Рыцарь Железного Кулака

Тихомиров Артем Юрьевич

– Значит, правду говорят, что огры – чудовища, порожденные тьмой.

– Похоже, я начинаю в это верить, – осклабился Браги. – Раз все твердят мне это, может, они правы? Следовательно, нечего взывать к моей совести…

Зирвент вылез из-за стола, издавая охи и стоны.

– Пойду. Прогуляюсь, подышу морским воздухом. Помогает прийти в себя.

Огр, погруженный в свои мысли, кивнул.

Студиозус не успел исчезнуть за дверью, как в комнату влетела Тук-Тук. Румяная, радостная, в нарядном платье с блестками. Вагант замер на месте, поняв в очередной раз, что окончательно и

безнадежно влюблен. Фея не удостоила его вниманием.

– Привет, – сказал ей огр. – Как дела?

– Отлично! – Тук-Тук от избытка чувств совершила несколько стремительных кругов по комнате. Зирвент припал к двери спиной и следил за нею страдающими от неудержимой любви глазами. – Вот, прилетела передать тебе привет от моего папаши Остролиста, от Бряка и всех-всех-всех… Кстати, приглашаю тебя на свадьбу!

– Когда?

– Через недельку… В полдень.

– О! Хм… Ничего не обещаю… Сама знаешь, дела, подвиги не ждут…

– В общем, мы будем рады тебя видеть, – сказала фея. – А это тебе подарок от всех нас, от Народа Росы. – Тук-Тук достала из кармашка штуковину на цепочке, которая оказалась круглой золотой медалью с надписью: «Браги из Шидама в благодарность за спасение». – Помни о нас. – Фея надела медаль на грудь огру. Тот засиял не хуже самого подарка.

Зирвент пытался что-то сказать и обратить на себя внимание, но у него ничего не получилось.

Тук-Тук окончательно разбила ему сердце, запечатлев на щеке Браги звонкий поцелуйчик.

– Никакое ты не чудовище, огр. Это все только видимость. Не верь дуракам! И не забудь про мою свадьбу… В общем, если сможешь, буду рада!..

Фея вылетела в окно прежде, чем Зирвент закончил придумывать нужную фразу.

Браги погладил медаль.

– Пустячок, а приятно, – сказал он.

– Пустячок, – простонал вагант. – Пустячок, чтоб я сдох… Тут золота на… Даже посчитать не могу!

– И не считай! Внимание и приязнь не измерить деньгами…

Зирвент покачал головой, посмотрел в окно и вздохнул.

– Может, ты и не чудовище, но… Впрочем, я уже и не знаю… как тебя понимать и трактовать… и что с тобой делать! Ведь это из-за тебя Тук-Тук не обращала на меня внимания. Ишь, ловелас нашелся… У вас с ней разные весовые категории, между прочим, не заметил? И она замуж выходит! Пссь! Эх, а еще друг назы…

– Иди прогуляйся, – сказал огр.

Часть шестая

Крепость мечты

1

Палач провел рукой по широкому лбу и сплюнул на грязный пол. Туловище его, снабженное большим вислым брюхом, покрывали разводы пыли, пота и копоти.

– Ну что? – спросил высокий человек в длинном плаще.

Помощник палача, полная противоположность своему начальнику, маленький, плюгавый, тощий, с заячьей губой, подскочил сбоку.

– Молчит. Ни слова не сказал за все время. Может, немой он?

– Не бреши, выродок, – произнес человек в плаще. Пленник висел на разведенных в стороны руках. – Будь он немым, как бы он смог…

– Железо надо, точно надо, – сказал палач, указывая на голого эльфа, спина и бока которого потемнели от засохшей крови. – От железа каленого всяк начинает петь

соловушкой, – почти с нежностью пробормотал толстяк и вопросительно поглядел на советника по делам Безопасности при короле Родерлике.

– Никакого железа, никаких клещей, никакой дыбы, – ответил тот, покачав головой.

– Так почему же? С какой стати? – пропищал, словно большая крыса, помощник палача. – Ничего не надо спрашивать, ничего не выпытывать, да? Только ждать, пока он сам заговорит, а он не говорит… крепкий, змееныш, эльфюга поганый… В чем же загвоздка, мессир?

– Вас это не касается, – ответил человек в плаще.

Он подошел к пленнику, постоял, перекатываясь с пятки на носок, затем прикоснулся к его желтым волосам, закрывающим грязными прядями лицо. Сжал пальцы, собирая локоны эльфа в кулак, и поднял голову пленника. Висящий на веревках, прикрепленных к верхушкам деревянных столбов, не потерял сознание, как считал Леод Шардэ. Едва советник заглянул ему в лицо, эльф плюнул. Плевок попал неудачно – на штанину. Губы, покрытые грязной пленкой, разъехались. Кобальтово-синие глаза эльфа ничуть не поблекли и горели с прежней яростью.

Выпрямив ноги, пленник попробовал встать, его шатало. Наконец он утвердился в вертикальном положении.

Леод отпустил его грязные волосы и отступил на шаг. Советнику показалось, что в пыточной стало холодно, очень холодно, что огонь в открытой печи ничуть не согревает тяжелый смрадный воздух.

– Молчишь? – спросил Леод, вынимая платок. Расчетливо медленно он вытер плевок со своей одежды. – Что будет, если я прикажу им взяться за тебя по-настоящему? Что, скажи?

Эльф молчал и смотрел не моргая.

Леод с омерзением оглядел его худое тело, покрытое шрамами, ссадинами и синяками.

– Король не хочет, чтобы таких, как ты, приравнивали к обычным убийцам и бандитам. Пока не хочет, могу заметить, но это непременно произойдет, если вы не прекратите делать то, что делаете… Тебя поймали по чистой случайности. Твоя лошадь споткнулась, иначе, полагаю, тебе удалось бы скрыться, как твоим поганым дружкам. Я не спрашиваю, где они, где ваше логово… Возможно, не пришло время для этого разговора… – Леод попытался глубже заглянуть в глаза эльфа. Он хотел найти там страх и мольбу о пощаде, но его постигла неудача. – Вы хотите вернуть то, что, по вашему мнению, у вас украли? Разбоем, грабежом… склоняете к мятежу своих соплеменничков. Ты считаешь, что у тебя есть такое право, эльф? На твоей совести около тридцати загубленных в разбойничьих налетах душ… у этих людей были семьи, дети, жены! А? Чего ты добиваешься своим молчанием?! – проорал Леод, брызгая слюной.

Эльф молчал, глядя сквозь него.

– Что ж, всему приходит конец, фрилак, всему. И твоему гордому мужеству оно тоже придет, не сомневайся. Мне ничего не стоит рассказать королю одну историю, пусть она будет придуманная, не важно. Я скажу ему, что ты все знаешь, что твои показания помогут нам раздавить зло в зародыше. Оградить королевство от крови, резни, войны. Родерлик мне поверит, потому что он умен, он поймет, чем может обернуться его лояльность к вашей породе! Слышишь?

Эльф ничем не выдал того, что понимает, о чем речь.