Рыба красного цвета. История одной тайной войны
Шрифт:
Возглавил «группу изучения Кубы» генерал Максуэдл Тейлор, известный поборник идеи «гибкого реагирования». В её состав вошли Аллен Даллес, Арли Бэрк, Роберт Кеннеди, полковник Джеймс Кинг и полковник Флетчер Праути, осуществлявший связь между Пентагоном и ЦРУ. Праути был ярым ненавистником ЦРУ и рассматривал создание этой группы как «операцию СУД». На долю Говарда Ханта выпало давать показания членам группы от имени ЦРУ. Он считал, что они поставили перед собой задачу «обелить новую администрацию и свалить всю вину на ЦРУ».
Роберта Кеннеди, кажется, потрясли факты двуличия ЦРУ, вскрывшиеся во время слушаний за закрытой дверью. Согласно
ЦРУ также ввело Белый дом в заблуждение относительно уровня боеготовности, боеспособности и морального состояния кубинских вооруженных сил (Роберт Кеннеди нацарапал в своем блокноте: «...никогда бы не пошли на эту операцию, если бы (мы) знали, что кубинские войска столь хороши и окажут сопротивление»). Первыми американцами, высадившимися в Заливе свиней, были Линч и Робертсон. Очевидно, в ЦРУ твердо верили, что Джон Кеннеди передумает, когда ход будет сделал. Сан-Роман и другие оставшиеся в живых свидетели утверждали в своих показаниях, что советники ЦРУ еще в Гватемале обещали вооруженную помощь со стороны Соединенных Штатов, если таковая потребуется.
Лишь два года спустя, когда была распущена бригада вторжения, всплыл факт о наличии у ЦРУ резервного плана. В ту пору, когда бригада находилась еще на базе Треке, полковник Фрэнк собрал ее командиров и признался, что «определенные силы в администрации» пытаются отменить повторное вторжение. Если это случится, бригада должна продолжать подготовку. Фрэнк в этом случае известит их, когда и как следует переправиться в Никарагуа, и посвятит «в детали плана».
Но главный секрет ЦРУ остался за семью замками. На протяжении всего расследования Аллен Даллес не обронил ни словечка о террористическом заговоре ЦРУ и мафии, целью которого было убить Кастро до высадки в Заливе свиней.
«Группа изучения Кубы» не отказалась от милитаристских устремлений. Один из оставшихся в живых участников десанта, А. Эстрада, вспоминает, что на следующий же день после того, как он и несколько его товарищей давали показания в комиссии, их пригласили в Белый дом на встречу с президентом. На ней также присутствовали Роберт Кеннеди и агенты ЦРУ, известные как Рип и Грей — Уильям Робертсон и Грейстон Линч» «Роберт Кеннеди спросил меня, не хочу ли я снова работать против Кубы»,— сказал Эстрада.
Многие разделы доклада «группы изучения Кубы», который подготовил генерал Тейлор, остаются засекреченными и по сей день. «Рекомендуется оценить ситуацию на Кубе в свете всех известных в настоящее время факторов,— подчеркивал генерал,— и выработать новое направление в политической, военной, экономической и пропагандистской деятельности против Кастро».
Тейлор рекомендовал произвести радикальную реорганизацию правительства, чтобы расширять «холодную войну» на всех фронтах. «Мы ведем борьбу не на жизнь, а на смерть»,— писал он. С присущим ему воинствующим шовинизмом генерал предложил президенту обдумать вопрос о введении в стране чрезвычайного положения, пересмотреть договоры,
Это был жесткий курс. Бобби Кеннеди, которого один из хороших знакомых характеризовал как «несгибаемого ястреба», одобрил его с энтузиазмом. Джон Кеннеди избрал компромиссное решение. Он не реорганизовал правительство. Но зато реорганизовал тайную войну.
Президент стремился подлатать «Кубинский проект». Из Белого дома посыпались меморандумы. Номером 55 Комитету начальников штабов предписывалось досконально изучить имеющиеся «военные и полувоенные силы и средства», оценить их боеготовность и резервы совершенствования. «Я надеюсь, что начальники штабов проявят себя как творческие руководители и внесут свой вклад в успешное осуществление военных и полувоенных аспектов программ "холодной войны"»,— объявил он.
В номере 57 речь шла о ЦРУ. Кеннеди еще раз подчеркнул тот главный принцип, что тайные операции должны быть действительно секретными и легко опровергаемыми. В этой связи он критически заметил, что операции в Заливе свиней не было присуще ни то, ни другое. Отныне любая операция, которая по своим масштабам потребует тылового обеспечения со стороны армии, немедленно переподчиняется Пентагону — кстати, то же рекомендовал в своем докладе Тейлор.
Как бы Кеннеди ни был зол на двуличие ЦРУ, он все равно нуждался в его услугах, дабы осуществлять свои тщеславные планы подавления освободительного движения по всему миру. Ужесточая контроль над ЦРУ, он одновременно принимал меры по укреплению управления. Как-то президент сказал Артуру Шлезингеру: «Из всего этого дела я понял одно — без ЦРУ нам не обойтись». Следить за деятельностью ЦРУ президент назначил человека, которому доверял больше всех, — своего брата.
Это были трудные времена для министерства юстиции: на Юге нарастала волна выступлений за гражданские права, только-только набирала силы кампания борьбы против организованной преступности. Но ЦРУ для Роберта Кеннеди стало делом первостепенной важности, ежедневная «текучка» в министерстве юстиции была перепоручена Байрону Уайту, бывшему футбольному асу.
Белый дом изводил эмигрантов намеками о новом выступлении против Кастро. 4 мая президент «Кубинского революционного совета» Хосе Миро Кардона имел встречу с президентом, уходя с которой так и светился улыбкой. Позже он заявит, что президент лично «официально утвердил соглашение, предусматривающее новое вторжение». Последующие встречи с Кеннеди способствовали тому, что Миро Кардона объявил о согласии Соединенных Штатов предоставить средства и военных специалистов для обучения, вооружения и снаряжения эмигрантской армии, организации саботажа внутри Кубы и поддержки «партизанских групп» с тем, чтобы они были способны оказать помощь, когда «будет нанесен основной удар».
Шло типичное для Белого дома совещание. Главный вопрос — Куба. Президент сидел в любимом кресле-качалке. Вместе с ним в Овальном кабинете были Тэд Шульц, корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс», и Ричард Гудвин, автор президентских речей и верный сторонник лагеря братьев Кеннеди.
Вдруг президент спросил: «Что бы вы подумали, если бы я приказал убить Кастро?»
Шульц был поражен. Он промямлил, что в принципе выступает против политических убийств. Ликвидация Кастро вряд ли поможет решению проблемы.