Рыцарь лома и топора

Сарафанов Валентин

– Он убился! – испуганно вскрикнула Светлана.

– Ничего с ним не будет, – отмахнулась нимфа. – Лоб крепче, чем у барана. Полежит, отдохнет, успокоится. А мы посмотрим, что происходит на поле битвы. Такое редко увидишь. Смотри, как жестко сошлись! По-моему, эти пришельцы начали разрывать центр врага. Они давят!

– У геллахерников еще не задействована вторая линия войск! – возразила Светлана. – По-моему, зря пришельцы так давят по центру. У них ослаблены фланги. Существует угроза окружения.

– Странно. – Нимфа уважительно посмотрела на Светлану. – Ты рассуждаешь,

будто зрелый полководец. Откуда такие мысли?

– Я играла на компьютере в стратегические игры! – гордо заявила Светлана. – Начинала с «Крестоносцев», потом освоила «Казаков», ну, и так далее по мере совершенствования игр. Сражалась по сети и часто выигрывала! Знаю, что к чему! Готова спорить, что, если пришельцы не сменят прямолинейную тактику боя, они попадут в окружение, и тогда только мой рыцарь сможет им помочь!

– Пожалуй, ты права, – кивнула нимфа. – Геллахерники разделили вторую линию и сосредоточили силы на флангах. Теперь вся надежда на неожиданный удар с тыла. Ты слышишь шум внизу? По-моему, распахнулись ворота замка и твой рыцарь сошелся лицом к лицу с врагом.

Нимфа не ошиблась.

Три тысячи меченосцев, поставленные в центре войска мудриков, сошлись в битве с полками Мерзавцев и начали их теснить. Мерзавцы обстреливали меченосцев струями едкой навозной жижи, но зачастую безрезультатно. Забрала меченосцев служили хорошей защитой от прямого попадания ядовитой жидкости в рот и глаза, и потому Мерзавцы вынуждены были применить боевые палицы и топоры. Но, как все мерзавцы, они слабо владели этим видом оружия и потому отступали под яростным напором меченосцев.

На флангах же легкая пехота мудриков сошлась с Подонками. Здесь силы оказались равными, и линия битвы затопталась на месте. Тем временем лорд Бэрлок разделил вторую линию своей армии и переместил три тысячи воинов ударного корпуса под названием «Подлый Удар» на левый фланг, изготовившись зайти в тыл пришельцам. Одновременно с этим он переместил конницу Мрази на правое крыло войск и терпеливо выжидал, когда армия пришельцев окончательно завязнет в битве и станет беспомощной перед ударами с флангов и тыла.

Предположения Светланы оправдались. Геллахерники готовили окружение. С вершины стены она вместе с нимфой и Петрысем пристально следила за битвой, но вскоре ее внимание привлекло иное действо. Рыцарь лома и топора вырвался за ворота. Эффект неожиданности сыграл свою роль. Нападавшие не ожидали такой наглости со стороны обороняющихся и тем более подобного звериного напора с их стороны. К тому же ни один из них еще никогда не сталкивался лицом к лицу с воином столь огромных габаритов и ни разу не испытал на себе действие его страшного оружия.

Как только распахнулись створы ворот под ударом тарана, Коля несколькими взмахами лома успокоил на месте воинов, несущих бревно, после чего схлестнулся с теми, кто шел следом, и мгновенно потеснил их с ровной площадки за воротами на узкую насыпь. Первый этап плана удался на славу, но не более того. Напугать и заставить отступить противника не получилось. Нападавшие все еще находились под воздействием Дурьма. Чувство страха у них притупилось.

Под ударами лома и топора темные воины один за другим срывались и катились вниз по камням, но на их место вставали новые. Прикрываясь щитами и выставив вперед клинки, они напирали на Колю. Никто не хотел уступать.

– Рогатку! Дай мне рогатку! – решительно воскликнула Светлана в искреннем и непреодолимом желании помочь своему рыцарю.

– И мне! – голосом, не терпящим возражений, произнесла нимфа.

Петрысь кивнул и сунул руку за телогрейку.

Сатир поднимался в небо. С удивлением он смотрел как бы со стороны на себя самого, лежащего неподвижно возле стены замка, после чего его взор переключился на Колю Калина, стойко отражающего атаки врагов на подходе к воротам. Сатир понял, что доблестный рыцарь все же осуществил свои рискованные намерения и в одиночестве контратаковал многочисленного противника. Также он успел заметить, как со стены ведут стрельбу из рогаток по врагам Петрысь, Светлана и нимфа. А еще сатир увидел сверху панораму битвы, где в яростной схватке сошлись Темные Силы и неведомые для него войска.

Постоянно преследовавший его страх куда-то улетучился. Осталось лишь бесконечное удивление.

– Что это? Куда? Зачем? – спрашивал себя сатир, поднимаясь все выше и выше.

А земля внизу, медленно заволакиваясь туманной дымкой, все отдалялась и вот уже совсем скрылась из глаз. Вокруг ничего не осталось, кроме серого густеющего тумана. Сам сатир тоже начал как бы растворяться в нем. Он перестал ощущать руки, копыта и тело. Вокруг стемнело. Оставалось только чувство стремительного полета. Но вскоре и полет прекратился, началось медленное погружение в темноту. Потом что-то подхватило его под руки и поволокло куда-то сквозь редкие вспышки холодного света. Сатир вновь ощутил в себе нарастающий страх. Попробовал вырваться, но безрезультатно.

– Не дергайся, скотина, – послышался хриплый, утробный голос, и сатир почувствовал, как у него от ужаса зашевелились волосы во всех местах. Он понял, что с ним произошло и куда его тащат.

– Я не хочу! – завыл он.

– Замолчи, – приказал все тот же голос. – Иначе рот зашьем.

– Отпустите меня! – продолжал выть сатир. – Я больше не буду!

Он еще хотел добавить, что попал сюда по ошибке, но изо рта вырвался лишь слабый хрип. Движение вперед меж тем прекратилось. Сатир увидел перед собой призрачный свет, а в нем огромный шевелящийся сгусток темноты.

– Кто такой?! – послышался громоподобный возглас. – Как сюда попал?!

– Тварь лесная, – прозвучало в ответ. – Пересчитал головой ступени с нашей помощью. Мы не могли стерпеть того, что он вытворял, и столкнули его с лестницы! Совсем уже обнаглел, скотина!

– Что он сотворил?! – вновь прогремел голос.

– Ты не поверишь, господин! Он обгадил Золотое руно!

– Как?! – В громоподобном возгласе звучало неподдельное удивление.

– Он обернул драгоценной шкурой, ради которой сражались и умирали герои, свою грязную задницу, после чего неоднократно испускал на нее свое зловоние. Но этого мало! Он ее загадил!