Рыцарь с буйной фантазией

Калинина Дарья Александровна

– Вкусно, – облизав стекающую по его лбу приторную, словно сливочная тянучка, жидкость, произнес Олег. – Ты чего?

– Ничего! – прошипела ему в лицо девица.

Тут даже Олег допер, что его тут не хотят. И обиделся.

– Я так понимаю, мне лучше уйти? – оскорбленным тоном произнес он.

– Нет уж! Я сама уйду!

И девушка пулей вылетела из-за стола. Олег кинулся за ней следом, намереваясь объяснить, что все случившееся всего лишь недоразумение. Гена, который не хотел оставаться в казино в одиночестве, помчался за ними. Таким образом, двигались они цепочкой. Впереди девушка в дырявом свитере и

перекосившихся очках. За ней Олег с прилипшими к черепу волосами, с которых падали на пол тягучие сладкие капли. И замыкал шествие Гена, который пострадал меньше всех. Разве что три порции двойного виски заставляли его длинные ноги двигаться несколько неуверенно.

Такими их и увидели входящие в этот момент в казино подруги. Девушка с безумными глазами, сладкий Олег, а за ними пьяненький Гена. Первые двое были слишком увлечены бегом, чтобы обращать внимание на окружающих. Но Гена притормозил возле подруг. При этом его слегка занесло. И Марише пришлось подхватить беднягу за шиворот пиджака.

– Что тут происходит? – страшным голосом осведомилась она у него. – Что за гонки?

Гена улыбнулся придурковатой улыбочкой.

– Так мы это… знакомимся с этой девушкой. Как вы нам и велели.

– Гоняясь за ней по казино?

– Не только! – оскорбился Гена.

Он имел в виду, что они еще и угощали эту особу, и комплименты ей пытались говорить, и вообще из кожи вон лезли перед этой дурой, но Мариша поняла иначе.

– Конечно, вы еще и по улице гоняете бедняжку!

И в самом деле Олег с девушкой уже выскочили на улицу. И теперь словно наперегонки мчались вдоль по проспекту.

– Очень умно! – фыркнула Мариша. – Перепугали девочку до смерти! К ней и не подойдешь!

Как раз в этот момент Олег почти настиг девицу и протянул руку, чтобы остановить ее. Внезапно она остановилась сама, пропустила мимо себя, а потом с размаху заехала сумкой по голове зазевавшегося Олега. Получив удар по затылку тяжелой сумкой, тот потерял равновесие и с жалобным воплем полетел на асфальт.

– Молодец девчонка! – вырвалось у Жаннин.

– Молодец, ты говоришь? – тут же вознегодовал Гена. – Это же форменная хулиганка!

– Зато умеет постоять за себя!

– Олег не хотел ей ничего дурного!

Они так увлеклись спором, что пришлось Марише на них прикрикнуть.

– Пока вы ругаетесь, девчонка убегает! Жаннин, что ты смотришь? За ней! Гена, останься с Олегом!

– Но мы…

– Вы уже себя сегодня проявили. Спасибо! Больше не надо!

И подруги припустили следом за девушкой. Та уже не бежала. Но двигалась весьма энергично, прижимая к себе свою драгоценную сумку.

– Что ты собираешься делать? – спросила Жаннин на ходу. – Если мы сейчас к ней подойдем, она может испугаться еще больше.

– Ясное дело, сегодня мы к ней больше соваться не станем. Выясним, где она живет и кто вообще такая. Вот и все. А уже завтра с утра начнем знакомиться.

И Мариша тягостно вздохнула. И за что бедняжке такая судьба? Ладно они с Жаннин, им хотя бы свыше красоты и обаяния в полной мере отсыпали, за что и расплачиваются. Но девчонка-то за что платит? Ведь ничегошеньки при ней нет. Может быть, разве ум?

Девушка, и не подозревая о том, что стала предметом интереса стольких людей, тем временем бодро промчалась вдоль по улице, свернула в подворотню, прошла через полукруглую

арку и оказалась в обычном для центра Питера загаженном внутреннем дворе-колодце. Тут она подошла к разбитой двери в подъезд, без труда отворила ее и начала подниматься по лестнице. Сначала ее силуэт мелькнул в лестничных окнах на уровне второго этажа, потом она промелькнула на третьем, а до четвертого уж не дотянула, из чего подруги сделали вывод, что она вошла в свою квартиру.

Часы показывали время, когда ждать случайно вышедших подышать свежим воздухом соседей очкастой девушки было просто глупо. Поэтому подруги, хорошенько запомнив адрес, отправились по домам спать и приходить в себя. Прощаться с Олегом и Геной они даже не захотели. Слишком были сердиты на них за то, что те умудрились завалить пустяковое задание, с которым справился бы любой самый завалящий плейбой.

Глава восемнадцатая

Следующий день, а точней утро Мариша встретила на ногах. Жаннин, хотя и зевала с таким отчаянием, что в любой момент могла вывихнуть челюсть, не отставала от подруги. Они несли караул у подъезда очкастенькой.

– Я спала сегодня всего пять часов, – простонала она. – В половине четвертого легла, в половине девятого встала. Чувствую себя просто ужасно!

– Надо было выпить кофе.

– Я влила в себя пол-литра. Толку-то?

Мариша ничего не ответила. Она ждала. Ждала, когда появится вчерашняя несговорчивая девица или кто-нибудь из ее соседей. Но пока, несмотря на выходной день или именно потому, что он был выходной, дворик был пуст.

– Эх, надо было вчера Сашу попросить поучаствовать! – вздохнула Жаннин, которую от недосыпа знобило, и голова была одновременно тяжелой и пустой. – Уж на него она бы точно польстилась.

– Еще бы, он – красавчик.

– Все бы ему разболтала, – продолжала убиваться Жаннин. – И не пришлось бы нам сидеть тут в такую рань.

– Чего говорить, если до него все равно не дозвониться, – пожала плечами Мариша. – Ни вчера, ни сегодня.

И подруги обменялись понимающими взглядами. Ночь с субботы на воскресенье весьма показательна во многих отношениях. Кому как не многоопытным подругам было это знать. Любовник, который в эту ночь говорит вам, что он спит, работает, болеет, находится в отъезде или у постели умирающего родственника, – по меньшей мере подозрителен. В лучшем случае он окажется женат, а в худшем, увы, будет завсегдатаем развлекательных ночных тусовок и ночных клубов, где самый пик веселья как раз и приходится на эту ночь.

Чтобы отвлечь Жаннин от невеселых мыслей, Мариша сказала:

– Чем кукситься тут вдвоем, сходи лучше за кофейком.

– Я тут за углом видела одну миленькую кофейню! – оживилась Жаннин. – Возьму два эспрессо и какие-нибудь пирожные.

Как только Жаннин скрылась, удача наконец улыбнулась истомившейся Марише. Появилась она в виде упитанного подростка лет двенадцати, который тащил на поводке не менее упитанного бульдога. Оба сопели и отдувались совершенно одинаково. Оказавшись на улице, бульдог принялся неторопливо бродить по двору, без всякого интереса принюхиваясь к запахам. Похоже, он заранее знал, что ничего аппетитного он тут не вынюхает. А мальчишка прислонился к тополю, краем глаза поглядывая на Маришу.