Рыцарь астрального образа
Шрифт:
Траскевич вошел в кабинет, топая, как слон. Вероятно, это должно было продемонстрировать степень его решимости.
— Как вы меня нашли? — первым делом спросил Кудесников и с неудовольствием потряс руку нежданному гостю. Только влюбленных идиотов ему не хватало. — Принесло же вас именно сегодня!
— А что у нас сегодня? — удивился тот.
— У нас День города, бал, фейерверки, нужно быть на высоте. Так как вы меня нашли?
— Увидел объявление в деловом журнале. Частный детектив Арсений Кудесников окажет услуги… И тэ дэ… Часто ли вы встречали других Арсениев Кудесниковых?
— Да…
— Вы должны помочь мне освободить Ксению от кабалы и плена. Эта дурацкая: фирма, посадившая ее на крючок, успела сделать определенные документальные проводки… Она завладеет ее квартирой, вот увидите!
— Во-первых, — сварливо сказал Кудесников, — вашей Ксении я ничего не должен. Она меня не нанимала, чтобы я расследовал деятельность каких-то там фирм. Во-вторых, я не влюблен в нее, поэтому рисковать ради ее красивых глаз не намерен. Не считайте меня жестоким, но я расследую дело об убийстве.
Взгляд Траскевича сделался упрямым, как у строптивого телка, которого хотят прежде времени загнать домой. Кудесников сто раз видел такие взоры у чертовых влюбленных обоего пола.
— Но ведь ваше дело связано с Ксенией, верно? Почему бы не освободить ее, так сказать, попутно?
— А вы на что?
— Я уже нанял юриста, который отправился в Аркадьев, он будет разбираться с документами. Но там ведь еще есть два амбала, помните?
— Сейчас они даже во благо, — утешил его сыщик. — Вы можете быть за нее спокойны. Человек, который их к ней приставил, нуждается в Ксении живой и невредимой. Кстати, юрист вам не понадобится. Думаю, с ее квартирой все в полном порядке, она выдумала долги, чтобы объяснить присутствие двух соглядатаев. Ей угрожали расправой над ее бабкой, если она их выдаст.
После путешествия в каменоломни все стало более или менее понятным. Ксения — источник информации, которым беззастенчиво пользуются нечистоплотные люди. Богатые и нечистоплотные. Именно такие всегда хотят стать еще богаче — любыми путями.
— Я ничего не понимаю, — растерянно сказал Траскевич. — Она мне сама сказала… Там, в душевой кабинке… Она рассказывала взахлеб, у нее были такие глаза…
Психолог хренов! Куда только девается их проницательность, когда дело доходит до них самих. Кудесников отлично знал, что все женщины по природе своей — заправские лгуньи, для этого специальное образование не требуется.
Он посмотрел на часы, повернул голову в сторону двери и зычным голосом гаркнул:
— Лиза!
Дверь мгновенно распахнулась, и розовая Лиза возникла на пороге.
— Журналист пришел?
— Да, он ждет.
— Зови его.
— Собираетесь устроить пресс-конференцию? — спросил обиженный Траскевич. Его выставляли, да так беспардонно!
— Если вас интересует, какова истинная угроза вашей Ксении, можете остаться и послушать. Думаю, сейчас все станет ясно. Я приблизился к завершению расследования.
Траскевич, естественно, принял приглашение. Кудесников подумал, что он наверняка ушел в краткосрочный отпуск, чтобы спокойно улаживать
— Привет, — весело сказал журналист, появляясь на пороге кабинета. Это был среднего возраста тип, низкорослый, как пони, с наглыми глазами и повадками обезьяны.
Он за руку поздоровался с Кудесниковым, кивнул Траскевичу и спросил:
— Твой помощник? Дел много, не справляешься?
— Садись, Рома, — предложил сыщик и представил их друг другу: — Это Роман Климович, известный политический обозреватель. А это Александр Траскевич, консультант по вопросам психологии.
Климович сел и спросил:
— Чайку нальете? Не люблю насухо беседы вести.
Мгновенно появилась Лиза с чайком и закусками. «Известный политический обозреватель» заметно повеселел и спросил:
— Так чего тебе надо, Сеня? Ты меня отдел отрываешь.
— Знаю, знаю. У меня вопросик — ерундовый, пустячный. Для тебя, я имею в виду, Ты же у нас спец по Аркадьеву и его политической верхушке.
— Да… Ездил, ездил, помню, помню. Мы обслуживали кампанию по выборам мэра города. Тебя интересует кто-то конкретный?
— Сачков, — быстро ответил Кудесников. — Его политические амбиции и моральные качества.
— А, Кондрат Миронович! — воскликнул Климович, расплывшись в улыбке. — Косоворотка, посконные штаны… Неиссякаемый источник социального оптимизма. Уверяю тебя, что этот тип запросто мог бы стать диктатором на каком-нибудь тропическом острове. У него есть все задатки.
— Сейчас он в команде заместителя мэра. Или все-таки… Собственно, это и есть мой главный вопрос: не действует ли Сачков против Лебедева, находясь официально на его стороне? Ведь известно, что у мэра и его заместителя сейчас сложные отношения. Один собирается спихнуть с трона другого. Между ними вбит клин, уже давно.
— Время, конечно, прошло определенное с того момента, как я держал руку на пульсе, но… — Климович пожал плечами. — Не думаю, что Сачков сильно изменился. Вряд ли он засланный казачок. Он скорее слуга двух господ. Может сливать нынешнему мэру информацию. Или поддерживает какие-то решения, которые не по душе или мэру, или Лебедеву.
— Зачем же они его держат?
— О! Да ведь он полезнейший человек! У него все шавки накормлены, а это порой важнее, чем насытить тигра. Все, стоящие вдоль красной ковровой дорожки — его люди.
— Говорят, у него есть пунктик, — Кудесников бросил короткий, но выразительный взгляд на Траскевича, слушай, мол. — Он желает очистить город _ от бомжей, бездомных собак, рокеров, художников-авангардистов, медиумов и всех остальных «посевов демократии», как он их называет. Честно, я сам, слышал — он гак и сказал: «посевы демократии».
— Точно. Это яблоко раздора у них с Лебедевым. У того племянник — гвоздь в заднице, постоянно готовит какие-то акции — то требует разрешить однополые свадьбы, то устраивает шествие голых людей, декларирующих свободу всего и всех от всего и от всех. Сачков давно хотел его или в психушку сунуть, или выжить из города. Но Лебедев ни в какую. Теперь Кондрат Миронович затаился. Но я уверен: при первой же возможности он с ним разделается.