну же!

Я крутанулась к ней. Нож был все ещё зажат в моей руке.

— Почему ты так хочешь его смерти? — поинтересовалась я.

— Он своенравный, жестокий старик, — воскликнула Румяна. — Он достоин смерти.

— Может быть, — тихо согласилась я, наклоняя голову. — Но если ты так хочешь, чтобы он умер, почему бы тебе не сделать это самой?

— Трусливая, жалкая девчонка, — презрительно фыркнула Хозяйка. — Ты росла для этого момента. Лишь для этого — и ты провалилась. Думаешь, ты нужна кому-то? Ты лишь отброс, прелый лист, прилипший к ноге. Ты никто. Ты родилась ничем и умрешь никем.

— Неправда, — рыкнула я. В голове ясно и чисто звенели воспоминания, открывая во мне все реки ярости и ненависти, которые понеслись сейчас на Румяну. — Я родилась королевой.

Нож легко вошёл в живот Румяны, которая этого не ожидала. На лице застыла маска отвращения, начавшая было сменяться легким удивлением. Я вонзала свой нож в неё снова и снова. Руки обдало горячим, но я не останавливалась. В безумном исступлении я полоснула её шею, затем — обезобразила одним лишь порезом её прекрасное лицо.

Тело медленно упало. Вверх по воде начали расплываться красные круги человеческой крови. Я крепко сжала в руке нож, ничуть не сожалея о содеянном, когда мир покачнулся.

*

Я вздрогнула, вновь увидев холодный взгляд светящихся глаз морской нимфы. Она отняла руки от моего лица.

Я тут же вскинула свои собственные вверх — никакой крови. Но кровь была не главное — я провалилась. Это было испытание на самоконтроль — и я провалилась. Я закусила губу, ожидая своего приговора. Хорошо, если мне просто позволят всплыть наверх.

Нимфа вдруг кивнула и легким жестом указала не на утес:

— Вниз, — сказала она глубоким голосом.

— Вниз?! — ахнула я. — Но я же… я же убила её, вы видели! Мне нужно было сдержаться и смириться, но я не

удержалась. Её кровь была на моих руках…

Нимфа тихо рассмеялась и покачала головой:

— Смирение — удел слабых. Тех, кто не может постоять за себя. Избавиться от гнева не дано никому, но мы можем направить его в праведное русло. Ты распознала истинное зло. Ты смогла направить свою ярость и использовать её. Используй её и дальше, Болотная. Вниз. Вниз. Твоё время на исходе.

Я моргнула, отрываясь от притягивающих взгляд нимфы и вновь скользнула вниз. Я неслась быстрее, чем раньше — нимфа сказала, моё время на исходе. Мне нужно было действовать стремительно. Я вспомнила рассказы о горных потоках, которые низвергаются, бушуя, вниз. Избавиться от гнева не дано никому, но его можно использовать.

Я позволила гневу затопить меня, устремляясь все ниже, ниже…

Я резко врезалась в дно и так уже порезанными руками, громко вскрикнув. Морская вода заглушила крик — здесь вообще слышно было хуже, чем в реке или в болоте. Я заозиралась по сторонам, и сердце пропустило удар, когда я увидела… Абсолютную пустоту. Здесь ничего не было. Вот было подножие утеса — но ничего, абсолютно ничего!

Неужели все было напрасно? Может быть, нужно заклинание, которого я не знаю? Может, открыть путь могут только чистые сердцем или что-то в этом роде?

Я закрыла глаза от отчаяния. Я ничего не смогу сделать, ничего…

Пульсирующая точка в окружающей меня сетке была яркой и живой. Она притягивала, звала. Я распахнула глаза. На губах появилась улыбка. У подножия утеса — действительно!

Не отпуская утес, я медленно погребла вбок, стараясь ни на что не напороться. Скала была широкой и большой — кажется, у основания она была просто огромной, длиной в весь пляж. Так это было или нет — я понятия не имела, но свет, который забрезжил спустя где-то сорок ударов сердца, дал мне больше, что все вычисления в мире.

Статуя приютилась у подножия скалы. Вернее, как я увидела, подплыв ближе, она была вырезана собственно в скале. Это был мужчина лет шестидесяти, который сидел на троне. В одной руке он держал скипетр. В другой мерцал перламутровый камень, по размеру похожий на Сферу Жизни.

Вот оно! Я мгновенно подлетела к статуе. Глаза статуи, казалось, следят за мной, но я точно знала, что в отличие от многих людей там, наверху, этот всегда был камнем. Я улыбнулась и осторожно вытащила сферу из руки статуи.

Мне показалось, что та смотрела на меня с тревогой.

— Поздно тревожиться, — прошептала я, в который раз закрывая глаза и настраиваясь на камень. — Время действовать.

Ответом мне стала гнетущая тишина морского дна.

Глава 24

Образы ускользали от меня. Стоило только дотронуться до них, как они убегали, испарялись легким туманом. Нити пробегали через пальцы и я не могла за них ухватиться.