Рыцарь. Еретик
Шрифт:
— Да. Странно, но при всей неприязни к лекарям, они не спешат уходить с насиженных мест.
— Может, думают, что везде одинаково и не стоит искать лучшего, если есть хорошее.
— Ну, хорошим такое положение не назовешь. Но возможно ты и прав. Продолжай.
— Дело едва не испортил местный приходской священник. Он в свое время был при смерти и старуха вместе с дочерью вернули его буквально с того света. Дочери он помочь не смог, там вмешалась инквизиция и он был бессилен, а вот старухе пожелал помочь и образумить селян. Но это не входило в мои планы. Я представился ему, сказав, что здесь проездом и выказал ему удовольствие от того, что в их
— Священник начал науськивать крестьян?
— Нет. Он просто промолчал. Вообще не сказал ни слова. Но крестьяне поняли его так как им было выгодно.
— Понятно. Ее исчезновение с тобой не свяжут?
— Нет. Я покинул село задолго до темноты, а потом дождался пока стемнеет, отсидевшись в лесу. К старухе приходила какая-то крестьянка, уже после моего отбытия, так что ее исчезновение со мной не свяжут. Честно признаться мне не нравятся методы которыми мы действуем. Я привел сюда уже четверых, и только один пошел своей волей. Вернее пошли-то они сами, да вот только мои действия вынудили их к этому. Можно ли творить добро подобным образом?
— Важен результат. Просто помни о том, что было бы с этими людьми доберись до них наши братья по ордену, а потом вспомни о том, как эти люди живут теперь. Волю Господа можно нести разными путями. Святая инквизиция сжигает людей на кострах и тоже считает, что несет свет веры. Ария не догадалась?
— Нет. Но честно признаться, жаль, что мы опоздали на три года. Ее дочь сильно превзошла свою мать.
— У старухи есть внучка, она ее обучит и знание не будет утрачено. Кстати, старуха-то как, крепкая еще?
— Крепкая, да только и внучке всего-то шесть.
— А вот тут мы ничего поделать не можем. Иди, отдыхай. Даю тебе три дня, а потом снова в путь. Не смотри на меня как обиженный ребенок, сам знаешь времени у нас не так много. Нужно торопиться.
— Мы прямо Ноев Ковчег, какой-то.
— Может и Ковчег. Иди.
Аббат Адам, проводил взглядом своего бывшего ученика и тяжко вздохнул. Какой талант пропадает даром. Обучая его ремеслу убийцы, он поражался его успехам, паренек все схватывал на лету и совсем скоро начинал делать то, чему его учил Стилет, гораздо лучше, чище и виртуознее. Выйди он на улицы городов в той ипостаси к которой готовил его лучший мастер мокрых дел, и он затмил бы своего учителя. Но не судьба. Стилет совершил ошибку гораздо раньше. А потом был епископ Патрик, и карьера молодого человека завершилась, так и не успев начаться, потому что он без оглядки последовал за своим наставником.
После распространения различных вещиц, которые явно указывали на существование империи, он получил новое задание от архиепископа Йоркского. Дело в том, что брат Горонфло, надзиравший в свое время за селением Новак, ни как не хотел успокаиваться. Вернее он-то притих, когда барон Кроусмарш убыл в свои владения, ожидая вестей о гибели как самого барона, так и тех кто последовал за ним. По убеждению инквизитора они все были заражены ересью, и такая судьба была бы только закономерной. Но вышло невероятное, даже будучи преданным наемниками, сэр Андрэ сумел вывернуться и остаться в живых, мало того он спас своих людей и сберег от набега как свое баронство, так и земли Йорка. Нападение было внезапным и маркграфство просто не было готово к набегу. Теперь имя барона Кроусмарш, было на слуху у всего маркграфства и прилегающих земель. Это ни коим образом не могло порадовать брата Горонфло, который начал усилено заваливать архиепископа прошениями о дозволении проведения дознания на
А вот это уже ни коим образом не входило в планы Игнатия, но и оставить без внимания настоятельные требования о проведении дознания, так чтобы не привлечь к себе внимания, он тоже не мог. Однако, помня о том, что он со своим сообщником архиепископом Баттером, а как его еще назвать, дали молчаливое благословение барону Кроусмарш, он не направил туда брата Горонфло. Вообще-то это было бы просто идеально, но только в том случае, если бы брат Горонфло был в числе посвященных, но это было не так. Связываться в этом деле с фанатиком? Ну уж нет, Игнатий еще не выжил из ума.
Вместо него он направил туда брата Адама, благо тот был в курсе всего и отношения у него с сэром Андрэ были натянутыми. Вот только он не учел одной особенности брата Адама, тот весьма своеобразно относился к тем кто ему нравился, например, мог попытаться его убить, просто чтобы выяснить, какова будет реакция. А реакция барона ему понравилась, хотя все могло закончиться для него и плачевно.
Оказавшись в Кроусмарше, брат Адам в первую очередь посетил падре Патрика, и так уж случилось, что повстречал у него и сэра Андрэ. Казалось, что та встреча, что была в 'Бойцовском петухе', просто продолжилась.
Он без утайки рассказал им обовсем, что приключилось с ним, за то время пока они не виделись. Рассказал и о фальшивом караване, и о плене, и о рабстве, и о побеге, сильно удивившись реакции сэра Андрэ по поводу найденного инквизитором в камышах караване, рассказал и о том, что начали предпринимать два архиепископа. Правда с Баттером он не встречался и напрямую о его участии Игнатий не говорил, но дознаватель сумел сложить два и два и получить правильный результат.
Однако та встреча, вновь едва не закончилась плачевно. Все дело в бароне. Он ни на фартинг не доверял инквизитору, при первой встрече, не изменил своего отношения и теперь. Глядя прямо в глаза брату Адаму, он не скрывая своего призрения и злобы проговорил, цедя слова сквозь зубы.
— Ты в свое время уже предал падре. Только не нужно говорить, что это не так. Я долго беседовал с падре, я вижу тебя насквозь как рентген. Не смотри на меня такими глазами.
— А что это такое? Рентген? — Искренне удивился Адам.
— Кто о чем, а вшивый о бане.
— Причем тут вши?
— Да ни причем. Хочешь сказать, что я лгу?
— Нет. Донос был написан мною. — Признал инквизитор, понимая, что либо между ними будет полное доверие, либо они попросту не смогут договориться.
— Успокойся сын мой, — падре положил руку на плечо сэра Андрэ, охлаждая его пыл. — Я не так уж и глуп и всегда знал, кто написал тот донос. — Эти слова заставили удивиться обоих его собеседников. — Но это не было предательством. Я привел Стилета в лоно Церкви и сделал его ревностным ее служителем. Как он мог реагировать на мои высказывания, последовавшие позднее? Он просто выполнял свой долг, вот и все. И когда он пытался организовать мой побег, он был столь же искренен и довел бы задуманное до конца. Вот только тогда чувства у него возобладали над разумом, и он просто позабыл, на что по настоящему способна Святая Инквизиция, когда она поистине хочет найти того, кто им нужен. Я же об этом не забывал и понимал, что вместе со мной погибнет и он. Я решил просто довериться воле Господа нашего, и он выказал ее послав тебя, сын мой. И чем дольше я нахожусь подле тебя, тем больше убеждаюсь в мудрости его и безграничной силе. Оставь эти мысли. Брат Адам никогда не предавал меня.