Рыцарь без позывного. Том 1 и Том 2
Шрифт:
Поглядев, как пьяный придурок водит точильным камнем по гарде, я заспешил дальше.
Дисциплина у барона — еще та! Бухают как на пересылке! Впрочем, чего удивляться? Сложно ожидать ответственности от отребья, готового резать гражданских ради денег. Такое чувство, что половина гвардии это вчерашние бандиты да наемники. Походу, в свое войско он набирает за жадность и беспринципность, а не за воинское искусство. С одной стороны — дешево и сердито. Плюс, мало кто поверит их словам, если проговорятся об осаде. Но организовать такой контингент… Впрочем, всегда найдутся
Уже у самой строительной площадки я, наконец, отбросил хворост и шмыгнул за ближайшую телегу.
Князь не угадал — «мантикора» будет готова уже на рассвете. Им всего-то и осталось, что лафет поднять, да снаряд зарядить.
Честно говоря, я всегда думал, что баллиста — это самое дешевое и простое осадное орудие. Ну, типа, сначала баллиста, потом катапульта, а самое крутое — это требушет. Оказалось ровно наоборот… Хреновый из меня историк, короче.
Но «мантикора» это не баллиста, это натуральный монстр. Инженерное чудовище размером с двухэтажный дом. Метнуть центнер веса на километр для нее, как два пальца обоссать. И хорошо, если только центнер. А уж про ее точность и вовсе легенды складывают. Одна беда — дорогая. Нет, дорогущая!
Одной пружинной стали на дугу уходит столько, что можно десяток деревень скупить. И это еще цветочки. Тетиву делают из сухожилий с задних ног рогачей. Да не простых, а самых сильных. Абы какие животинки не годятся, нужны те кто всю свою жизнь вкалывал, таская перегруженные телеги. И забить бедолаг нужно вовремя, и сухожилия правильно обработать… С лафетом и деревянными частями свистопляска того хлеще, но как их изготавливают не знаю. Мастера свои тайны хранят надежно. На всем континенте, этих монстров собирают ровно в одном месте — далеко-далеко на востоке. И то, в год по чайной ложке.
Стоит ли удивляться, что большинство аборигенов твердо убеждено, что в строительстве «мантикор» используется колдовство? Впрочем, может они и правы.
Обладать таким осадным орудием — голубая мечта любого феодала. Грисби, например, о такой дуре даже помыслить не смеет. Только великие дома могут похвастаться наличием арсенала из подобных махин. И то, весьма скромного.
Ну да ладно, то лирика. Но факт, что барон притащил сюда эту хрень, говорит об одном — осады не будет. Штурм. Решительный и очень скорый.
Спешат, засранцы… За пару дней успеть хотят, не дольше.
Сияя лампой, у лафета возился какой-то тщедушный дядька. То заныривая под орудие, то сверяясь с какими-то бумагами, он то и дело ругался себе под нос, кляня спешку, «его скудоумную милость», и изношенные от неподобающего хранения торсионы.
Судя по толщине брюха и дорогим сапогам — передо мной главный инженер. Больше на строительной площадке никого не было.
Заманчиво, конечно, но рискованно. Лагерь хоть и спит, но неподалеку нет-нет да проходят всякие слуги, гонцы да сонные постовые. Впрочем, а какие еще варианты? Если я все брошу — Грисби обречен. Причем, что город, что лорд.
Оглядевшись последний раз, я
Как бы круто ты не кидал ножики, мгновенно убить цель у тебя не выйдет. Человек — животинка крайне живучая, и мгновенно помирать от любого пореза решительно отказывается. Разве что, если прямо в глаз попадешь, или сердце. А уж подкрасться в ночной тиши по шуршащей траве…
Но кое-что из армейских трюков все же работает и в реальной жизни.
Миновав громоздкий ящик с инструментами, я размял мышцы и рванул к пузатому мужику. Заслышав шум, инженер испуганно вздрогнул и начал оборачиваться, но было уже поздно.
Вцепившись в штанины, я, что есть силы, дернул их на себя, одновременно тараня плечом. Не успел бедолага с размаху вмазаться головой в землю, как ему на спину приземлилась моя туша. Вдавив седую голову всем своим весом в траву, я замер, опасливо озираясь.
Вроде тихо…
— Вот и все, а ты боялась — даже юбка не помялась… — перевернув бездыханного дядьку на бок, я спешно пощупал его пульс.
Вроде, живой. Отделался конкретным сотрясением и разбитым в кашу лицом. Но ничего, к утру оклемается. Потом, правда, еще с полмесяца в кровати пролежит. Борясь с дикой болью, тошнотой, и головокружением.
Как по учебнику, блин. Ну, почти. По идее, надо было целится коленями в почки, но… Это перелом ребер, повреждение внутренних органов и очень скорая смерть. С внутренним кровотечением и ртом, полным земли. А убивать незнакомого инженера мне совершенно не хочется. Среди туземцев и так образование хромает, нечего усугублять.
— Круто, а дальше-то что? Костер под тобой развести или просто обоссать? — монструозная осадная машина высокомерно проигнорировала вопрос.
Ну и что с ней делать? Сжечь не успею — чтобы такая хрень разгорелась — канистру напалма родить нужно. Или вагон лампового масла. Тетиву можно порезать, но где гарантии, что у них запасных не водится? Заменят и вся недолгая. Стальные дуги тоже не сломать…
Взгляд зацепился за разлетевшиеся по траве бумаги. В темноте и далеком отблеске костров нифига не разобрать, но похоже на какие-то формулы или расчеты… Что он там про торсионы ворчал? Я так-то тоже физику в школе учил, пусть и нифига не помню!
Перешагнув через «снятого часового», я заглянул под цапфы орудия. Четыре здоровенных винта, толщиной с кулак каждый, красовались натянутыми канатиками из переплетенных тросов. Походу, это и есть «торсионы».
И чтобы с ними такого сделать? Можно порезать, можно сломать, но лучше всего поступить хитрее. Благо, инженер оставил подсказку — на каждом переплетенном тросике, у самого подхода к винту, красовался еле заметный красный шнурок. Походу, из-за них дядька здесь и возился — натяжение рассчитывал. Как жаль, что не успел. Но ничего, я помогу!