Рыцарь
Шрифт:
Ладно, теперь все, что ему требуется, это найти подходящий момент и сообщить Дуглесс об этом!
Решение-то он принял, но от этого легче не стало! Тихонько выйдя из комнаты, он решил сходить к торговцу и договориться о продаже нескольких монет. А завтра они с Дуглесс отправятся в Торнвик и там попробуют найти ответы на все вопросы!
Бросив взгляд на Дуглесс, он вышел из комнаты.
Дуглесс внезапно проснулась, и, когда увидела, что одна в комнате, ее вдруг охватила паника, но она поспешила успокоить себя. Сцена
Дуглесс прижала ладони к вискам. Она совсем запуталась! Что она значит для Роберта? А для Николаса? И что оба они значат для нее? И отчего Николас явился именно к ней? Почему не к кому-нибудь еще? К кому-то не столь запутавшемуся в жизненных проблемах, как она?
Тут дверь открылась, и на пороге появился сияющий Николас.
— Я продал всего лишь несколько монет, и мы теперь богаты! — сообщил он.
Она тоже улыбнулась ему и вспомнила, как он выставил Роберта за дверь. Неужели правда, что этот мужчина — ее Рыцарь в Сверкающих Доспехах? Может, его послали к ней, потому что она попросту очень-очень нуждалась в нем?!
Ее пристальный взгляд, видимо, рассердил Николаса, потому что он нахмурился и отвернулся от нее.
— Мы будем ужинать? — осведомился он.
Ужинать они отправились в индийский ресторан, и Николас пришел в восторг от запаха корицы, кориандра, горячей подливы с перцем, пряностями и цитрамоном. Он уже почти освоился с вилкой, и Дуглесс заметила завистливые взгляды нескольких сидевших за соседними столиками женщин. Она стала расспрашивать о его прежней жизни, о 1564 годе и о том, чем, по его мнению, век двадцатый отличается от шестнадцатого.
Он рассказывал, но Дуглесс почти не слушала, а только смотрела на его глаза, волосы, на то, как движутся его руки. Нет, ему не следует возвращаться, думала она. Она хотела бы, чтобы он проявил инициативу и первым потянулся бы к ней! Она всегда хотела быть с таким мужчиной: добрым, вдумчивым, насмешливым, сильным, решительным, — с мужчиной, который знает, чего хочет!
К концу ужина Николас несколько притих, похоже, его что-то беспокоило. Обратный путь в гостиницу они проделали в молчании. Он не захотел разговаривать и в номере, не попросил ее почитать ему. Улегшись в постель, он отвернулся от нее и даже не пожелал спокойной ночи!
Дуглесс долго лежала без сна и все пыталась разобраться в том, что с нею приключилось за эти последние несколько суток. Значит, она плакала и молила о том, чтобы явился Рыцарь в Сверкающих Доспехах, и вот перед нею предстал Николас! Теперь он принадлежит ей, и она намерена удержать его!
Где-то около полуночи ее неожиданно разбудили беспокойные вскрикивания. Она улыбнулась, зная, что Николасу вновь снится какой-то дурной сон.
Пробудившись, Николас обнаружил, что уже наступил день и у него в объятиях лежит Дуглесс. Он понял, что мечты его сбылись. Ее тело так идеально совмещалось с его собственным, как если 6 их вылепили из одного куска глины! Как это она говорила?
Телепатия?! Да! Несомненно, между ними зародилось чувство, некая глубокая, очень глубокая связь, и он никогда ни с одной другой женщиной не испытывал ничего подобного!
Зарывшись лицом в ее волосы, он глубоко вздохнул и стал ласкать ее. Никогда прежде он не испытывал подобного вожделения и не подозревал, что такое возможно!
— Дай же мне силы, — молил он Бога, — силы свершить то, что должен! И прости меня! — прошептал он.
Он исполнился надежды на то, что сумеет сделать то, что положено, но сначала ему хотелось отведать ее, только разочек, лишь один-единственный раз, а потом уже он никогда не позволит себе коснуться ее!
Он стал целовать ее волосы, шею, тихонько касаясь языком ее нежной кожи. Рука его скользнула вверх по ее руке, а потом ладонь обхватила ее грудь. Удары сердца отдавались у Николаса в ушах, так сильно оно колотилось.
Дуглесс, просыпаясь, развернулась в его объятиях, чтобы поцеловать его — поцеловать так, как никогда и никого она не целовала прежде! Этот мужчина — моя вторая половинка, — думала она. — Он тот, кого мне недоставало всю жизнь!
— Летиция, — пробормотал в этот момент Николас где-то возле ее уха.
Ноги их были переплетены, а руки сжимали друг друга в объятиях. Дуглесс, улыбаясь, откинула голову назад, когда Николас принялся осыпать ее шею страстными поцелуями.
— Меня иногда называли… — с трудом сумела выговорить она, — …называли Морковкой, — она совсем задохнулась! — ну, из-за цвета моих волос, но никому еще не приходило в голову называть меня латуком!
— Летиция — это… — начал он, осыпая поцелуями ее шею и спускаясь все ниже и ниже. — Летиция — это имя моей жены.
— Уф! — выдавила Дуглесс, когда его рука принялась ласкать ее грудь, а губы опустились еще ниже.
Но тут вдруг до нее дошли его слова. Отодвинувшись, она взглянула на Николаса.
— Что?! Жены?! — переспросила она. Он привлек ее к себе и ответил:
— Да, но сейчас нам нет до нее никакого дела! Вновь отстраняясь от него, она воскликнула:
— Однако, я вижу, вам есть до нее дело, если, целуя меня, вы произносите ее имя!
— Да ну, просто с языка сорвалось! — заявил он, опять делая попытку привлечь ее к себе.
Но Дуглесс, с силой оттолкнув его, вскочила с постели, запахивая на ходу халатик.
— А почему же вы ничего мне не говорили про вашу жену?! — сердито спросила она. — Почему я прежде ничего о ней не слышала?!