Рыцарь с буйной фантазией

Калинина Дарья Александровна

– И последний вопрос, – произнес Бритый. – А твоя Идочка не могла ничего перепутать?

– Идочка все хорошо запомнила. И за Алексеем Георгиевичем всю дорогу в библиотеку шла.

Больше ничего у нее не спрашивая, Бритый вышел из комнаты. А Инна ободряюще кивнула подругам:

– Если эта машина хоть на кого-то зарегистрирована, то мы найдем ее хозяина.

Пока решался этот вопрос, подруги успели основательно замерзнуть.

– Пойдемте обратно в машину? – предложила Инна. – Там печку включить можно. А то мы все заболеем.

Но

тут вернулся ее муж. И немедленно взял бразды правления в свои руки. Выглядел он сосредоточенным и настороженным одновременно. Такое выражение лица у него появлялось нечасто, но всегда являлось предвестником огромных неприятностей для кого-то из его врагов или врагов его близких. Да, да, свою заботу и покровительство Бритый распространял не только на своих собственных друзей и домашних. Доставалось от него и подругам жены.

– Сейчас, девочки, я отвезу вас всех в город, – сказал он. – А этого, – последовал кивок в сторону Пашки, – отдам нашим ребятам. Потом решим, что с ним делать.

– Как это? Я не хочу! Вы обещали, что отдадите меня в милицию! – громко запротестовал парень.

– Будет тебе милиция! Никуда не денется. А пока мы не поймаем твоего сообщника, побудешь у нас.

– Значит, вы его нашли? – обрадовалась Мариша. – Этого Алексея Георгиевича?

– Уверен, что никакой он не Алексей, а тем более не Георгиевич. Машина записана на имя Степана Николаевича Конина. Но когда наши ребята попытались пробить этого человека по разным базам, выяснилось, что его просто нет.

– Как это нет?

– Нет такого человека! Во всяком случае с такой датой рождения точно нет. Получается, что он не рождался, не учился, не женился, не жил. Просто вдруг в одночасье около года назад возник из пустоты с питерской пропиской, купил машину и снова исчез в никуда.

– Пустышка? – разочаровалась Мариша и посмотрела на Пашку.

Инна и Жаннин тоже посмотрели на него.

– Чего? – испуганно заерзал под их взглядами парень. – Чего вы на меня так смотрите?

– Скажи, драгоценный, когда тебе Алексей Георгиевич должен позвонить?

– Ну, не знаю. Мы договорились, что он даст мне время до утра. Думаю, что утром и позвонит.

– Хорошо, – кивнула Мариша. – А он знает, что ты собирался заманить Ленку именно в этот дом?

– Нет, я ему его не показывал.

– Тогда он думает, что все в порядке. Будем ждать звонка, – решила Мариша, и все с ней согласились.

Время было уже позднее. Бритый подогнал свой джип к дому, и все вернулись на нем в город, в квартиру Инны. Пашка незамедлительно был помещен в комнату для гостей. Там его бережно приковали к холодной батарее центрального отопления. И оставили до утра.

– Пусть набирается сил перед завтрашним испытанием.

После этого мужчины – хозяин квартиры и двое коллег, которых он вызвал на всякий случай, – также отправились спать. А четыре подруги остались сидеть в кухне, строя догадки и предположения.

Жаннин уже позвонила домой. Мама

на нее немного поворчала и успокоилась. Мариша тоже сделала звонок деду и Смайлу, предупредив, что домой сегодня не приедет. Но дома, к ее удивлению, оказался только экс-муж. Он был сердит и обижен. Дед предательски бросил его в одиночестве. А сам отправился к друзьям, как он сказал.

– Вернется только утром, – сообщил Смайл. – А ты точно хочешь остаться у Инны? Я тут один. И мы могли бы…

– Даже не мечтай об этом! – в зародыше пресекла его игривое настроение Мариша и повесила трубку.

В самом деле, на повестке у них были куда более важные дела.

– Думаешь, этот Пашка сможет сыграть достаточно убедительно, чтобы Игрок ему поверил?

– Поверит тот или нет, а убрать парня ему все равно придется. Похоже, он не оставляет свидетелей, которые могут его выдать.

– Но как Ленка могла его выдать? По номеру машины? Так он даже не знал, что ей он известен! Ленка, думай, что ты такого опасного знаешь про Алексея Георгиевича?

– Не понимаю.

Впрочем, это удалось выяснить довольно быстро. И из такого источника, о котором Мариша совсем забыла. Началось все с того, что ее трубка издала утробное низкое рычание.

– Это дед звонит, – даже не взглянув на экран, сообщила подругам Мариша. – Интересно, что ему понадобилось? Он же у друзей.

– Включай телевизор! – воскликнул дед, едва Мариша поднесла трубку к уху. – Прямо сейчас!

К счастью, жидкокристаллическая панель работала у Инны в кухне почти постоянно. Ее и включать не пришлось.

– Пятый канал! Новости!

И, ничего больше не объясняя, дед отключился. Подруги не осмелились его ослушаться и покорно просмотрели репортаж о повалившемся старом тополе на проспекте Стачек, который оборвал провода электропередачи. И целый микрорайон на два часа остался без света. Потом выяснили, что малый бизнес буквально задыхается в тисках различных налогов. И узнали о том, что кое-какие недобросовестные кондитеры в частных пекарнях города зачастую используют для выпечки несвежее масло и далеко не идеальную муку. Про орехи и изюм, который иногда перед тем, как пустить в производство, даже не моют, можно было и не говорить.

– Конечно, это все ужасно, – сказала Инна, разглядывая экран с размякшими подозрительного цвета глыбами то ли масла, то ли пищевого маргарина и пол, усыпанный то ли изюмом, то ли сдохшими тараканами, – но ведь не смертельно.

– Неужели твой дед до того заскучал, что его взволновали эти новости? – спросила Жаннин.

– А может быть, это у него последствия отравления хлороформом? – буркнула в ответ Мариша, которую неожиданно больно задела критика подруг.

В конце концов это ее родной дед. Только ее, и ничей больше! И следовательно, критиковать его имеет право тоже только она! Впрочем, подруги могут поучаствовать. Но только с ее отмашки. А она таковой сегодня им не давала. Однако ссоры не получилось.