Рыцарь-маг

Ковальчук Игорь

Командор в один миг осунулся и постарел. Он осознал наконец, на что намекает телохранитель короля, не зря же Турнхам свою довольно долгую по меркам того времени жизнь провел в походах. Он понял, что император решил обложить их, как дичь во время охоты. Только выход в море он не перекрыл. Совершенно правильно — какой человек в здравом уме и твердой памяти выйдет в море, если у него на борту всего несколько фляжек с водой и иссякли почти все остальные припасы? Замечательная идея — спрятать за мысом свои корабли, когда на берегу ждут войска, которые при необходимости спустят на воду легкие

гребные суденышки. И вот галера в руках Комнина. Удивительно, что он до сего момента не предпринял что-то подобное. Должно быть, желает сделать вид, что на самом деле никого не собирался захватывать, — лишь бы не дать ни малейшего повода для обвинений.

— Ты можешь поручиться, что за мысом есть корабли? Ты видел? — все-таки решил уточнить Турнхам.

— Боюсь, когда мы их увидим, может оказаться поздно, — возразил Дик. — Видите вон ту лодку, которая как раз направляется к Гате? Это не рыбачье судно.

— Мало ли что. Возможно, кто-то по каким-то своим делам...

— Видны отблески солнца на металле. Там сидят люди в доспехах, при оружии.

— Это не доказательство.

— Возможно, милорд, — согласился молодой рыцарь. — Но если бы я был Комнином, именно так я и поступил бы. Его величество вот-вот доберется до Кипра, его корабли могут показаться на горизонте в любой момент.

Стефан и сам считал так. Он задумался, потирая лицо, которое покрылось бы потом, если б не недостаток влаги в теле. Как воин, он умел терпеть, но уже теперь сильно страдал от жажды, чувствуя, каким неестественно сухим и шершавым становится язык, как трескаются губы, и даже загустевшая кровь едва сочится сквозь образовавшиеся трещины. Хвала Господу, что они в море, где воздух куда как влажен, это не спасает от жажды, но немного приободряет. Многие из солдат уже украдкой отпивали из ведерок с морской водой, которую ставили для того, чтоб ею можно было обливаться. Турнхам помнил, что этого делать нельзя, но понимал он и то, что скоро, наверное, не выдержит.

Он повернулся к де Мони, в его взгляде был вопрос. Командор и казначей прекрасно друг друга понимали, потому и Этьену не понадобились никакие разъяснения. Он просто замахал руками:

— Нет, нет, конечно, нет! Да где это видано — выходить в море без воды и припасов! Кроме того, наши гребцы просто между банок попадают после полудня гребли — без еды и питья и на таком солнце!

— Гребцам можно дать вина, — предложил Дик.

— Какое вино! Толку-то с него!

— Толк с него как раз немаленький, — отрезал Турнхам. — Боюсь, это лучший выход теперь, когда у нас на корабле почти ни капли воды. Эй, гребцам по чарке вина, быстро!

Приказы сурового графа выполнялись мгновенно, слуги забегали с большими черпаками, и вскоре из-под нижней палубы, откуда до того раздавались только жалостные стоны и вой, донеслись звуки радостного оживления. Предложенное выхлебали в мгновение ока, и гребцов можно было понять. Вино перепадало им нечасто, а такое хорошее — и вовсе никогда. Одним махом удалось хоть как-то, но утолить жестокую жажду и заодно ненадолго отключиться от тягостной реальности.

— Милорд. — Голос у Дика был спокойный, даже легкомысленный. Командор обернулся — молодой рыцарь

указывал на мыс Гата. — Смотрите.

Ветер ударил в лицо; из-за обрывистого склона горы, далеко врезающейся в море, плеснули грязно-белым огромные паруса... Нет, не стоило обольщаться — маленькие бурунчики по обоим бортам были свидетельством того, что киприоты полагаются не только на ветер. Должно быть, на веслах у них сидело не меньше гребцов, чем на галере англичан. Один, два, три... Шесть кораблей. Турнхам схватил ртом воздух, как выброшенная на берег рыбина, машинально нашарил на поясе рукоять меча. Спохватился и завопил так, что лицо в мгновение ока налилось кровью:

— Паруса, живо! Гребцы, на весла! Скорость погони!

— Они еще довольно далеко. — Дик прищурился.

— Но им благоприятствует ветер, — заявил де Мони. — Они доберутся до нас раньше, чем мы разгонимся. Эй, ставьте паруса! Почему не ставят?

— Это ни к чему, — отозвался капитан. Все это время он старался не попадаться на глаза благородным. А поскольку благородные на галере просто кишели, то его почти никогда никто не видел. Теперь он откуда-то появился как по волшебству, в ту самую минуту, когда оказалось нужно командовать. — Ветер слишком слабый. Паруса буду не помогать, а мешать гребцам.

— Но эти-то идут на веслах и под парусами.

— Они поворачивают при помощи весел, это же видно. — Капитан презрительно посмотрел на сухопутную крысу, которая только и умеет, что мечом махать, и тут же поспешил скрыться с глаз командора, надеясь, что вызывающего взгляда тот не заметил.

— Прибавить ходу! — крикнул Турнхам.

Дик отошел на корму, на уже ставшее для него привычным место. Серпиана, будто знавшая, что дождется его именно там, уже стояла с доспехом и шлемом. Она надела свою кольчужку, правда, на платье, ограничившись лишь тем, что подоткнула юбку чуть выше, чем обычно, — до середины голеней. В этом наряде она выглядела бы потешно, если бы не строгое и замкнутое выражение лица, на котором читалась уверенность. Рыцарь помнил, что ее нельзя недооценивать, — рука, подавшая ему меч, была хоть и маленькой, но твердой. Очень твердой.

— Сколько у нас шансов уцелеть?

Он заулыбался ей в ответ. Как ни странно, он и в самом деле не испытывал никакого страха или сомнений. Нахлобучил подшлемник и пристегнул шлем, заранее предвидя, как у него будет вечером болеть голова... Он подумал, что это хорошо, если вечером еще будет чему болеть

— Надеюсь, что много, дорогая, — ответил он. — Держись подальше от схватки, если она будет, хорошо? Если повезет, в случае чего сможешь сбежать.

— С чего ты взял, что я и в самом деле стану держаться в стороне?

— С того, что, наверное, предпочтешь больше не попадать в плен.

Девушка сдвинула тонкие брови — она смотрела на жениха так, словно он, не слишком следя за тем, что говорит, случайно оскорбил ее.

— Да, одного раза с меня довольно. Но я и не собираюсь больше попадать в плен. — Она повернула пояс — на нем висел купленный Диком длинный кончар. Едва-едва улыбнулась. — Посмотрим?

Молодой рыцарь-маг оглядел ее с ног до головы.

— Где твой лук? Он будет куда как кстати.