Рыцарь Семи Королевств (сборник)
Шрифт:
– Буду говорить, когда захочу.
– Нет, не будешь. – Длинный язык когда-нибудь погубит мальчишку, а вместе с ним и Дунка. – По-моему, солонина уже размочилась. Раздай нашим друзьям поровну, живо.
Мальчик вспыхнул. Дунк побоялся, что он начнет спорить, но Эг лишь набычился, как это свойственно одиннадцатилетним мальчишкам, выудил солонину из шлема и стал раздавать, поблескивая бритой башкой при свете костра. Мясо, размокнув в воде, преобразилось из древесины в старую кожу. Дунк жевал его
В сумерках на смену оводам, донимающим лошадей, пришли комары, охотники до человеческой крови. Только дым и спасал от них: не хочешь, чтобы тебя ели – коптись.
Мех с кислым, но крепким вином снова пошел по кругу, и Вересковый Кот стал рассказывать, как во время мятежа спас жизнь лорду Горького Моста.
– Когда знаменщик лорда Армонда пал, я спрыгнул с коня. Со всех сторон нас окружали изменники…
– Что за изменники, сир? – перебил Глендон Болл.
– Люди Черного Пламени.
В руке сира Глендона сверкнула сталь. Огонь превратил оспины на его лице в открытые язвы, жилы на шее натянулись, как тетива лука.
– Мой отец сражался за черных.
Ну вот, снова-здорово. Вопрос «красное или черное» людям лучше не задавать.
– Уверен, что сир Кайл никого не хотел оскорбить, – поспешил вмешаться Дунк.
– Само собой, – подтвердил Кот. – Это давно было, парень, к чему сводить старые счеты. Все мы теперь входим в одно межевое братство.
Сир Глендон долго взвешивал его слова, подозревая в них насмешку, и наконец сказал:
– Дейемон Черное Пламя не был изменником. Старый король вручил меч ему, хоть он и родился бастардом – а значит, и королевство ему предназначил. Знал, что он превосходит Дейерона во всем.
Стало тихо, только костер потрескивал. Дунк прихлопнул комаров у себя на шее, глазами призвал Эга к молчанию и сказал:
– Во времена Багряного Поля я был малым ребенком, но рыцарь, которому я служил, сражался за красного дракона, а тот, которому я потом присягнул – за черного. Отважные воины были и на той, и на другой стороне.
– Были, да, – не совсем уверенно отозвался сир Кайл.
– Герои. – Сир Глендон повернул свой щит и показал герб – желто-красный огненный шар на полуночно-черном поле. – И во мне течет кровь одного из них.
– Вы сын Огненного Шара, – догадался Эг, и сир Глендон в первый раз улыбнулся.
– Сколько же вам лет? – удивился сир Кайл. – Квентин Болл погиб…
– Еще до моего рождения, – завершил Глендон, задвинув меч в ножны, – но продолжает жить в моем теле. Я докажу это в Белых Стенах, завоевав драконье яйцо.
Наутро пророчество сира Кайла сбылось. Сначала стали переправлять лордов Костейна и Шоуни, и каждая ездка
Дунк терпеливо ждал, почесывая укусы.
– Вот позволили бы мне снять сапог, и первыми были бы мы, – сказал Эг.
– Ни к чему это. Лорды приехали сюда раньше нас, притом они лорды.
– Мятежники, – скорчил гримасу Эг.
– Как так?
– Лорд Шоуни и отец нынешнего лорда Костейна сражались за Черное Пламя. Мы с Эйемоном разыгрывали это сражение на зеленом столе мейстера Мелакина с раскрашенными солдатиками и маленькими флажками. Герб Костейнов поделен на четверти: серебряная чаша на черном поле и черная роза на золотом. Это знамя находилось на левом фланге Дейемонова войска, а Шоуни вместе со Жгучим Клинком бился на правом и заработал тяжелые раны, от которых едва не умер.
– Это дело прошлое. Они оба здесь, не так ли? Стало быть, они склонили колено, и король Дейерон их помиловал.
– Да, но…
– Помолчи. – Дунк защипнул мальчику губы, и тот внял совету.
Как только отчалил последний паром с людьми Шоуни, на пристани появились лорд и леди Смолвуд с собственными людьми, и межевым рыцарям опять пришлось ждать.
Межевое братство продержалось недолго: сир Глендон дулся и держался в стороне от других, сир Кайл, рассудив, что переправы им в ближайшие часы не дождаться, подольщался к лорду Смолвуду, с которым был немного знаком, сир Мейнард точил лясы с хозяйкой гостиницы.
– Держись от него подальше – может статься, он разбойник, – предупредил Эга Дунк.
– Никогда еще не встречал рыцарей-разбойников, – тут же загорелся Эг. – Вы думаете, он задумал украсть драконье яйцо?
– Лорд Батервелл наверняка хорошо его охраняет. Как по-твоему, он выставит яйцо на пиру? Хотелось бы взглянуть.
– Я бы вам свое показал, только оно в Летнем Замке.
– Твое? У тебя есть драконье яйцо? – Дунк нахмурился, подозревая, что мальчишка его разыгрывает. – Откуда бы?
– Дракон снес. Мне его в колыбель положили, сир.
– А в ухо не хочешь? Драконов на свете нет.
– Зато есть их яйца. Последний дракон отложил пять штук, и на Драконьем Камне тоже имеется кладка – старая, до Пляски еще. У всех моих братьев есть по яйцу. Эйерионово точно из золота с серебром отлито и все в огненных жилках, мое белое в зеленых разводах.
В колыбель положили… Дунк временами забывал, что Эг на самом деле принц Эйегон.
– Смотри только при незнакомцах рта не разевай.