Рыцари песка и тумана
Шрифт:
– Почему бы и нет?- Анна закатила глаза.- Ты придаешь этому слишком большое значение, слишком беспокоишься. Для человека, который не собирается ни во что вмешиваться...
– Да, не собираюсь.- Не стала отпираться Грейнджер.- Я считаю, что идея твоей бабушки... прости за откровенность, заведомо провальная.
– Хуже, чем стереть тебя память?- Светловолосая девушка испытующе посмотрела на Гермиону, мрачно и сосредоточенно жующую очередное печенье.
– Нет, лучше. Но немногим. Что это за план такой... по которому изворачиваться и врать придется напропалую всем подряд и в изрядных количествах?!
–
– Ну, когда-то же пора начинать... учиться.- Анна уже откровенно усмехалась, даже не пытаясь сделать вид, что сочувствует.- Это же приключение, Грейндж! Настоящее приключение, о каких на каждом шагу пишут в ваших книгах, разве не так ты подумала, когда впервые услышала о Хогвартсе?
– Я успела передумать, после того, как услышала обо всем остальном.- Отрезала Гермиона. Печенье с хрустом разломилось в ее пальцах, засыпав кительной белизны скатерть мелкими крошками.
– Перестань психовать, ничего страшного еще не случилось!- Эн взмахнула палочкой, выхваченной из заднего кармана джинсов.- Экскуро! И прекрати разбрасываться едой, а то скоро нечем нашего очухавшегося гостя кормить будет. Да, кстати, позади тебя стоит поднос. Тосты, сырная запеканка, немного овсяных хлопьев, кружка молока... я еще что-то вроде салата на скорую руку покромсала вон в ту миску. В общем, разберешься. А что твой дружок предпочитает намазывать на тосты, джем или паштет?
– Он мне не дружок!- Рявкнула девушка, что было сил саданув ладонью по столешнице.- Сколько можно повторять.
– Да, помню я, помню. Не заводись. Просто, он скользкий тип. Очень скользкий. И мне это совсем не нравится.- Чистосердечно призналась Анна, поудобнее устраиваясь на стуле, по старой привычке поджимая под себя левую ногу.
– О, в этом ты не одинока.- Заметила шатенка, снова потянувшись к вазочке с домашней выпечкой.- Все-таки неплохо это, уметь готовить. Просто объеденье, Эн...
– Ну, тебя.- Отмахнулась гриффиндорка.- Как чувствовала, что этим все и кончится. Опять придется торчать у плиты целое утро. А то и дольше... полагаю, этот невыносимый сноб изъявит желание и на ленч остаться?
* * *
Драко глубоко вздохнул. Он должен встать. Сам. Без посторонней помощи. Это его четвертая попытка. Прежние три особым успехом не увенчались, но эта просто обязана была. Он и сам не знал, что в ней может быть такого особенного...
А чертова болезнь прогрессирует, проклятье набирает силу. Недель шесть назад он мог бы спокойно погасить начавшийся приступ одним лишь усилием воли, даже не прибегая к помощи зелья. Теперь же... Теперь же его едва откачали.
Сколько он сможет продержаться? Если судить объективно, то недолго. Пять, шесть дней, может, пару недель, но не больше. Без зелья. Один. В чужом, непонятном мире.
Мире грязнокровок.
Малым утешением служит тот факт, что магия никуда не исчезла. Пусть ею и наделены другие, но заклинания по-прежнему действуют, а палочки пускают в ход. Значит, не все потеряно. Значит, есть надежда. Отголосок, тень надежды. Столь призрачный шанс, что о нем не стоит упоминать вслух... И, тем не менее, он есть. Шанс вернуться. Шанс понять. Шанс попытаться спасти свою шкуру.
Вот только надо подняться. Пересилить себя. Пересилить долбаное уныние
* * *
– Лови!- Гермиона Грейнджер распахнула дверь, с силой толкнув створку бедром. В одной руке у нее был поднос с едой, в другой до недавнего времени - серая застиранная толстовка, которую она только что перебросила Малфою. На плечи девушки была накинута вытянутая шерстяная кофта с оттопыренными глубокими карманами. Карманы эти недвусмысленно позвякивали в такт ее размашистым шагам.
Драко мимолетным движением наклонил голову, очевидно, во внезапно нахлынувшем приступе благодарности (моргни Гермиона в этот момент - и вряд ли она узрела бы столь высокую оценку собственных трудов). А потом как ни в чем, ни бывало, принялся натягивать на себя жуткую мешковатую тряпку.
Шатенка поставила поднос на краешек кровати и с блаженным видом откинулась в облюбованном ранее кресле.
– Эй, Грейнджер, а ты именины Флота ее Величества, случаем, без меня отмечать не начала?
– Беззлобно фыркнул Драко, вгрызаясь в поджаристый тост.
– Заткнись, Малфой. Заткнись и пей.- Ответила девушка, двумя глотками осушив початую емкость.
Блондин задумчиво покатал в ладонях маленькую бутылочку с пожелтевшей от времени этикеткой. «Фридом». Заманчивое название. Рассудив, что хуже от сомнительного пойла многолетней выдержки ему навряд ли станет хуже, чем сейчас, слизеринец запрокинул голову.
Гортань обожгло точно расплавленным оловом, а на глазах выступили слезы. Чем бы ни была эта дрянь, она явно перестояла все допустимые сроки. Вкус был отвратительно проспиртованным, процентов семьдесят, не меньше. Ничего крепче огневиски парень на своем веку не пил, да не больно-то оно ему по душе пришлось, в тот единственный раз в «Кабаньей голове»...
– Ну, как?- Уточнила Гермиона, вдоволь налюбовавшись выражением лица светловолосого.
– Б...ь!
– Емко выразил свои впечатления молодой волшебник.- Чем ты меня пыталась опоить?
– Брось, Малфой. Этого всего лишь Свобода, горчит немного, правда? Твое здоровье.
Выругавшись, слизеринец уставился на свою бутылку. Почти полная. Всего один глоток. Его хватило лишь на один глоток... Один. Свободы.
– К черту, Грейнджер.- Пробормотал он.- Твое здоровье...
Глава 14. Уроки самообладания
Так здравствуй, Бог, это же я пришел!
И почему нам не напиться?
Я нашел, это же я нашел!
Это мой новый способ молиться.
Сл. Гр. «Агата Кристи»
Это было плохой затеей. Очень плохой. С самого начала... Чтобы спрогнозировать подобный исход, вовсе необязательно было быть семи пядей во лбу.
Излишки алкоголя в крови ни к чему хорошему не приводят, ну разве это не очевидно? Наверное, он бы и сам пришел к этому выводу, если б не отключился после четвертой бутылки... Драко сидел на подоконнике, спиной к распахнутому настежь окну, вертел в руках мятую сигарету. Курить отчаянно не хотелось. Болела голова, и горло саднило так, что трудно было даже сглатывать время от времени скапливающуюся во рту слюну.