Рыба моей мечты!
Шрифт:
Женщин было, кстати, раза в два больше, чем мужчин. То есть обитатели убежища делились в пропорции два к одному. Интересно, почему так? Потому что работы в убежище больше по хозяйству? Но это, конечно, в обычное время. Сейчас мужики бы очень пригодились.
Кроме двоих охранников, ушедших на улицу, все остальные были здесь… ну почти.
Алиса вошла стремительно и быстро найдя взглядом Валентину Александровну, бодро сказала:
— Валь, я возьму яблочко?
— Конечно, родная, бери на здоровье! — искренне улыбнулась ей та.
Повариха,
Только вот это была не буза, а спланированная агрессия. И цель у агрессоров тоже была. Они явно хотели захватить убежище. Мы не понимали зачем, что они хотят здесь найти или сделать. Но все события свидетельствовали о том, что им это жизненно необходимо и они это сделают во что бы то ни стало, не считаясь с расходами.
А помощи ждать неоткуда, приходится надеяться только на себя.
Для убежища, конечно, большое везение, что мы пришли именно тогда, когда пришли. А для нас? Вопрос сложный! Казалось бы, мы влезли в большие чужие проблемы, однако, если подумать, в процессе всего происходящего я узнавал много нового и получал бесценный опыт.
Конечно, чтобы потом была возможность его применить где-то, хорошо бы не сдохнуть в процессе этого получения.
После прихода Алисы уже точно все были в сборе. Пока все собирались, мы раздвинули столы и стулья в стороны, освободив большое пространство в середине.
Поняв, что сейчас начнётся, все замолчали и внимательно стали смотреть на хранителя.
— Друзья, — сказал тот, выдержав небольшую паузу, — мы собрали вас среди ночи, чтобы, во-первых, сообщить неприятную новость, а во-вторых, выяснить, кто в этой новости виноват.
В толпе послышалось тревожное шевеление. Люди заёрзали. Оно и понятно, даже если ты ничего плохого не сделал, когда говорят, что будут искать виноватого, невольно начинаешь напрягаться и думать, вдруг возникнет ошибка и обвинят тебя? Мозг начинает подкидывать всякие негативные варианты развития событий, даже если к этому нет предпосылок.
— Григория убили, — сказал хранитель, и шум стал значительно сильнее, — и сделал это один из нас, — добил их хранитель своим заявлением. После этого гул голосов стал совсем громким, люди возмущённо переговаривались и обменивались мнениями о произошедшем.
Хранитель благоразумно дал им некоторое время переварить эту новую информацию.
А я стоял чуть в стороне и внимательно разглядывал лица, пытаясь понять, кто ведёт себя неестественно. Кто знал о произошедшем, и теперь только играет возмущение и гнев?
Мы предварительно договорились с хранителем о порядке действий. Поскольку основной подозреваемой
Когда шум стих, хранитель продолжил:
— Поскольку убежище не допустило бы присутствие на своей территории убийцы, как мы уже могли убедиться на проникших сюда оборотнях, то, следовательно, этот негодяй носит с собой защитный амулет, который не позволяет убежищу с ним расправиться.
— И как будем его искать? — спросил кто-то из местных.
— Очень просто, всем нужно будет раздеться и дать обыскать свои вещи, — сказал хранитель.
— Это нарушение наших прав! — неожиданно тонким голосом сказала одна из молоденьких девочек.
— Когда всё закончится, подашь на нас жалобу, — не удержавшись, ответил я ей.
— Кому? — серьёзно спросила девушка.
— Тому, кто наделил тебя правами, которые мы нарушили, кому же ещё, — сказал я.
Девушка поняла, что я над ней издеваюсь, и замолчала.
— Но это же как-то не по-людски… — сказала Валентина Александровна, — может быть, хоть по одному проверять будете? А то людям неловко и стыдно, раздеваться друг перед другом.
— За это не волнуйся, — сказал хранитель, — мы разделим вас на две волны. Сначала проверим всех мужчин, а женщины в это время встану у дальней стены и отвернутся. А потом поменяетесь местами, и будем проверять женщин. Проверять мужчин будем мы, а женщин Алиса. Мы тоже отвернёмся. Если кто-то захочет ей помочь, то их она проверит первыми, и дальше вы будете работать вместе. Это очень бы ускорило процесс, но дело это добровольное, разумеется.
— А вас тоже будут проверять? — выкрикнула всё та же боевая девчонка, которая хотела бороться за права. Так и хотелось подумать на неё, что это именно она крот, раз пытается возражать. Но я себя останавливал, понимая, что всё не так просто. Крот не должен лезть на рожон, а постараться слиться по-тихому.
— Нас уже проверили, — сказал я, — здесь не хватает ещё двоих охранников, они сейчас дежурят на входе. Мы с ними проверили друг друга, так что можете быть спокойны.
— Ну, надо, так надо! — сказал плешивый пожилой мужичок и спустил штаны.
— Стоп! — резко сказал я, — мы же сказали, как это всё будет происходить! Женщины отходят к стене и отворачиваются, только потом вы раздеваетесь!
— А мне скрывать нечего! — уперев руки в бока, сказал мужичок.
— Если тебе нечего скрывать, это вовсе не значит, что мы хотим на это смотреть, — осуждающей сказала Валентина Александровна, и, слегка склонив голову, скользнула по мужичку взглядом, — хотя да, ты прав, скрывать тебе действительно особо нечего!
Мужичок вспыхнул и через секунду стал красный как помидор, а вот слов чтобы возразить у него не нашлось.