Рыцарь
Шрифт:
— Покажи спину, — снова попросил он.
Она покраснела и опустила глаза. Он приподнял ее подбородок.
— Твоя скромность понятна. Ты стесняешься показать мне свое тело. Но должен тебе сообщить: во время твоей болезни я много раз любовался им. Я даже купал тебя.
— Не может быть, — выдохнула она.
— Так было.
Ему нравилось ее смущение, он понимал, что следует найти какой-то способ сгладить ситуацию.
— Если хочешь, я посмотрю твою спину после того, как приму ванну.
— Но сейчас принимать
— Ничего, слуги не скакали целый день, как я. Перетерпят. Так ты согласна?
Она быстро закивала с явным облегчением.
— После тяжелого пути мне обязательно надо помыться.
— Прекрасная мысль, милорд.
— Я тоже так думаю.
Итак, он начнет с того, что познакомит ее со своим телом, с каждым его дюймом. Тогда она привыкнет к его наготе, как он привык к ее. Кенрик быстро подошел к двери и отдал короткое распоряжение. Пока один из слуг его брил (а он оброс солидной бородой), другие готовили ванну — огромный дубовый чан, установленный у камина. Его наполнили горячей водой. Принесли также и еду. Покончив с бритьем и отпустив слуг, он вопросительно посмотрел на Тэсс.
— Ты голодна?
Она кивнула, и он подал ей кусок хлеба с сыром и маслом и кубок с элем.
— Ты всегда щеголяешь перед слугами почти голым? — шепотом спросила Тэсс.
Кенрик безразлично пожал плечами, подошел к постели и испытующе посмотрел на нее.
— В чем дело? — спросила она.
— Я хочу, чтобы ты помогла мне мыться.
— О! — Тэсс выскользнула из постели и нерешительно подошла к столику, на котором были разложены мыло, мочалка и простыни для вытирания.
— Тебе когда-нибудь приходилось это делать?
— Нет.
Она пыталась заставить себя не рассматривать его ниже пояса.
— Это хорошо, — заметил он, влезая в чан и заполнив его целиком. Ответом он был явно доволен. — Было бы неприятно узнать, что ты мыла этих грязных шотландцев.
Он ухватился за края чана и, закрыв глаза, окунулся с головой. Появившись через секунду на поверхности, он отбросил на затылок мокрые волосы. Тэсс стояла рядом не в силах сдвинуться с места. В его простых движениях было больше эротики, чем во всем, что ей доводилось видеть за всю ее жизнь.
— Давай начнем с волос. Сначала помой мне голову, — предложил он.
Она сделала шаг вперед и начала намыливать его темные волосы, пропуская густые пряди сквозь пальцы и получая от этого удовольствие. Волосы у него были длиннее, чем у других рыцарей, почти до плеч.
Теперь самое время принести извинения, решила Тэсс. Теперь, когда он вроде бы в хорошем настроении. Насколько она понимала, то, что должно было между ними произойти, скоро произойдет. Значит, наказание откладывалось. Интересно, на какой срок?
— Я бы хотела извиниться перед тобой за все, что случилось до моей болезни, — нерешительно произнесла она, продолжая интенсивно работать
— Это правильно, но сейчас не время. Об этом поговорим позднее.
— Хорошо, — прошептала она, чувствуя, как в ее сердце заползает холодной змеей страх.
Кенрик терпеливо ждал, пока она наиграется его волосами, думая про себя, что это будет самое длинное купание в его жизни. Наконец он откинул голову и снова целиком окунулся в воду.
— Все эти семь дней я думала о наказании, — начала она сразу же, как только его голова появилась на поверхности. — Хотя ты предпочитаешь выслушать мои извинения позже, о наказании, которое меня ждет, я бы хотела узнать сейчас.
Тэсс стояла вплотную к чану, и Кенрик знал, что его улыбки она видеть не может. В пути он часто представлял, как она мучается, гадая о наказании. Еще бы, это из-за нее он потерял целых четыре дня и не тренировал своих воинов. А каким простофилей она его выставила. Ничего, пусть помучается, это ей полезно.
— Значит, хочешь знать, какое тебя ждет наказание за то, что ты пыталась сбежать?
— Да.
Кенрик начал промывать глаза и делал это долго.
— То есть ты хочешь знать, какая тебя ждет расплата за то, что, войдя в спальню, я обнаружил исчезновение своей жены? И мне пришлось поднять по тревоге весь замок и обшарить каждый закоулок. За то, что мне и еще пятидесяти воинам пришлось отправиться за тобой в погоню? За то, что ты отказывалась вернуться назад, когда тебя наконец обнаружили? — Он стряхнул воду в ладоней. — А как насчет стрелы, что была нацелена прямо мне в сердце? За это ведь тоже надо заплатить.
— Да.
— Я понимаю так, что за эту неделю у тебя было достаточно времени обдумать все это. Итак, Тэсс, ты сожалеешь о содеянном?
— Сожалею.
— И обещаешь впредь никогда не пытаться бежать от меня независимо от того, что тебе взбредет в голову относительно моих планов насчет тебя?
— Да, обещаю.
Она солгала ему, и он это знал. Она доверяла ему не больше, чем он ей.
— Могу себе представить, какие красочные картины наказаний ты за эту неделю нарисовала в своем воображении. И наверняка считала, что хотя бы одного заслуживаешь. Сама считала. Так вот, хотя на свете, вероятно, трудно найти женщину, которая решилась бы на подобную глупость, я все же счел возможным ограничить наказание самим ожиданием наказания.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Только я хотел бы предупредить тебя, Тэсс: если ты попытаешься это повторить, пощады не будет. Вспоминай об этом каждый раз, когда тебе придет в голову обмануть меня.
Довольный своей речью, Кенрик начал ополаскивать руки и плечи, горя нетерпением перейти к более приятной процедуре.
— То есть, выходит, я вовсе не буду наказана?
— Ты что, хочешь, чтобы я изменил решение?
— Нет, — быстро ответила она.