Рыцарь желания
Шрифт:
— Ты еще прекраснее, чем я запомнил, — сказал он прерывающимся голосом.
— С таким животом? — сказала она, положив на живот руку и улыбаясь.
— Ты теперь округлилась, любовь моя. Не только живот, но и, — он весело улыбнулся, — твоя грудь.
Не в силах сопротивляться своему порыву, он уткнулся в нее лицом.
— Надеюсь, я буду нравиться тебе и в другом виде, — запротестовала она, — я ведь не всегда буду носить ребенка.
— Моя Кейт прекрасна для меня всегда.
От желания, которое она
— Как долго я ждал этого, — шептал он, прижимаясь к ее шее, — ночь за ночью, день за днем.
— Я тоже, — шептала она в ответ, пока он покрывал поцелуями ее шею.
— Долгими ночами я не спал, воображая, как я это делаю, — сказал он, мучительно медленно начиная водить языком вокруг ее соска. — И это, — шепнул он, забирая сосок в рот.
Наконец-то. Она закрыла глаза. Потом он добрался до ее живота. Она смотрела, как он покрывает его нежными поцелуями.
Не спуская с нее глаз, он просунул руку между ее бедер.
— Можно, я покажу, что еще мне так хотелось делать?
Она сглотнула и кивнула.
Он проложил дорожку из поцелуев вниз к пальчикам на ногах. Потом так же медленно проделал обратный путь. Сердце ее стучало, дыхание участилось от предвкушения. Рука его, опередив губы, первой добралась до внутренней стороны ее бедра. Его пальцы оказались в том месте, которое больше всего нуждалось в его прикосновениях.
Все ее тело отвечало на круговые движения его руки между ее ног; она чувствовала, как его губы и язык дюйм за дюймом продвигались выше по ее ноге. Когда они оказались совсем близко от центра ощущений, она забыла дышать.
Его рот оказался там, где прежде была рука, и новые ощущения обрушились на нее. Это было так прекрасно. Боже мой! Неужели она произнесла это вслух? Она надеялась, что ее не убьет громом за такое богохульство. Но эта мысль, как и все другие, куда-то исчезла. Все, что она теперь знала, — это его язык. Он входил в нее пальцем, вынимал его и сосал.
Внутри ее нарастало нетерпение, голова металась из стороны в сторону. Ей хотелось сказать: «Не останавливайся, не останавливайся», — но слова не шли. Каждая мышца напряглась; она всем своим существом ощущала его язык, его рот. Ожидание становилось непереносимым, ей хотелось вопить от разочарования.
И вдруг ее тело стало содрогаться — по нему побежали волны наслаждения, такие сильные, что она подумала — этого ей не выдержать. А после она лежала безвольно, словно из нее вынули кости.
Когда он растянулся рядом, она вяло повернулась на бок. Он обхватил ее руками со спины. Она слышала, как он тяжело дышит у ее уха.
— Я люблю тебя, — сказал он, целуя ее в плечо.
Он легко касался пальцами ее кожи, отчего по телу побежали мурашки. Он целовал ее шею, щеки, волосы. Когда он взял в руку ее грудь, она почувствовала, что он возбудился,
Его рука снова была между ее ног, он горячо дышал ей в ухо.
— Ты моя единственная, Кейт. Единственная, которую я хочу. Единственная, кого я когда-либо хотел.
Когда он вошел в нее, она растворилась в его тепле и желании. Она не могла больше понять, где кончался он и начиналась она. Они двигались, как одно целое; они были одним существом. Когда он вскрикнул, его крик был и ее тоже, и она унеслась куда-то вместе с ним.
Она задремала в его руках, счастливая, с ощущением мира и покоя. Он хотел ее возвращения. Он любил ее.
Проснувшись, она повернулась в его объятиях, чтобы смотреть на него. Пламя камина подчеркивало мужественный силуэт, золотистую кожу и тугие мышцы. Ей давно хотелось вот так любоваться им. Он был так прекрасен, что у нее перехватило дыхание.
Он приложил ладонь к ее щеке. Его глаза цвета темного меда были серьезны, они смотрели в глубину ее глаз.
— Твое исчезновение чуть не убило меня, — шептал он. — Я не перенесу этого снова.
Утешая, она обхватила его руками и спрятала голову у него на груди.
Скоро они снова целовались. Это были теплые, длинные, влажные поцелуи. Расслабляющие, всепоглощающие, крепкие поцелуи. А потом он снова оказался внутри ее, и они задвигались вместе. На этот раз они двигались в бешеном темпе. Кэтрин перешла все границы. Она отдавалась полностью, ничего не оставляя себе. Она позволила его страсти и любви затопить ее и заполнить до отказа.
Через несколько часов она проснулась от порыва холодного воздуха. Она потянулась и села. В дверях стоял Уильям с подносом, полным еды, и с тяжелым кувшином.
Она улыбнулась ему, укутывая плечи одеялом.
— Погода испортилась, — сказал он, расправляя ее плащ на кресле перед огнем. — Мне сказали, что Роберт уехал вчера в самую бурю.
От запаха теплого хлеба и жареного мяса в животе у нее забурчало. Она подсела к маленькому столику. Судя по тому, как Уильям набросился на завтрак, он так же проголодался, как и она. Несколько минут они ели молча.
— Я знаю, как ты хочешь скорее попасть домой и увидеть Джейми, — сказал он, — но нам надо подождать, пока не утихнет буря. — Она сжала губы и кивнула. — Ты не рассердишься, если я признаюсь — я рад, что моя жена еще какое-то время будет целиком принадлежать мне? — Он перегнулся через стол, чтобы поцеловать ее долгим поцелуем. — Завтра наступит уже скоро, тогда мы и отправимся в путь.
Когда они затворились в спальне в Бомарисе, Уильям ни о чем не хотел спрашивать, чтобы ничто не помешало их полному счастью. Отдавшись страсти, они почти не разговаривали, если не считать слов любви.