Рыцари Галактики
Шрифт:
— И что произойдет? — с тревогой спросила девушка.
— Что? Возможно, Империя станет неуправляемой, а возможно, и нет.
— Ты задумал покушение? — Ее тревога усилилась, в глазах промелькнул неподдельный ужас и отвращение.
— Юэла, пойми, другого выхода нет. Если не удастся нейтрализовать Императора и его окружение, то они смогут организовать на оккупированных планетах, да и в самой Империи, настоящий ад. Погибнут многие миллионы ни в чем не повинных людей, причем совершенно бессмысленно.
Юэла молча раздумывала над его словами, терзаемая сомнениями. Потом тихо спросила: — А нельзя
— Юэла, к сожалению, у нас не осталось времени для экспериментов. Я не верю, что патологических убийц и садистов можно переделать при помощи психообработки. Волк никогда не станет ягненком. Если это и возможно, то, наверное, потребуется более длительная и серьезная терапия… Теперь события будут разворачиваться очень быстро, а для получения положительных результатов обработки необходимо время. Вот его-то нам и нужно выиграть, расстроив систему управления Империей. Сразу после акции приступайте к интенсивной обработке в глобальном масштабе. Народ Рэйна может прозреть. Только прошу тебя и остальных, Юэла, что бы ни случилось, не покидайте корабль. Вы и так уже оставили здесь очень большую улику — вашу аппаратуру. Для открытого контакта время еще не настало. Наша цивилизация опасна для вашей. Слишком много оружия при невысоком уровне морали… К тому же, узнай сейчас одна из сторон о вашем присутствии в наших мирах и о вашей миссии, могут последовать самые непредсказуемые реакции, что осложнит и без того непростую обстановку… Так ты поможешь мне?
— Береги себя, Яр, — глаза девушки с мольбой смотрели на него. — Я обещаю, что выполню твою просьбу…
— Спасибо, дорогая! Тебе пора. Скоро сюда приедут агенты ИРУ, а после моего отъезда на вилле наверняка будет проведен обыск. Тебе нельзя здесь оставаться. Мне еще нужно кое-что сделать. Прощай и береги себя!
Яр обнял ее за плечи, глядя в бездонные синие глаза, и осторожно поцеловал. Юэла с нежностью посмотрела на него и, улыбнувшись, сказала: — Мы встретимся, Ярослав, обязательно встретимся…
Через мгновение ее стройная фигурка растаяла в воздухе, оставив едва ощутимый тонкий аромат. С минуту Ярослав стоял, не двигаясь с места, вдыхая ее запах, стараясь запомнить последние мгновения. Он давно понял, что встретил наконец ту единственную женщину, которую так долго искал. Но только сейчас осознал, насколько глубоким и чистым было его чувство к ней… Но судьба ставила больше вопросов, чем давала ответов на них. В своих снах он ни разу не видел Юэлу, не видел и этого мгновения…
Очнувшись, Ярослав связался с Алексом и, переговорив с ним, облачил Блэка в изокостюм. Затем собрал кое-что из вещей и отдал распоряжение Хелли. Они с Блэком едва успели наскоро позавтракать, когда у виллы приземлился черный аэро-мобиль. На пороге появился офицер ИРУ с двумя головорезами, все в штатской одежде.
— Господин барон, мне поручено сопровождать вас к господину Рэнчлу, — бесстрастно объявил офицер, показав служебную карточку. — Если вы готовы, прошу вас… Пса вы тоже берете с собой?
— Да. Он всегда со мной, — ответил Ярослав.
Офицер безразлично
Перелет занял минут тридцать. Они приземлились в правительственном квартале у здания штаб-квартиры ИРУ. После обычной процедуры идентификации и досмотра Ярослав и Блэк в сопровождении троих конвоиров вошли в кабинет Рэн-чла.
— Здравствуйте, барон! — приветливо встретил их тот, встав из-за стола и делая знак рукой сопровождающим удалиться. Но Ярослав почувствовал скрытую за приветливой улыбкой внутреннюю настороженность Рэнчла. — Замечательная у вас собака. Садитесь…
Ярослав молча сел, выжидая продолжения, сел и Рэнчл, нервно барабаня пальцами по столу, но так и не начиная разговора. Пауза явно затягивалась, и Ярослав первым решил прервать ее: — Вы, кажется, хотели поговорить со мной, господин Рэнчл?
— Да… Барон, ответьте мне на один очень важный вопрос! Ваши системы Байтон-комплекса абсолютно надежны? Ярослав удивленно взглянул на него.
— В каком смысле, господин Рэнчл? Я не совсем понял…
— Ну, скажем, так: возможна ли ситуация, чтобы одновременно все ракеты, генераторы и двигатели вышли из строя? — Рэнчл выжидательно и настороженно взглянул ему в лицо.
— Что за бред! Конечно же, нет! Это исключено. Надежность систем в среднем составляет больше 99 процентов. Возможны единичные случаи отказов на протяжении длительного срока эксплуатации… — Ярослав изобразил на лице легкое негодование.
— А нет ли в конструкциях и системах скрытых дефектов… или ошибок?
— Их не может быть! Эти системы давно находятся на вооружении флота Содружества, конструкции отработаны и прошли самые жесткие испытания. Кроме того, они прошли испытания и здесь, в Империи. Система контроля качества и безопасности на предприятиях исключает умышленное негативное вмешательство в производственный процесс. Я хочу сказать более определенно: диверсии на предприятиях исключены, так как вся продукция, как вам известно, проходит многократные всесторонние испытания на флотских полигонах и лабораториях. Все принимается по актам…
— Да, это так… Однако произошло чрезвычайное происшествие и начато расследование.
— А что, собственно, случилось, господин Рэнчл? Я ведь сразу понял, что ваши вопросы неспроста. Что-то неладно с Байтон-комплексом? — с тревогой спросил Ярослав.
— Да, неладно! Да еще как! Произошел массовый отказ всех систем на ударной группировке Имперских флотов, начавших крупнейшую операцию против Содружества. Последствия самые ужасные. Надеюсь, барон, вы понимаете, что эта информация является государственной тайной и я сообщил ее вам конфиденциально и только потому, что вы, так или иначе, причастны к этому.
— Вы обвиняете меня в случившемся? — с обидой и негодованием спросил Ярослав, подумав: «А ведь он недоговаривает. О бунте на флотах и их сдаче — ни слова».
— Пока нет, барон. Но вы должны понимать, что теперь все причастные к созданию Байтон-комплекса под подозрением до окончания расследования.
— И главный подозреваемый — я?! Не так ли?
Рэнчл помолчал, но его многозначительный взгляд подтверждал предположение Ярослава. Тот достал сигарету и, закурив, задумался на минуту.