Рыцарь Шестопер. Новый дом
Шрифт:
Больше присматриваться Грин не стал, стараясь не выронить нужные контуры из созданного в представлении рисунка. Сделал десяток глотков, благоразумно захватил кувшин с собой и устремился в рабочую комнату.
Там его и застал Агап, чиркающего мелом не только по доскам, но уже и по стенам, обитым темными дубовыми панелями.
– Чего это тебе не спится в такую рань? – удивился он. – Аль девицы чем обидели?
– Не греши на красавиц! – упрекнул его рыцарь. – Они все достойны самого искреннего восхищения и уважения. Лучше вот сюда посмотри и оцени, что меня ни свет ни заря согнало
Власнеч несколько минут присматривался к хаосу линий, нанесенных на знак @ во всех направлениях. Хотя точки начала всех линий и окончаний находились на контурных линиях самой «собаки».
И так смотрел, и эдак, но потом признался:
– Не силен я в геометрии, так что соблаговоли объяснить ущербному знахарю свои художества.
– Хорошо, тогда начну с самой первой схемы. Нам казалось, что все стрелки смотрят куда угодно, но так толком ни на что и не показывают. Оказалось, что нет, еще как показывают! Но! Только друг на друга! И в определенной последовательности. Глянь: первая указывает на вторую, вторая на третью, а третья – на первую. Получается правильный равнобедренный треугольник. Стрелок из валунов – девяносто девять. Треугольников – тридцать три. Какие магические цифры давали нам подсказку, а мы сразу и не додумались!..
– Кто же знал, что надо рисовать треугольники? – пробормотал заинтригованный колдун. – Ну а что дальше?
– Уже сама равность сторон доказывает, что загадка разрешима. Ну и когда я нанес все линии, у меня в центре получилась вот такая сложная фигура. На ней три основные точки, где сходится большинство линий. Да плюс к каждой точке этакий веер из пяти расходящихся линий. Что это значит? А-а-а! По глазам вижу, что догадался! Но даешь именно мне шанс прославиться. Правильно?
– Угу! Даю… Прославляйся!
– Теперь накладываем несколько увеличенный план подземных пещер на рисунок. Как оно и есть в натуральном виде. Получается, что в этих трех точках что-то есть ценное.
Власнеч прекрасно помнил оба уровня исследованных им пустот, поэтому уверенно возразил:
– Нет там ничего! Готов биться об заклад!
– Я и не говорил, что именно там что-то есть. Потому что этот веер из пяти линий, в виде пяти ступенек, явственно говорит: послание от предков хранится на пятом уровне. Чтобы до них добраться, придется в любом случае отводить воду из подземелий.
Колдун надолго затих, раздумывая и собственноручно проверяя все рисунки. И, как оказалось, зря причислял себя к полным невеждам в геометрии. Потому что рассмотрел одну недосказанность:
– А вот эти три линии, пересекающиеся в центре пещеры, примерно в главной анфиладе… что обозначают?
Василий этого вопроса ждал и заранее обдумал ответ. Потому что признаваться в находке артефакта именно в том месте он пока не собирался.
– Все стройно и логично! Эти три линии фигурально делят пещеру на три части, подчеркивая важность основных пересечений в каждой из частей. А что получается шесть секторов, то это тоже объяснимо: после точки – пять ступенек, это один сектор. Затем прямая линия – второй сектор. Все идеально выверено строго по канонам геометрии. Ну а если еще и в центре после осушения нечто ценное отыщется, то хуже
– Ну да, ну да, конечно! – бормотал взволнованный Агап Второй. – В самом деле, все феноменально правильно и… просто! Как же я сам раньше не догадался?..
Конечно, поблагодарить Грина он тоже не забыл. Даже польстил немного, восхваляя необычный ум, знания и сообразительность, добавляя при этом:
– Естественно! У вас там, в будущем, все умные, мы вам не ровня! – Но и еще одно требование-просьбу огласил: – Теперь тебе еще осталось помочь с определением точки выхода тоннеля на склоне урочища. Придумаешь – твоя премия в двести золотых удваивается.
Узнать, что и в этом мире умственный труд ценится выше рыцарских подвигов, было приятно. Да две сотни золотых – приятное дополнение к уважительному отношению. А уж если эта сумма удвоится!..
Наверное, поэтому ранее мелькавшая мысль получила свое оформление в конечную идею:
– Для этого надо в безветренную погоду разложить по верхнему склону урочища полтора десятка, а то и все двадцать костров. А с холма над пещерой вести наблюдение по ровной длинной линейке. Причем линейку выставить по направлению известного тебе тоннеля. На какой из костров линейка укажет, там и надо копать.
И в подтверждение своих слов быстро устроил наглядное пособие прямо в помещении. Полоски на стене имитировали дым костров, а стол с линейкой – тот самый простейший теодолит, или указатель направления.
Власнеч похмыкал, цокнул несколько раз языком, но вынужден был признать:
– Четыреста золотых получишь после завтрака.
И тут творческая рабочая атмосфера была прервана вбежавшим баронетом. Вид у него был взъерошенный, глаза навыкате, губы тряслись.
– Потравили! – кричал он, захлебываясь возмущением. – Многих потравили! И трех женщин, что у Грина ночевали! И коменданта! И алхимика Бразандиса! И еще четверых стражников. Скорей всего в напитки что-то ядовитое подсыпали!
Шестопер уставился на кувшин с остатками медовухи, из которого он пил, и непроизвольно ухватился за живот. Но бегущий к выходу Агап, которой тоже прикладывался к кувшину, крикнул:
– Не бледней! Здесь все нормально! Яд бы я учуял, а нет, так уже оба с тобой валялись бы на полу…
Пришлось Василию брать свое тело в руки и на заплетающихся ногах двигаться за своими приятелями. Мысль, что он видел трупы и не понял этого, его выбила из колеи. А подозрение, что он оставил у себя в кровати красавиц уже умершими, вообще шокировало. О себе и говорить не приходилось: спасся только благодаря пришедшей во сне идее.
Предстояли весьма неприятные разбирательства. И у Василия появились предчувствия, что в столицу королевства он выберется не скоро.
Глава двадцать четвертая
Загадочные убийства
Начали осмотр с банкетного зала. Рыцарь, которого Василий видел храпящим на лавке, теперь сидел на ней бледный и преизрядно вспотевший. Именно он поднял тревогу, когда, проснувшись, собирался напиться, но заметил странную неподвижность окружающих. Его товарищ лежал на спине, уставившись остекленевшими глазами в потолок.