Рыбалка в тихом омуте
Шрифт:
– Вот и накрыли нам новогодние спектакли, – вздохнул Бугров. – А чего я должен переживать за какого-то антиквара? Я его знать не знал! Вот и все! Детей жалко, что шок испытали, свое сердце жалко, тебя жалко… А его не особо…
– А за что его грохнули?
– Кто же знает… Но вещей Стефании не обнаружили. Стоит его брошенная машина с распахнутыми дверцами и ни одной коробки с антикварными вещами.
– Ты думаешь, его убили из-за наследства Стефании? – округлились глаза у Лауры.
– Выходит, что так… Там вроде ничего особо ценного и не было… Хотя сейчас и
– Или там было что-то ценное, просто мы не специалисты, – задумалась Лаура.
– Может и такое быть, – согласился Броня, – только теперь мы этого никогда не узнаем. Потому что наследница Стефании обратилась для оценки доставшегося ей имущества именно к Борису Ефимовичу, и он ей сказал, что там ничего ценного нет… А если он ее обманул, специально так сказал, чтобы все скупить за символическую цену?
– Да уж, предполагать можно что угодно. Единственный человек, который смог бы ответить на этот вопрос, мертв. А мы теперь по любому будем чувствовать себя неуютно, потому что нельзя порочить умершего человека. Тем более, если он и не обманывал… Могло же быть такое? – предположила Лаура и сама же ответила: – Могло, но маловероятно, потому что… Что-то он утаил, а кто-то узнал, и за это Борис Ефимович и поплатился.
– Пусть об этом голова у полицейских болит. Мы-то при чем? Мы – люди искусства! Быстрее оставили бы нас в покое и разрешили снова играть, – гнул свою линию режиссер. – А меня пусть хоть на детекторе лжи проверяют, я ничего не знаю. Такая хорошая женщина была эта Стефания, никогда не думал, что после ее смерти будет столько неприятностей. Ей бы и самой это не понравилось. Стефания не любила стеснять и хоть чем-то напрягать людей. А теперь я даже жалею, что предоставил помещение своего театра для ее вещей. Кто же мог предположить, чем может все закончиться! – ахнул он. – Ладно, пойду я, прилягу. А то как начинаю думать о театре и об этом диком случае, так мне плохо становится.
– Иди, конечно… И возьми себя в руки! Все образуется! А вот нервы не восстановятся. Успокойся! – посоветовала ему Лаура.
Сама она чувствовала себя вроде неплохо, только ощущала дикую слабость – то ли от снотворных таблеток, то ли от того, что ей резко сбили температуру. А может, из-за сильного нервного потрясения. Еле-еле Лаура дошла до раковины и умылась. Внешний вид ее тоже не порадовал, особенно прилипшая ко лбу челочка и какая-то сыпь, проступившая на щеках.
В это время дверь в палату открылась, и Лаура с удивлением увидела Юрия. Его визит порадовал ее еще меньше.
– Ты как здесь?
– Мимо проходил… Гляжу, женщина вроде знакомая! – ответил он и ввалился в палату, не спрашивая разрешения.
– Все шутишь? – спросила Лаура, потуже запахивая больничный халатик.
– Ага! Обсмеялся! Жалко, меня на вашей премьере не было, когда ты вместо подарков детям труп вытащила…
– Знаешь уже, – отвела глаза Лаура.
– Все знаю. Поговорил с кем надо и с кем не надо тоже. – Юрий сел на кровать, ставя пакет с чем-то на тумбочку. – Ты присаживайся! – пригласил он Лауру, показывая на место
– Спасибо… А в пакете что? – поинтересовалась она.
– Так это… гостинцы! Ты есть хочешь? – сразу же напрягся Юра.
– Ага… Я поем немного?
– Ну конечно! Это же все тебе! Может, я за нормальной едой в ресторан сгоняю? – тут же предложил он.
– Нет, не надо… Я этим наемся, – ответила Лаура и зашуршала пакетом.
Она достала вакуумную упаковку колбасы, сыр и румяную, еще теплую булочку из какой-то пекарни. Юра, с интересом наблюдая за ней, открыл натуральный сок и налил в пластиковый стакан.
– Приятного аппетита.
– Спасибо. Может, ты со мной? – предложила Лаура.
– Нет, я сыт, – отказался он, не сводя с Лауры глаз.
– Чего ты так смотришь?
– Дело у меня к тебе.
– Говори.
– У меня друг в детективном агентстве работает, и вот попросил меня помочь ему разобраться с одним делом. Его клиентке кто-то посылает записки с угрозами…
И Юрий рассказал Лауре историю с наследством Стефании.
– Понимаешь, угрожать Веселине Вдовиной начали только после того, как она получила это неожиданное наследство. И в тот вечер я поехал к вам в театр, пересмотрел все вещи умершей Стефании, не нашел ничего на свой взгляд ценного и уже пошел было на выход, как меня… избили, а потом хотели зарыть живьем… ну остальное ты знаешь.
– Так ты вышел из нашего театра! – ахнула Лаура. – Что же ты раньше молчал?!
– Так я не связывал нападение на себя и наследство Стефании! Я думал, что меня просто подкараулили… может, в бизнесе кому дорогу перешел, может, еще чего… Только сейчас, когда я узнал, что убит человек, который пришел к вам в театр за вещами Стефании, я сообразил, что и нападение на меня имеет прямое отношение к антиквариату, – сказал Юрий.
Лаура слушала его абсолютно потрясенная.
– Ты сказал об этом следователю?
– Конечно! И тому, кто приехал к вам в театр на убийство, и своем другу Дмитрию Владимировичу, чтобы они уже там связали эти преступления в одно. Скорее всего, расследование передадут Дмитрию Владимировичу, потому что у него и звание выше, да и первый он в это дело ввязался, – сказал Юрий.
– Только теперь тупик же… – с набитым ртом промычала Лаура.
– В смысле? – не понял Юрий.
– Когда наследство перешло Вдовиной, ей стали угрожать, так?
– Так.
– Когда ты пришел в театр и рылся в вещах Стефании, напали на тебя, так?
– Так, – ответил Юрий, – только я думаю, что за мной давно стали следить, как только я встретился с Веселиной. Возможно, преступник или преступники решили, что клиентка дала мне определенные инструкции и я должен был забрать из тех антикварных вещей кое-что ценное. На меня напали, обыскали… Ничего не нашли. Затем напали на следующего обладателя вещей Стефании, – продолжил Юрий.
– Совершенно верно! Но теперь наследство Стефании попало к ним в руки… Они добились своего, все вещи у них… Нападения прекратятся, а мы так и не узнаем, что они искали! – добавила Лаура, жадно опрокидывая стаканчик с соком.