Рыбья плоть
Шрифт:
— А-а-а! Я-то всё думал, как у нас рецидивисты рассказывают: «Сидел у нас один двадцать лет!» Максимальный-то срок — пятнадцать!
— Ну вот, поймали этого убийцу, он стал признаваться во всём. Рассказал, как в подвале нашего дома алкоголика закопал. Но дело не в убийце. Душа-то убиенного моталась по дому. А папа в это время дух Губкина вызывал. Он хотел, что бы Академик Губкин рассказал ему принцип поиска нефтяных месторождений. Может, он действовал неумело. Но, наверное, дух алкоголика вошёл в папу и поселился в нём. Это у меня не бред. Я консультировалась с компетентными учёными. Они мне это рассказали, что неуспокоенная душа
— А может, дух Губкина в это время был вызван другим медиумом? Известных людей, наверное, всегда одновременно вызывают, не может же он разорваться?! — пытался неумело поддакивать Раф.
— Как бы то ни было, папа сразу после сеанса, я помню, стал снимать стресс коньяком. После этого релаксирования он уже не переставал опохмеляться!
— Это мне очень интересно! Вот ты узнавала у компетентных людей, а может неуспокоенный дух вселиться в обыкновенного человека, не занимающимся спиритизмом?
— Может. Мне говорили об этом. Только лишь при каких обстоятельствах — я не знаю. Знаю только, если человек занимается спиритизмом, или кто-либо рядом с ним занимается этим. Тогда может вселиться. Особенно надо опасаться чёрных собак, но только тех, которые бродячие. В этой собаке неуспокоенный дух может найти временное пристанище. А если создадутся подходящие условия, он перескочит из чёрной собаки в какого-нибудь человека, даже не интересующимся спиритизмом. И это очень опасно. Обычно неуспокоенные души — это всякие алкоголики, наркоманы, извращенцы и прочие ненормальные люди. Генетика здесь не причём. Просто по закону гендерной памяти мятущаяся душа легче переселяется к близкому родственнику, вот и вся генетическая связь!
— Вера! Вот ты вращаешься в своей аспирантуре с академиками и прочими умными людьми. Что ты можешь сказать про то, что знания к нам идут из космоса или от инопланетян. Вот я часто рассуждаю, что не мог же человек, который пять миллионов лет жил как дикарь, охотился в самом позднем периоде с луком и копьём, за последние сто лет, что не соизмеримо с пятью миллионами, дойти от паровоза до полётов на Луну. И запускать аппараты, которые выходят на связь, за пределы Солнечной системы? — спросил Раф, но декларировать, что этот посыл дал ему Павел Иванович, он не стал.
— У нас среди аспирантов часто спорят об этом. Очень сильное развитие получил человек в последнее столетие. Большинство склонны считать, что посылы знаний идут извне. Из Космоса.
— А кто посылает эти знания?
— Этого никто не знает. Все уверены лишь, что эти знания добрые и направлены на продление жизни человека. Ещё пятьдесят лет назад столетний человек был большой редкостью. Сейчас это сплошь и рядом. Не смотря на всю плохую экологию. Все мумии из египетских пирамид — это тела умерших людей, возрастом до тридцати лет. Наверное, фараона смогли бы вылечить, сохранить ему жизнь.
— Так почему эти знания сразу не вручат, много, как следует?!
— Дают их малой порцией. Человек сразу начинает знания использовать на уничтожение себе подобных. Или начнёт так использовать природные ресурсы, что не хватит потомкам!
— Я тебе как геолог скажу. Все эти истории про озоновые дыры — выдумки заинтересованных людей, которые спекулируют этими природными явлениями. Такую глупость сказать: «Газ из баллончика продырявил атмосферу!» По глубинным разломам из Земли выходит столько газа, который поднимается над океаном в атмосферу, что всему Газпрому не снилось! А,
За такими разговорами у них пролетело два дня. Спали они в одной комнате. Раф растащил кровати по разным углам, он хотел даже ширмочку сгородить из простыни, но Вера успокоила его:
— Не надо! Мы же не дикие люди. Обойдёмся и так, иначе уборщица увидит — начнется скандал. Им только дай повод покомиссарить!
Наконец, наступил день похорон Павла Ивановича. Хоронили его из красного уголка конторы экспедиции. Были представители из территориального геологического управления, из обкома партии… Вера поплакала, как положено. Потом были поминки в арендованной для этого случая столовой. Там говорили длинные речи, ходили курить в тамбур. Было много выпито водки всё того же Воркутинского разлива. Устроители-общественники припрятали часть водки с расчётом, что завтра надо ещё на опохмелку, а может, и на три дня. Вере с Рафом пришлось сидеть до конца поминок. Рафа все воспринимали как сына, он сам никому этого мнения не исправлял. Утром Вера не хотела уезжать. Истинная причина была, что она не хотела покидать Рафа, но обосновала:
— Подожду три дня. Схожу на могилу к папе.
Через три дня их стали выпроваживать из гостиницы администраторы, заподозрив что-то неладное, как они понимали взаимоотношения между людьми. Раф хотел бы поехать в город, где жила Вера, отгулы впереди были большие, но наличные деньги у него закончились совсем. Он проводил Веру прямо к трапу самолёта, с наглым видом пройдя мимо перронных дежурных. У него даже мелькнула мысль пробраться в самолёт без билета. Но он знал, что перед вылетом считают головы. Они вдруг неожиданно каждый для себя крепко поцеловались на прощание и поклялись писать друг другу каждый день!..
Вера улетела. Раф остался совсем без денег и один. Последнюю мелочь у него выгребла тетка в камере хранения гостиницы за его сумку. Он абсолютно на одной природной смелости доехал до речного вокзала и забрался на отходящий теплоход. На заданный ему вахтенным матросом вопрос про его билет, он сказал:
— Братишка, только освободился, надо до братанов доехать!
Вахтенный матрос с сомнением посмотрел на его длинные, давно, много лет не знавшие парикмахера патлы, но вдаваться в подробности не стал. Пропустил его без билета. Путь лежал всё тот же — мимо Усть-Усы и Усть-Лыжи. Раф все эти достопримечательности знал и стал дремать, благо, что салон теплохода был полупустой, и он занял целый ряд из трёх кресел.
Приехал он в городишко, где стояла его экспедиция, и пошёл в «заезжую» экспедиции. Там стояла всё та же кутерьма. Дядя Володя был хотя и не в вырубоне, но никого не узнавал. В восьмой комнате пили всё в том же темпе. В других комнатах играли в карты те, кто был с пьянкой в завязке. Раф понял, что поужинать сегодня не удастся. Он занял кровать в комнате, в которой помбуры играли в карты на деньги. Там было относительно тихо, лишь было неудобство, что сильно накурено. В восьмой тоже было накурено, но сверх этого там галдели все в параллель. Из всех зол выбирают меньшее, и Раф закемарил, не раздеваясь, здесь был такой обычай, чтобы утром обнаружить свою одежду на месте. Утром он проснулся от обычного сигнала: