Рыцарь
Шрифт:
— В каком таком смысле? — спросила она.
— Ты не подумай ничего, но… когда я назвал этого малого свадебным подарком, у меня что-то внутри немного ёкнуло… это не свадебный подарок. Это рыцарь, которого хотел и не мог обрести хороший человек для своих детей, понимаешь? Я очень хотел как лучше, а получилось как-то… ну, банально и запросто, что ли, я не знаю…
— Тогда ты должен постараться и очень хорошо вырезать нового рыцаря для детей замгубернатора.
— Да я постараюсь, только ведь он за это неплохо заплатит.
— Во-первых, раз уж он согласен заплатить, то значит, ему это надо и ему это нравится. Что ж в этом такого? А во-вторых, ну вырежи следующего для кого-нибудь бесплатно.
— Когда у тебя есть деньги, быть щедрым не так трудно, — вздохнул он.
— Тогда ты должен придумать что-то лучше, чем рыцаря, — сказала она. — Что-то ещё вдохновеннее.
— Должен?
— Если хочешь быть настоящим творцом, то должен, — подтвердила она. — Конечно, это здорово, когда у ребёнка есть большой деревянный рыцарь. Но ещё лучше, если у него есть настоящий большой творец. Володя, ты бы мог подарить нам большого творца?
— Ой, — сказал Володя. — Да уж, ты ничего маленького не попросишь, это уж я понял. А ты потом не будешь сердиться, что я плохо вмещаюсь в комнату, так что для мебели не хватает места, а для тебя времени?
— Постараюсь, — улыбнулась она. — Если уж я хочу видеть рядом большого творца, то придётся ещё и не так постараться. Как там тебя угораздило выразиться — камень рождается тысячелетиями, поэтому он дорогой… Володя, а сколько тысячелетий рождается творец?
— Не знаю. Юля, меня поражает, как ты умудряешься в каждом камешке увидеть мироздание, да ещё и назвать его словом. Наверное, мне тебя никогда не догнать. Я ведь просто жил и ни о чём таком не думал…
— Он просто жил, — сказала Юля. — В трещины затекала вода, замерзала в лёд, от
— Ну да, всё так и было. Разве что с одной маленькой поправкой: порядочный десяток лет перед тем он потратил на то, чтобы научиться эти драгоценности замечать. Так что тут ничего удивительного нет, — ответил Володя. — Но бывают и в самом деле необъяснимые вещи. Еду себе в поезде, снимает меня милиция и говорит: подожди, за тобой счастье гонится, задержать просило… За что? Юль, ты ведь даже про рыцаря ничего узнать не успела, когда ловить меня бросилась, да и в того уж не ахти сколько труда я вложил, не настолько уж это событие великое… с моей стороны во всяком случае. Три бревна да пара недель времени!
— И целая жизнь до этого, когда ты делал себя таким, какой ты есть, — засмеялась Юля. — Володя, я думаю, что справедливость существует, только надо уметь её заметить, вот как твои камешки, и уметь понять правильно. Между прочим, гналась за тобой всего лишь я, а счастье нам с тобой ещё ваять и ваять.
Потом она уснула, а Володя глядел на деревянного рыцаря и думал, что очень правильно отнял его обратно. А деревянный рыцарь глядел на них и тоже думал что-то своё. Как хорошо, что у Володи тогда не нашлось двухсот тридцати тысяч купить важенинского, а то бы ничего этого не было. Юлька-то, может быть, и была бы, но всё было бы куда банальнее и мельче. Деньги — это неплохо, но они никогда не родят ни вот этого светлого стража, ни столь глубоко любимого человека, ни просьбы о большом творце… Их можно отдать только за то, что уже есть. А то, чего ещё нет, они не сотворяют…
— Дружище, а ты не боишься, что если мне удастся работать вдохновеннее, то ты останешься в тени? — спросил Володя у рыцаря.
Рыцарь счёл его вопрос смешным и ничего не ответил.
9 марта 2006