Рыба ушла с крючка
Шрифт:
Арчер проводил нас до дверей.
– Надеюсь, вы не испытываете ко мне дурных чувств? – спросил он.
– Нет, конечно, – заверил его Селлерс.
– И вы не злитесь на меня, Лэм?
– Ну, что вы! – ответил я.
Мы уехали в полицейской машине. По дороге я сказал Селлерсу:
– Что-то ты как-то поспешно от них ретировался.
Селлерс выбросил в окошко обслюнявленный огрызок сигары, сплюнул ему вдогонку и сказал:
– Ну, Лэм, черт тебя подери, в жуткую ситуацию ты меня втянул!
– Что ты имеешь в виду?
– Что я имею в виду?! – взорвался Селлерс. – Мы попали в нерв всего
– Ты думаешь, что ее убил Арчер?
– Возможно, что и жена помогала. Неужели ты не ухватил смысла сценки, которую они для нас разыграли?
– Наверное, я слишком туп, – сказал я.
– Стареешь, стареешь, – усмехнулся Селлерс и задумался.
– Куда едем? – спросил водитель.
– Сначала отвезем Лэма в его бюро и там высадим, – сказал Селлерс.
Некоторое время мы ехали молча. Наконец Селлерс заговорил:
– Слушай меня внимательно, Шкалик! Я тебе сейчас кое-что объясню специально для того, чтобы ты не испортил нам все дело. Эта самая миссис Арчер подрабатывала у Жанетты Лэтти в качестве одной из ее эскорт-девиц.
– Ты в этом уверен?
– Полностью. В выдвижном ящичке туалетного столика Жанетты Лэтти мы нашли записную книжечку. В ней были колонки цифр. Мы не могли сообразить, что эти цифры значат, и передали записную книжку в наш шифровальный отдел. Там над ней основательно побились, подбирая разные ключи, и наконец нашли разгадку.
– Что же это за цифры оказались?
– Номера телефонов.
– А без помощи дешифровщиков вы сами это сообразить не могли?
– Черта с два там сообразишь! Прежде всего она записывала номера задом наперед. Затем к началу и концу перевернутого номера она приписывала по две ничего не значащих цифры, так что только семь средних имели значение. Сначала дешифровщики обратили внимание на то, что каждая строка цифровой колонки имеет одиннадцать знаков, за это они и зацепились. Затем заметили, что седьмая, восьмая и девятая цифры нередко повторяются, и поняли, что это неспроста. Стали прикидывать и так и эдак и наконец поняли, что это телефонные номера, записанные задом наперед, плюс по две пустышки сзади и спереди. И среди них был номер жены Арчера. Пока я разговаривал по телефону, я увидел на аппарате его номер и тут же перепроверил. Мне подтвердили, что такой в записной книжке имеется.
– Да, но миссис Арчер сама нам рассказывала, что Жанетта Лэтти ей позванивала время от времени.
– Да, это верно, – сухо заметил Селлерс. – Она наверняка ходила только на особые свидания, где требовался высший класс.
– Зачем ей это? В деньгах она явно не нуждается…
– В деньгах не нуждается, но острых ощущений хочется и в мужское общество тянет. Женщины делают странные вещи, когда начинают разочаровываться в браке.
– Ты думаешь, она разочаровалась?
– Ну что ты за чертовщину мелешь! – возмутился Селлерс. – Протри глаза и прочисти уши! Арчера часто не бывает дома, он развлекается где-то на стороне, его супруга – особа широко мыслящая, сама просит, чтобы он перед ней не отчитывался, где был и что делал. Даже бровью не повела, когда узнала, что он нашел детектива, чтобы оградить свою миленькую секретаршу от загадочных телефонных звонков. Так какого же черта она будет
– Как полиция будет поступать дальше? – спросил я.
– Как мы будем поступать, – сказал Селлерс, – не имеет никакого отношения к тому, что ты будешь делать.
– Прекрасно. А что же мне делать?
– А ничего.
– Ну, а как насчет таксиста Германа Окли? Ты думаешь, он ошибся при опознании?
– Ты чертовски прав, Шкалик! Я думаю, что он мог ошибиться. Да будет тебе известно, что мы его уже раза два-три могли засадить за решетку. Поэтому он к нам всячески подлизывается. Он подумал, что мы хотим, чтобы он опознал Мэрилин Чилан. Ну и постарался опознать да еще и изобразил полную убежденность. А я вот теперь в этом не так уж и уверен. Надо будет хорошенько с ним разобраться с глазу на глаз. Посмотрим, что из этого получится.
– А что вы будете делать с Мэрилин Чилан?
– Отпустим и будем держать в тени как можно дольше. Хотя полагаю, что до завершения дела она нам еще может потребоваться.
– Что мне ей сказать? – спросил я.
– Ничегошеньки, – ответил Селлерс и, помолчав, добавил: – А зачем ты, собственно говоря, вокруг нее крутишься? Твоя работа закончена, деньги ты получил – что тебе еще нужно? Не могу порицать тебя, конечно, за то, что ты стараешься оказать на стороне какую-то помощь людям, но учти, что сейчас ты катаешься по тонкому льду.
– Никому я не старался помочь, – сказал я. – Просто выполнял работу, на которую меня наняли.
– Тебя уволили.
– Да, но дело-то недоделано. У меня еще есть время, чтобы поработать над этим делом.
– Ладно. Теперь ты это время использовал, – сказал Селлерс. – Так что больше свой нос в это дело не суй и ко мне не прикасайся.
– Хорошо, все дело в твоих руках, но учти, что ребеночек очень быстро растет.
– Какой еще ребеночек?
– И меня еще списывать со счетов рано.
– Я не собираюсь тебя списывать, – сказал Селлерс. – Я только стараюсь держать тебя подальше от расследования. За штурвалом стою я, и не вздумай мне мешать.
Водитель подъехал к месту, где, как я объяснил ему, меня ждала припаркованная агентская машина.
– Здесь? – спросил он.
– Здесь, – ответил за меня Селлерс и добавил: – Вылезай и дальше катись сам, Шкалик! И никому обо всем этом – ни слова.
Глава 14
Я дождался, пока полицейская машина скрылась за углом, включил мотор моей тачки и отправился в Санта-Ану. Дом Джиллетов можно было назвать особняком в самом гордом смысле этого слова. Близ главного входа было припарковано несколько машин. Я нажал кнопку звонка. Дверь отворила горничная.
– Сожалею, – сказал я, – но вынужден побеспокоить миссис Джиллет по делу чрезвычайной важности.
– Кто вы? – спросила горничная.
– Мое имя ничего не скажет миссис Джиллет, но если вы ей доложите, что я по своей профессии имею отношение к отпуску, который собиралась провести миссис Джиллет со своим супругом, то я думаю, что она все сразу поймет.
– Одну минутку, – сказала горничная, закрыла дверь перед моим носом и удалилась в глубь дома.
Спустя несколько секунд дверь снова открылась, и на пороге появился здоровенный тип со стальным взглядом из-под густых бровей.