Рыба для президента
Шрифт:
– Это то, что «шифрик» притаранил сегодня?
– Не болтай! «Шифрик»! Какой он тебе «шифрик»! Распустилась!
– А кто же он?
Полковник поднялся, упустив простыню. Его широкая спина, мощная шея, потяжелевший зад и длинные волосатые ноги сверкнули в полутьме комнаты мраморной чистотой слоновой кости.
Ким Белов загасил сигарету в пепельнице, что стояла на тумбе возле задернутого гардинами окна, и посмотрел на развалившуюся в постели белую сладкую Наденьку: на ее небольшую молодую грудь, впалый животик, курчавую темную
– Подполковник Сушков. Вот кто такой «шифрик». Он ежели захочет, такое отбарабанит в Центр, в Первый Дом, что меня, а затем и тебя до самой Чукотки поганой метлой гнать будут. А может, и дальше!
– На Аляску, что ли? – обнаружила вдруг Надя знание географии.
– На Аляску! – передразнил полковник. – В Беренговом проливе как котят утопят!
– Чего мы ему сделали? – надула губки секретарша.
– Болтаешь много.
– Кому это я болтаю, Кимушка! Ты что! Я и не знаюсь ни с кем…
– А Костин?
– Так он же шофер твой!
– Шофер-то он мой, а вот чей он стукач? То-то же!
Надя засмущалась, потому что Толя Костин время от времени предоставлял ей возможность сравнить сексуальные достоинства возрастов – его, можно сказать, почти юного, и полковника, отмеченного зрелостью и интимным опытом. Как ей казалось, полковник не имел возможности догадаться об этом. Выходит, блефует! Но не тут-то было! Надя, она ведь кто? Она – личный секретарь главного контрразведчика области и за два года своей вольнонаемной службы кое-как оперативную науку постигла. Ее голыми руками не возьмешь… в переносном, конечно, смысле…
– Почему стукач-то?
– Все стукачи.
– И я?
– И ты. Мне стучишь. А что, не так?
Полковник Белов вернулся в постель и лег на спину рядом с Надей. Она обняла его и приткнулась головой ему на грудь.
– Я не стучу. Я делюсь…
– Я же не против. Только ты поосторожней. Побдительней…
– Так я бдю! Как велено…
– Откуда же тогда моя Лилька о нашей «КК» прознала, а?
– Как прознала?
– А вот так! Утром сегодня, за завтраком, говорит: опять пойдешь, мол, со своей Надькой-дурой на секретную хату шпионов ловить? Смотри, говорит, наловишь – никаким керосином не выведешь! Мандавошек, говорит, вы там ловите, а не шпионов!
– Сама она дура! Мандавошка жирная!
– Ты это потише! Чего орешь-то! Жена она мне. Мать моих балбесов, сынов, можно сказать!
– Мать. Мать и есть.
Надя надула губки и отвернулась от Кима. Он тяжело вздохнул и обнял ее. Притянул к себе, и через пару минут вражеский сексопатолог-разведчик смог бы вновь получить изрядную долю информации о состоянии здоровья советских бойцов невидимого фронта. И это, конечно же, еще больше должно было насторожить врагов великого социально-политического эксперимента, деятельные участники которого сейчас обильно потели в конспиративной
Насладившись победами друг над другом и над «вероятным противником», затаившимся где-то между Тихим и Атлантическим океанами, Ким Белов и Надя Горностаева разъединились опять на два самостоятельных тяжело дышащих тела. Они блаженно рассматривали недостатки давно небеленого потолка. Первой подала голос Надя:
– Так что «шифрик»-то?
Полковник опять тяжело вздохнул:
– Подполковник Сушков!
– Да шут с ним! С подполковником с твоим, Кимушка! Чего он тебе притаранил?
– Я же говорю, едет человек из Центра – майор Власин. Надо встретить, помочь. С секретным заданием.
– Что за задание такое?! И почему только майор?
– Не твоего ума дела, почему только майор! Операция «Пальма-Один».
– Что еще за «Пальма» такая?
– Президент Республики Франция, лично генерал Шарль де Голль и председатель совета министров Алексей Николаевич Косыгин к нам вскорости пожалуют. Вот тебе и «Пальма»!
– Врешь!
– Рад бы! Горькая правда! Представляешь, ответственность! Город, область зачищать надо! Милицию строить! Пожарных, общественность! И все на моих плечах!
– А бал будет?
– Какой бал?
– Ну, этот… для руководящих, так сказать…
– А я и не подумал об этом. Наверное, будет. А как же! Такие гости! В кои-то веки!
– Ты, это, Ким Олегович… Обо мне-то не забудь. А то Лильку свою толстожопую притащишь, а я вроде как ни при чем!
В ее голосе послышались нотки, предвещающие очень скорое извержение горячих слез обиды, и полковник поспешил с ответом:
– Не забуду, не забуду! Когда это я тебя забывал?
Надя шмыгнула носом, села на кровати.
– А чего он сюда едет-то?
– Кто?
– Генерал этот, президент.
– Показать ему чего-то хотят. Да я и не знаю. Майор расскажет. А как же! Мы же обеспечить должны! Бдительность проявить! Врага упредить надо!
Надя поднялась и на цыпочках, кокетничая, шмыгнула в коридор, в ванную. Она успела накинуть на себя халатик. Полковник услышал, как зашумела вода, плеснула на разгоряченное молодое Наденькино тело. Белов поежился, представив себе эту сладостную картину, но тряхнул головой, почесал грудь и быстро поднялся с постели. Через пару минут он уже был одет, обут и стучал в дверь ванной.
– Надюша, я в управление! Не забудь запереть как следует квартиру. И не задерживайся! Дел еще полно на сегодня.
Ему не ответили. Только еще мощнее ударила в стены чугунной ванны горячая вода. Молодое тело плескалось под ее жаркими струями, а под шапкой рыжих крашенных волос роились совсем не оперативные мысли: что одеть на бал, кого обезоружить своей изысканностью и как обратить на себя внимание Первого секретаря областного комитета партии, человека строгого, аскетичного и скучного. А то, может, и самого президента-генерала, самого де Голля…