Рыцарь Резервации

Артемов Александр Александрович

— Илья…

— Знаю, вижу. Тронулся, зараза, — кивнул я, скосив глаза на зеркало заднего вида.

Стоило нам отъехать от дома, как из-за угла выехал тот самый черный тонированный броневик, а он совсем не выглядел дружелюбным. Опознавательных знаков на нем не было — как будто Горбатов заранее решил взять с собой эту грозную машину на «черный день».

Мы ехали, быстро минуя одну улочку за другой, а хвост и не думал отставать и держал дистанцию в сто метров.

— Наши действия? — спросила Метта.

—

Пока ждем, — распорядился я и повернулся к Ленскому.

— Не оборачивайся, — сказал он. — За нами…

— Ты тоже заметил?

— А то! — хмыкнул виконт. — Я все же политический. А в этом деле слежка — частое явление. Эти же ребята дилетанты. Черный автомобиль с тонированными стеклами? Еще бы на борту написали «шпик»!

— Да, похоже, в Шардинске и не слышали о методах конспирации, — хмыкнул я. — Попробуешь оторваться?

— В незнакомом городе? Пустое дело. А в сельскую местность нам путь заказан — наверняка, там они и приготовили для нас ловушку. Только въедем в лес, как из-за ближайшей елки бросят колючку, а за ней выскочат их дружки.

Да… дела. Дорога домой может превратиться в неплохое приключение с не самым счастливым концом.

Сначала эти мудаки пытались убить меня при помощи ходаков, а теперь грозятся задушить руками какой-то наемной сволочи? Что ж, война, так война.

Мы поездили по городу еще немного, а броневик упрямо тащился следом. Теперь никаких сомнений не оставалось — им были нужны мы.

— Ты прости, но в Таврино тебе путь заказан. Давай уж лучше ко мне, — и Лев ухмыльнулся. — Познакомлю с дядей.

Я прыснул. Перспектива знакомства с человеком, из-под носа которого мне буквально час назад удалось увести поместье, как-то не прельщала.

— Зря, — сказал Ленский. — Больше чем о Таврино, дядя постоянно волнуется о Горбатове. Мол, какой он прощелыга и насколько важно именно ЕМУ утереть нос.

— Да что ты говоришь? — заинтересовался я. — Они друг друга на дух не переносят?

— Еще как! — хмыкнул Лев. — Я общался с дядей всего час, а фамилию «Горбатов» он упомянул раз триста.

Я задумался. Раз так, то ситуация немного улучшается. Домой спешить нам противопоказано, а вот завернуть в усадьбу возможного союзника, с племянником которого я уже не разлей вода, может оказаться полезным…

А вдруг барон немного подумает, взвесит все «за» и «против», а потом решит, что переход Таврино к родственнику Онегина ему скорее в плюс.

Да и деньги, как ни крути, он сохранил. Не считая ящика бухла, конечно.

— У вас найдется телефон? — спросил я Ленского. — Мне бы связаться с Таврино и сообщить новости. Радостные и не очень.

— А то! У дяди там целая телефонная станция. В крайнем случае, пошлешь почтового голубя.

Я хмыкнул. Ну, или почтовую кошку. Лучше и вправду перестраховаться.

— Метта, возможно, тебе лучше действительно

сбегать в Таврино и передать Рух и остальным, что все путем, но Горбатовы не собираются отдавать поместье так просто. Пусть готовятся ко… всему. В том числе и к кровопролитию. Раз они послали за нами хвост, возможно, дом уже окружен.

— Поняла! Но автономная работа в отдалении от тела потребует много энергии!

— Не жадничай. Теперь-то уж точно нам грех жадничать.

Есть ли вероятность, что нас преследуют, чтобы убить, а не просто напугать? Есть, и немаленькая. Морда у Горбатова была такая, словно он готов меня лично задушить, и не будь вокруг массы свидетелей барон бы точно попытался.

Да и сумеречно уже… Ездить по потемком наперегонки с хвостом ни мне, ни Льву совсем не улыбалось. А родовой армии в багажнике ни у меня, ни у Ленского не было.

— Мне кажется, ты был со мной недостаточно искренен, — посмотрел на меня Ленский. — Говорил, что в Таврино одна рухлядь. Разве из-за рухляди стали бы так бодаться?

— Ты же видел как эти старики бодались за стулья и прочую дребедень? Впрочем, я и вправду тебе немного приврал. Пусть поместье и старое, но большое и, чую, секретов в нем масса. Да и не во всех комнатах я был. Только в гостиной, спальне, да в кабинете. Переночевал и чуть свет сорвался на аукцион.

Он ухмыльнулся:

— Значит, с тебя один из секретов! Ну-ка выкладывай, а то сдам тебя Горбатовым!

И он зловеще рассмеялся.

— Шучу, конечно, — выдохнул он. — Секретничай на здоровье. Мне эти дядины дрязги побоку. Главное выжить.

— Думаю, от дрязг мы все равно никуда не денемся, — сказал я, продолжая искоса наблюдать за броневиком.

Они ехали как-то дерганно и часто ошибались. Возможно, уже поняли, что их раскрыли.

Особняк Ленских находился на отшибе, и до него все же пришлось проехаться за черту города. Когда ворота оказались позади, преследующий нас броневик пронесся мимо и, отъехав на сто метров, дал по газам. Рев его рассерженного мотора, наверное, слышался за милю.

— Поехал в сторону Таврино, ишь! — заметила Метта. — Ну значит, точно что-то намечается…

Мы с Левой и Аки вышли.

— Дорогу помнишь? — спросил я Шпильку, и кошка кивнула. — Давай, я на тебя рассчитываю!

И она, сверкнув сине-зеленым взглядом, юркнула между прутьев забора и пропала в кустах.

— Сбежала?! — охнул Ленский.

— Ей давно пора гулять, — ухмыльнулся я и потащил товарища в дом.

Нас уже встречали слуги. И все они были нелюди.

Глава 27

— Узкоглазая сука… — бормотал Родион Романович Горбатов, засовывая в ноздрю уже десятый ватный шарик. Кровь никак не унималась, как и отцовское рычание с сидения напротив.