Рыцари моря
Шрифт:
— Белые уже идут сюда. Если мы не сделаем этого, они убьют нас!
Ненси схватила большой камень и опустила его на голову поверженного мужа. Перепуганный насмерть Титахити счёл за лучшее вернуться в поселение. А через день Манарии и таитянин Теимуа расправились и с последним заговорщиком. Они заверили Оху, что после гибели Тарароа белые люди больше не хотят крови.
— Мареву отдадут тебе в жёны, если ты вернёшься. Прими хумпус–бумпус [64] .
Когда Оха расслабился и подошёл, чтобы Теимуа, следуя древним обычаям, причесал ему волосы, Манарии выхватил нож и полоснул по горлу
64
Хумпус–бумпус — полинезийское блюдо, которое подавалось при примирении врагов.
На этом первый акт драмы закончился, на некоторое время воцарился мир. Ненси вернулась к Уильямсу, Тина жила со Смитом. Появилось на свет несколько детей — два сына у Флетчера, по одному у Кинтала и Мак–Коя, дочь у Милза. Только четырём полинезийцам, которых превратили в рабов, жилось всё тяжелее. Не приученные к тяжёлому
физическому труду, они плохо справлялись с работой, Мак-Кой, Кинтал, Милз и Браун чуть ли не каждый день избивали их за малейшую провинность.
Гардемарин Эдвард Янг держался в колонии особняком. Его дом стоял на отшибе, и по жребию ему достались не самые лучшие земли. Жена Янга Сусанна быстро утратила привлекательность молодости. Ежедневные заботы, которые по лености муж перекладывал на супругу, за несколько лет превратили таитянку в худосочную желчную особу с кривыми ногами и длинным заострившимся носом. Янг охладел к ней, всё чаще поглядывая на красавицу Мауатуу, жену Флетчера.
Доведённые до отчаяния рабским трудом и побоями, Теимуа и Ниау бежали от своих господ в горы, прихватив с собой по мушкету с припасами. Остальные двое полинезийцев оставались на месте. Искусно демонстрируя полную покорность, они втайне поддерживали связь с беглецами. Манарии, который пользовался полным доверием англичан, пообещал Флетчеру уговорить соплеменников вернуться с повинной. Никто не догадывался, что Янг через посредничество Титахити тоже согласился вступить в новый заговор, если его выберут главою колонии и отдадут в жёны прекрасную Мауатуу.
Наступил самый ужасный день в истории Питкерна.
Девять мятежников работали на своих участках в разных концах острова. Титахити сказал, что хочет поохотиться на свиней, взял мушкет и ушёл в горы, где ею ждали Теимуа и Ниау. Манарии остался с англичанами, чтобы заманить их в ловушку, если понадобится.
Первой жертвой пал Джон Уильяме. Полинезийцы застрелили его в саду возле дома. Оттуда поспешили на соседний участок, где работали Милз и Мак–Кой. Двое англичан слышали выстрел, и, чтобы они ничего не заподозрили, Титахити вышел из леса к ним один и спросил Милза, не отпустит ли он Манарии помочь отнести свинью, которую он, Титахити, только что подстрелил. Господин не возражал, и четыре полинезийца отправились на плантацию Флетчера.
Они застали его врасплох. Мушкет Кристиана лежал в стороне, в руках была только кирка, которой он рыхлил землю. Заметив упавшую из-за спины тень, Флетчер обернулся.
— Что вы собираетесь делать?
— Убить тебя, — сказал Титахити. — Ты обещал нам хорошую жизнь на острове, а сделал рабами. Ты обманул нас, и сейчас ты умрёшь.
Титахити выстрелил. Предсмертный крик Кристиана донёсся до Милза и Мак–Коя.
— Кажется, что-то случилось! — встревожился Мак–Кой.
— Да нет, это жена мистера Флетчера позвала его обедать…
Теперь заговорщикам надо было разделить
— Ну и чёрт с тобой! Вспомнишь меня, когда тебе выпустят кишки.
Мак–Кой побежал к Флетчеру. И только увидел его труп на земле, как из леса донёсся ещё один выстрел: убили недоверчивого Милза.
Теперь каждая секунда была дорога. Мак–Кой поспешил в дом Флетчера. Сказав потрясённой Мауатуе, что её муж мёртв, он кинулся к Кинталу. Кинтал велел своей жене Саре предупредить других англичан и вместе с Мак–Коем бросился спасаться в горы.
А тем временем полинезийцы, убив Милза, явились к Мартину. Титахити спустил курок, уперев мушкет ему в живот, причём Мартин так и не понял, что это не шутка. Отброшенный выстрелом, он скатился в каньон и, тяжело раненный, залез под камень, но Манарии спустился следом и пробил обречённому череп железным штырём.
Следующей жертвой стал садовник Браун.
Алек Смит, предупреждённый женой Кинтала, несколько часов отсиживался в лесу. Сильно проголодавшись, он покинул убежище, чтобы взять немного ямса со своего огорода.
Мушкетный залп бросил его на землю. Одна пуля пробила правое плечо и шею. Подбежавший Титахити сунул ему в рот ствол мушкета. Раздался сухой щелчок. Осечка Тут Манарии вспомнил наказ Янга не убивать Смита.
Пришедший в себя от шока, Алек Смит неожиданно вскочил на ноги и пустился бежать. Вслед ему закричали, что его пощадят. Ослабевший от потери крови, Алек чувствовал, что далеко не уйдёт, и положился на их слово. Его отнесли в дом Янга и сдали на попечение женщин.
Полинезийцы недолго наслаждались триумфом. Вдовы решили отомстить за белых мужей. Второй акт драмы без всякой паузы перешёл в третий. Ночью, когда победители уснули, таитянки, вооружившись топорами, устроили кровавую бойню.
Через несколько дней Мак–Кой и Кинтал спустились с гор, после того как Мауатуа показала им отрубленные руки Титахити и остальных трёх полинезийцев.
В живых осталось четверо мятежников — Эдвард Янг, Алек Смит, Уильям Мак–Кой и Мэтью Кинтал.
Теперь на острове было много женщин, зато иссякли запасы рома. Мак–Кой в юношестве работал на винокуренном заводе в Шотландии. После долгих поисков шотландец нашёл на острове растение, из корней которого можно было гнать спирт.
Вместе со своим другом Кинталом из котла и металлических трубок с «Баунти» он смастерил самогонный аппарат. Пирушка следовала за пирушкой. Менее чем через год Мак–Кой окончательно спился и в приступе белой горячки, привязав себе на шею камень, бросился с крутой скалы в море — чёртики звали его купаться.
Кинтал продолжил дело собутыльника. Напившись, он не различал свою и чужих жён, пускал в ход кулаки, если кто противился удовлетворять его мужские потребности. Янг, ставший главою колонии, пытался урезонить тирана, но бесполезно. Кинтал откусил ухо жене за плохо приготовленный обед Сара, не выдержав этого кошмара, покончила с собой.