Рыцарь астрального образа
Шрифт:
«Да… Судя по всему, этот Кудесников никакой не дантист», — с тоской подумал Антон. Прикурил, сделал две короткие затяжки, деликатно выпустил дым в сторону окна и спросил:
— А я могу рассчитывать на…
— Конфиденциальность? — закончила за него Лиза и с энтузиазмом добавила: — Конечно! Всякий, кто приходит сюда, может быть уверен, что о его проблеме не узнает ни одна живая душа. Это же профессиональная этика!
В душу Антона закралось ужасное подозрение, что находящийся в отлучке Кудесников возвращает несчастным, замученным стрессами бизнесменам их мужскую силу. Смущение проступило на
— У меня совершенно другое дело к вашему Кудесникову, — поспешно сказал он, не придумав ничего лучшего. — Не такое, с какими к нему обращаются другие. — И посмотрел на нее тревожным взглядом.
— Я все понимаю, — кивнула Лиза. Конечно, она ему не поверила. Антон видел это
так ясно, как будто умел читать мысли на расстоянии. Вероятно, половина мужиков, сидя в этом самом кресле, рассказывает истории, которые произошли «с их лучшим другом».
— Кудесников сделает все возможное, он просто волшебник, поверьте мне! Кстати, сейчас он как раз на одной важной операции.
— Мне не нужна операция! — возразил Антон и бросил непроизвольный взгляд на окна своего кабинета.
Они сверкали, словно расплавленное золото — томное послеобеденное солнце стекало по стёклам и капало на карниз. На карнизе, в солнечной жиже, барахтались два голубя, расправляя крылья, толкаясь и важничая.
— Я понимаю, — кивнула Лиза. — Вам нужна только малюсенькая помощь. Но вы попали как раз по адресу: Кудесников виртуозно справляется с малюсенькими проблемами! — И отважно добавила: — А я ему помогаю.
— Вот как? — удивился Антон. — А на какой стадии — до или после операции?
— Разумеется, до, — охотно ответила его собеседница. — Или даже во время. Женщина иногда может быть очень полезна в таких делах.
— Понимаю… — Антон некоторое время задумчиво курил, а потом с неожиданным азартом предложил: — А что, если мы начнём подготовку к операции без Кудесникова? Встретимся где-нибудь, пообщаемся… наедине.
— Мы уже общаемся наедине, — напомнила она. — Вот сейчас.
— Считаете, это подходящий момент для того, чтобы поднять, так сказать, мой боевой дух? — На его лицо упала тень забавного недоверия.
— Почему бы нет? У вас достаточно времени? — В ее голосе звучала такая нежная забота, словно он лежал тут умирающий и просил о последнем одолжении.
— Времени? — Он снова посмотрел на свои окна и решительно затушил сигарету в пепельнице. — Времени навалом. Чтобы не дышать на вас табаком, я, пожалуй, съем конфетку.
Он схватил леденец из вазы, стоявшей на самом уголке стола. Разбирая бумаги, Лиза всегда лопала конфеты, он это отлично знал. А из фантиков скатывала круглые шарики и швыряла их в урну через всю комнату. Почти никогда не попадала, поднималась из-за стола и собирала свои «пули» в кулак, чтобы выбросить в корзину для бумаг.
С хрустом разжевав леденец крепкими зубами, Антон поднялся на ноги, оттолкнув кресло, которое злобно лязгнуло позади.
— Ну, давайте приступим, — предложил он бравым тоном и выпрямился во весь рост.
— А
Они смотрели друг на друга с тем напряжением, которое приходит непосредственно вслед за недопониманием.
— Чтобы начать, — ответил Антон, неожиданно ощутив, что его губы ужасно сухие и обветренные. И если он поцелует такими губами Лизу, она запросто может разочароваться. Он незаметно облизал их и, крадучись, обошёл стол. Вероятно, именно такой поступью хищники подбираются к своей добыче. — Кто из нас должен проявить инициативу?
— Наверное, я, — пробормотала сбитая с толку Лиза. — Я собиралась записывать…
— Свои ощущения? — понизил голос Антон и
сделал последний шаг, разделявший их. — Или мои? Под диктовку, я полагаю?
Теперь между ними осталось слишком мало места, слишком мало воздуха… Оба задышали так часто, словно только что бежали наперегонки.
— Я что-то не очень… — начала Лиза, и тут Антон взял ее за плечи, осторожно притянул к себе и поцеловал долгим поцелуем, в который, наверное, нужно было вложить всю душу. Чтобы она поняла все и сразу. Однако он был так увлечён собственными ощущениями, что позабыл обо всем остальном.
— Господи, — пробормотал он, когда наконец они оторвались друг от друга. — Кажется, со мной все в порядке, вы не находите? Вы меня исцелили! Ура, ура. Кудесникову и делать-то больше ничего не нужно.
— Как это? — спросила Лиза. Глаза у нее были подёрнуты дымкой, как у мечтательницы, высматривающей среди волн алые паруса. Она медленно приходила в себя. — Как это Кудесникову ничего не нужно делать?
— Да так. Я абсолютно здоров!
— Ужасно приятно, конечно, что вы здоровы, — Лиза нахмурилась, пытаясь найти в словах этого странного человека хоть какую-то логику. — Но вы ведь не к врачу пришли, а к частному детективу.
— Ну да, конечно, к детективу, — ответил Антон, глядя на нее глупыми глазами. — Конечно, к частному. Ясное дело. Я пришел к частному детективу.
— Зачем вы меня поцеловали? — спросила Лиза, чувствуя, что оба они стоят на зыбкой почве и вот-вот могут рухнуть вниз и покатиться с высокого откоса.
— Не знаю. Мне показалось, нам обоим это не повредит.
Ему понравилось ее целовать. Он заранее знал, что понравится, и, к счастью, не был разочарован. Она оказалась нежна, уступчива и загорелась от первого прикосновения. Следовало как-то показать, что она ему нравится, сделать комплимент или еще что-то. Но Антон, хоть и держал себя в руках и полностью контролировал ситуацию, отчего-то плохо соображал. Примерно так чувствует себя взрослый дядя, который катался с сыном на карусели, а потом ступил на землю и ощутил, что та качается у него под ногами.
Прежде Антон и мысли не допускал, что женщина, даже такая чудесная, способна заставить его утратить душевное равновесие.
— Постойте, — пробормотала Лиза, приложив ладонь к груди. — Я совершенно выбита из колеи.
— Это я вас выбил? — уточнил Антон, против воли ощутив некоторое самодовольство.
— Ну… В общем… Да. Выбили. — Она опустилась в кресло и слабо махнула рукой. — Садитесь на свое место. Я уже взяла себя в руки. И вас прощаю. С вашей стороны это была неосознанная месть собственной жене.