Рыцари порога.Тетралогия
Шрифт:
— Должен? Долг… это категория разума. А страсть, что мучает меня, — это всего лишь разновидность телесного голода. Инстинкт, которому подчинены все живые существа.
— Закончи эту мысль, и ты получишь ответ, — улыбнулся Герб.
— Подчинив страсть к женщине разуму, я получу власть над этой страстью, — договорил Кай. — Я и сам понимаю… Но я спрашиваю — как достичь этого?
— Найди осознанную необходимость обладания женщиной, — ответил старик.
Кай задумался.
— Но в этом не может быть осознанной необходимости! — сказал он. — Кроме разве что стремления к продолжению рода…
— Женщина,
Этот вопрос застал Кая врасплох.
— О каждом человеке, живущем и кормящемся при дворе, — медленно выговорил он, — я знаю больше, чем он сам о себе. Но тем не менее не могу сказать, что одна придворная дама чем-то сильно отличается от другой. Может быть, потому что они изо всех сил стремятся быть похожими друг на друга? Они одинаково праздны, разряжены, глупы и падки на различные удовольствия. Всех их я с большим удовольствием принял бы в Училище, но… человек сам должен сделать выбор — кем ему становиться… Меня не привлекает какая-то конкретная женщина. Меня привлекают… — Кай неопределенно покрутил кистями рук, пытаясь точнее сформулировать мысль, — все сразу… все равно кто…
Герб расхохотался.
— Звучит забавно, но я понял, что ты хотел сказать, — произнес он. — Что ж… Тебе нужно сделать осознанный выбор, брат Кай.
— Это будет сложно, — сказал юный болотник.
— Ничего не бывает простым, — снова улыбнулся Герб.
— О вас столько рассказывают… разного… — Фрейлина перешла на едва слышный шепот. Голос ее теперь был — просто теплое дыхание, в котором обретался смысл произносимых слов. — Многие считают вас — чудовищем, повинным в том, что Гаэлон стоит на краю гибели. А кое-кто именно в вас и видит спасение королевства… Но хочу вам сказать… дамы королевского двора полагают вас очень и очень… привлекательным. И жалеют, что вы уделяете им так мало внимания.
Кай отчаянно пытался сопротивляться собственному телу. Если бы на него воздействовала магия, он знал бы, как ей противостоять. Но здесь было нечто совершенно иное. Страсть, всеобъемлющее, воспаляющее плоть желание, действительно схожее с голодом или жаждой, но гораздо более сильное. Невероятно сильное. Ведь можно сколько угодно терпеть жажду, но… ни за что и ни на мгновение при этом не забудешь о том, что рано или поздно жажду придется утолить. Или умереть. Каю до дрожи в пальцах захотелось — вот прямо сейчас, в этот миг — схватить девушку, сжать в объятиях ее мягкое тело — так, чтобы она вскрикнула, так, чтобы лопнули одним разом шнурки корсета, все до одного. А потом… О том, что будет потом, Кай просто не имел понятия. Но знал, что эта его неосведомленность ровным счетом ничего не будет значить… И в тот же самый момент он ощутил дикое желание причинить своему взбунтовавшемуся телу какой-нибудь вред — например, до крови укусить язык. Тогда — и это он тоже точно знал — наваждение исчезнет. И он вынырнет из головокружительно сладострастного омута.
«Но разве погрузиться в этот омут — плохо? — шепнуло что-то внутри него. — Это не есть Долг, но разве этопротиворечит какому-нибудь из правил кодекса болотников?»
Крючки его куртки, поддаваясь мягким и ловким пальцам фрейлины,
— Кажется, вы собирались освежить свое тело? — прочитал он в дыхании леди Гаины. — Вы позволите мне помочь вам, отважный юноша рыцарь Кай?
— В этом… — с натугой проговорил Кай, — нет необходимости. Мне не нужна ваша помощь, леди Гаина…
— Вы невежливы, сэр Кай, вы грубы… И… знаете что? Мне нравится ваша грубость… Почему бы вам не навестить меня сегодня в моих покоях? Я обещаю вам, отважный юноша рыцарь Кай, что вы никогда после не пожалеете об этом…
— Мне не нужна помощь, — повторил Кай. — Леди Гаина… простите, мне нужно спешить. Разве вас не ждут какие-нибудь дела?
— Дела? — надула губы фрейлина, расстегнув последний крючок. — Какие у меня могут быть дела? С той поры, как его величество Эрл покинул со своим войском Дарбион, королева большую часть своего времени проводит в Училище, а вовсе не во дворце. Мы, фрейлины, уже и забыли, когда последний раз видели ее величество. Тем более… вы же сами знаете, что ее величество две недели назад отбыла с отрядом рекрутов… куда-то… к демонам на плешь… Говорят, что ловить какого-то опасного разбойника, бесчинствующего в тех краях, хотя я лично в это не верю. Разве такое поведение пристойно королевской особе?..
— Я не знаю другого дела, более пристойного для королевской особы, — осторожно отстраняясь, проговорил Кай, — нежели избавление своих подданных от несчастий.
— А хотите узнать мое мнение? — прищурилась вдруг фрейлина.
— Простите, леди Гаина, не хочу, — признался болотник.
— Фу, какой же вы все-таки грубый, отважный юноша рыцарь Кай… Вот послушайте, ведь уже более года прошло со дня королевской свадьбы, а ее величество все не может понести от короля. Да и как у нее это получится, если они с весны проводят ночи в разных спальнях? Говорят, супружеская жизнь королевской четы давным-давно дала трещину… А когда мужчина не дает женщине то, чего ей нужно, женщина готова на все что угодно, лишь бы занять себя…
И тут в картине действительности что-то спасительно изменилось. Кай резко отпрянул, так резко, что прильнувшая к нему девушка едва удержалась на ногах.
«Что случилось?» — недоуменно спросила она, но не голосом, а глазами.
А потом и сама услышала шаги за своей спиной.
Ее величество королева Гаэлона Лития Прекрасная, одетая в дорожный кожаный костюм, который ее супруг мысленно называл мальчишеским, держала в одной руке короткий шерстяной плащ. Вторая рука королевы лежала на рукояти висящего на поясе кинжала. Лицо и непокрытые волосы Литии были серы от пыли.
Леди Гаина ойкнула и, поклонившись, исчезла.
— Приветствую вас, сэр Кай, — сказала королева.
Болотник облегченно выдохнул, отвечая на приветствие. Но не мог не заметить, что Лития взглянула на него… как-то странно. С какой-то обидой, что ли… И этот взгляд был похож на тот особый взгляд, коим одаривали Кая некоторые из придворных дам.
— Можно сказать, вы спасли меня, ваше величество, — улыбнулся он.
— А рыцари Братства Порога теперь очень популярны у благородных дам Дарбионского королевского дворца, — без ответной улыбки произнесла королева, — и это тем более странно, что многие подданные королевства склонны винить вас… рыцарей-болотников, во всех бедах, свалившихся на Гаэлон. Хотя… ничего удивительного в этом нет. Пресыщенность всегда рождает тягу к чему-то запретному и опасному.