Рыцарь без ордена
Шрифт:
Взгляд Роберта остановился на принцессе Гермонде и что-то ему подсказало, что его неприятности от магии Чевара еще не кончились. Что колдун мог влить в нее за время того долгого поцелуя? Всю ли магию выпил Найжел? И много, ох как много говорят сейчас о нем, Роберте, когда главным действующим лицом должна быть невеста.
Он встал и поднял кубок. Дождался тишины и когда все приготовились слушать героя, он произнес долгую и страстную тираду о красоте Арситании и лучшей ее дочери Гермонде, которая теперь
Он очень хотел есть — страстно, ненасытно, почему и пришел сейчас сюда, чтобы отъестся до отвала. Так всегда происходило после того, как его жизнь находилась над бездонной пропастью.
А ведь сегодня он мог реально погибнуть. Быть пронзенным проржавелыми штырями в канаве… Эта смерть не для графа Астурского. Наверное поэтому он жив и сейчас с удовольствуем обкусывает чуть более пережаренную чем следовало бы телячью лопатку, поданную с тушеными грибами, а потом наброситься во-он на тот заячий паштет с такой аппетитный корочкой, украшенной дольками кислого лимона, не произрастающего в здешних краях.
На громкое объявление герольда о появлении нового гостя граф сначала не отреагировал, поглощенный утолением голода. Но почувствовав движение в зале поднял голову.
— Я не расслышал — кто это? — переспросил он у Найжела, который уселся на место Блекгарта, позволив тем самым юноше незаметно удалиться в сад вместе с возлюбленной.
— Кайдр, глава клана грача, — сухо пояснил Найжел. — Дядя Орестая.
Старый орней в парадных одеяниях подошел к столу старейшины и приветствовал его.
Затем поздравил молодых и слуги на специальный столик водрузили подарки новобрачным от клана грача.
Сын старейшины перевел удивленный взгляд на отца.
— Прошу прощения, что я не успел на сам священный обряд, — повернулся Кайдр к старейшине старейшин. — Глубокое несчастье задержало меня. Мой наследник Орестай погиб на охоте от зубов пещерного медведя семь дней назад. Я обязан был похоронить его, как полагается воину, умершему от ран.
В зале повисла гнетущая тишина. Каждый думал по-своему, но все — об одном и том же.
Как объяснить старому воину, что произошло совсем недавно? Кто возьмет на себя смелость рассказать ему? Он и так шатается от горя, лицо посерело, щеки ввалились.
Впрочем, Роберт видел его в первый раз — может, старый Кайдр всегда так выглядит.
Старейшина всех орнеев встал и громко сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
— Да простят меня гости, я сам хочу приветствовать вождя клана грача. Он устал с дороги и ему тяжело находится среди такого большого скопления людей. Пусть ему принесут обед в мои покои.
Он подошел к старому
Если бы все было так просто…
Граф взял под руку Найжела, левой рукой прихватив со стола полный кубок вина, и вывел в сад.
— Ты что-то хочешь мне сказать?
— Да, я виноват перед тобой, Най.
— Ты уже второй раз это говоришь, Роберт. Но в чем ты виноват?
— Чевар откусил мне палец на котором был твой перстень.
— Ну и?
— Он проглотил его, Най. Это и погубило Чева. Неизвестно, чем бы иначе закончился поединок.
— И… — Найжел тяжело переживал утрату. — Знаешь, Роб, если бы мне предложили выбрать твою жизнь или этот перстень, как бы он мне ни был дорог, то я…
— Спасибо, — граф трехпалой рукой со свежей повязкой привлек к себе старого друга и обнял его. — Спасибо.
— Болит? — спросил Найжел, кивнул на перевязанную кисть.
— Ерунда, забудь об этом. Я вот думаю, как бы пройти к арене и поискать перстень. Ведь Чевар лопнул, но камню-то что сделается?
— Действительно! — глаза Найжела загорелись. — Пошли скорее!
У места недавнего поединка находилось лишь несколько солдат, под надзором заместителя командира дворцовой стражи, и слуги.
— Вы достаете тело? — спросил Найжел как человек, имеющий право задавать вопросы.
— Да от тела-то ничего и не осталось почти, — с охотой отозвался воин. — Голова, уродливая как невесть что, да куски мяса.
— А куда потом девают тела погибших? — словно ради пустого любопытства спросил Роберт.
— Отдаем родственникам, — ответил стражник. — Если их нет — пусть жрецы закапывают на городском кладбище для иноземцев. Только это куда ж хоронить? Да и желающих пока нет… Так что соберем в урну и отдадим жрецам.
— Короче, — напрямик сказал Найжел. — Этот… в общем, он откусил моему другу палец.
— Да. Я видел. Совершенно не по-мужски, как… как… Одним словом — колдун, что с него возьмешь!
— Он проглотил перстень. Он дорог как память. Мы бы хотели…
— Да, я понял — реликвия! — В глазах воина блеснуло восхищение графом Астурским. — Можете не беспокоиться, мы разыщем — куда он тут мог деться?
Идите, пируйте.
— Мы подождем здесь, — граф отхлебнул из прихваченного кубка. — Можно, да?