Рыцарь королевы
Шрифт:
– Он такой умный, - мечтательно протянула Таня, глянув на моё кольцо.
– Везёт тебе, Катька.
– Да зашибись, - буркнула я, тоже глянув на кольцо. Дома, в смысле, в Азвонии я ношу настоящее обручальное кольцо. Ну, массивный такой перстень с брильянтами, дорогой искусной чеканкой, украшенный сапфирами и вензелем Эда. Ну разве что не печатка. А когда в Москве, одеваю тоненькое золотое, усыпанное алмазами. Вот, забыла как-то кольца переодеть и явилась к родителям в гости. Мама мгновенно заметила, запричитала, что муж меня, наверно, обижает, вот, уже развестись хотите, Катя даже кольцо сняла, а этот перстень откуда, что, другой ухажёр
– Девушки, - невежливо ворвался в мои мысли припозднившийся официант.
– Ваш заказ. Приятного аппети… - и уставился на меня.
– Эй?
– Таня помахала рукой у него перед лицом.
– Всё в порядке? Что, Кать, снова где-то на Ютюбе засветилась?
Я застонала. Как-то раз меня засняли садящейся в дорогой тонированный Мерседес - и это я просто домой ехала. Тут же, словно сговорившись, понабежали репортёры. Потом они осадили мою квартиру… точнее, мой пентхаус, а я дождалась звонка от “свёкра”. Забавный мужик оказался, тоже всё спрашивал, когда внуки пойдут. Я ему в трубку сказала, когда. На хорошем французском матерном сказала. После этого смешки кончились и меня попросили - вежливо - вести себя как, хм, местная золотая молодёжь. На тусовочку сходить, в Ламборджини белой проехать, чего просто так стоит? В общем, не выделяться, не прятаться и давать пищу для размышлений прессе, только не очень эпатажно. “Папочка” Эда, видите ли, решил в политику податься, ему заморская жена “младшего сына” выгодна оказалась. В общем, подыграй, Кать, а мы тебе ещё заплатим, сделаешь родителям подарок. “Свёкр” оказался убедителен, но за “свечение” в прессе, периодическое, я расплачивалась скандалами, тоже периодическими, от мамы и весьма периодическим бойкотом в универе - “звездит стерва”. И если от одногруппниц ещё можно было откупиться туфлями от Маноло Бьянко или сумками из последней коллекции Прадо, то от мамы - ни фига…
Официант, наконец, отмер.
– А вы… тут, в ин. язе учитесь?
– с деланым равнодушием спросил он.
– Нет, в МГИМО, - фыркнула я, красноречиво глядя на его поднос. Ага, так я всем и сказала, где учусь, какой у меня номер телефона и пин-код моей кредитки. Бегу и спотыкаюсь.
– А… Ну да. Ваши же все там, - протянул парнишка, окидывая меня оценивающим взглядом.
– Не, наши все тут, - начиная раздражаться, буркнула я.
– Вы работать собираетесь или мне звать менеджера? Эй!..
– Кать, сядь, - прошипела Таня, хватая меня за руку и давая возможность официанту расставить заказ.
– Извините.
– Да…
– Катя! Ты чего?
– округлила глаза подруга.
– Нагрубила фонетичке, послала Дашу, она на тебя, видите ли, не так посмотрела. Что с тобой?
– Ничего, - запихивая в рот салат, проворчала я.
– И ешь как не себя, - подозрительно глянула на меня подруга.
– Я сегодня не завтракала.
– И, похоже, не спала, - усмехнулась Таня, разворачивая из салфетки вилку.
Я титаническим усилием удержала язык, запихнув в рот вторую ложку салата.
Есть хотелось до безумия.
– Оставь чаевые, - сказала Таня, когда наш довольно-таки быстрый и молчаливый обед закончился.
Я недоумённо глянула на неё.
– Щас! За то, что он меня…
– Ничего он тебе не сделал, а ты ведешь себя странно, - вытаскивая из косметички помаду, перебила Таня.
– Что тебе, жалко?
– Жалко, - фыркнула я.
– Ты хочешь, ты и оставляй.
Подруга подняла голову от косметички,
Я рывком открыла кошелёк, чувствуя, что ещё чуть-чуть - и сорвусь. Права Таня, что-то со мной… наверное, стоило всё-таки выспаться, а не тренировать испанскую фонетику до утра.
А что больше всего бесит - тренируй-не тренируй, а лёгкий акцент у меня всё рано остаётся. Плевать на французский, но по-фрэснийски я тоже говорю с акцентом, а уж азвонский… Я честно взяла испанский язык третьим, что не добавило мне радости в жизни. Но это ничерта пока что не помогает.
Эдвард говорит, акцент у меня очень милый. А азвонские лорды (а особенно леди) морщатся, стоит мне рот открыть.
Сво-ло-чи.
– Прости, - тихо повинилась я, когда мы, одев пальто, выскочили на шумную, людную Остоженку.
– Ты права, что-то я сегодня… плохо себя чувствую.
– Может, домой поедешь?
– сочувственно глянув на меня, спросила Таня.
Я со вздохом покачала головой.
Политология с международными отношениями мне тоже плохо давались. Если б я лучше учила историю в школе… Приходится навёрстывать сейчас, когда мне, чёрт возьми, так плохо!
Таня чмокнула меня напоследок, нахмурилась, выдала из косметички консиллер - мешки под глазами замазать. И побежала к метро.
Я завистливо смотрела ей вслед. Меня ждал пресловутый Мерседес, но только часов через пять, когда закончатся лекции на втором высшем.
А я так хочу спать… И, почему-то - снова есть…
***
В Азвонии только-только садилось солнце, когда я, тряся головой, приподнялась на локтях на кровати.
В комнате как обычно было тихо - только из соседней раздавались тихие смешки фрейлин, наверняка вкушающих привезённые с Изумрудных островов сладости и читающие “Аморетто” средневекового анонима (“Камасутра” отдыхает).
Я упала обратно на кровать, не обращая внимания на светящуюся татуировку на руке. Спать хотелось безумно, но ещё больше хотелось увидеть Эда. Я две недели отдыхала в Москве, пока мой король проводил сезон охоты на кабанов в соседней с Шатуразье, куда перенесли королевскую резиденцию и столицы, лесах, и как раз сегодня должен был вернуться. Если не ошибаюсь, дальше у нас по программе был приуроченный к визиту альбионской королевы турнир “Подмытая дождём горка”. Ох, нет, конечно же, “Дама, украденная в дождь драконом”. Дождь был неименным атрибутом азвонской весны. Дракон - не был, но его соорудят.
Ладно. Подъём. Раз-раз…
Как-то Эдвард обнаружил мою непрекращающуюся аллергию на некую местную травку, которой так любят посыпать пол (разновидность вереска, кажется), потому что эта гадость так убойно воняет - и якобы прогоняет клопов. Эд решил пожалеть клопов и королеву и послал на Изумрудные острова за коврами. Пушистыми, так что нога тонет. Ими застелили всю мою башню, и мне теперь завидует вся местные дамы, ибо им мужья такой подарок не сделают, и все местные кавалеры - потому что подарок был сделан на их кровные… налоги. Эдвард любит, аки Робин Гуд, проехаться с Проклятыми по доменам и в очередной раз отрегулировать размер налогов и барщины. Правда, стоит ему уехать, и всё возвращается на круги своя. Но Эд не отчаивается. Последняя версия его развлечения - неожиданный набег “в гости”. Вместе с толпой Проклятых. Вроде как “мы пришли с миром”. Дворяне терпят - куда они денутся? Хотя количество желающих отравить Эда по последним данным уже начало превышать количество желающих отравить меня.