Рыцари Радуги: Авалон

Рогозина Екатерина

Я собрала свою маленькую походную лабораторию, проверила, есть ли всё необходимое для сбора образцов, и кивнула рыцарю, что готова идти.

Прохлада ночного леса встретила нас стоило открыть люк. За свою жизнь я повидала разные места, но это... Тут и там, как упавшие с неба звёзды, танцевали светлячки. Под резными папоротниками прятались шляпки светящихся грибов. Деревья и подлесок выглядели здоровыми и... ухоженными, как будто это был сад, а не дикие заросли. Всё было слишком милым и уютным!

Тоненькая тропка уводила в глубину леса, прямо к коренастому дубу, чей комель невозможно было

обхватить руками. Сид провёл рукой, касаясь шершавой коры в определённых местах. Я не увидела, но скорее почувствовала, что часть ствола превратилась в проход.

– Следуйте за мной, - пригласил рыцарь и шагнул первым.

Чтобы не отставать, я направилась за ним. Деревянная узкая винтовая лестница уходила глубоко вниз, я насчитала более пятидесяти ступенек. То ли мох, то ли плесень на них слабо светилась, поэтому было видно, куда ступаешь. Спуск привёл нас в большое и тёмное подземелье, но темно там было только до тех пор, пока сид не произнёс несколько неразборчивых слов и не вдавил боковую панель на стене.

Переход от тьмы к свету был медленный и щадящий, но не он приковал моё внимание. Всё пространство на полу было завалено какими-то обломками, напоминающими части гигантских доспехов.

В расположении виделась определённая логика, но я ждала, что скажет рыцарь.

Сид перевёл дыхание, оглядывая свою... свалку.

– Это, - наконец он указал на одну из куч, ближайшую к нам.
– То, что осталось от Айнерина, биора сэра Койля, моего прадеда. Вот это - Талиесин моего деда Аннуна. Это - Ланселот моего отца, Ллира, а вот тот - Гвейр сэра Кадора из Беловодья. Сэр Кадор был женихом королевы Сваны, - неизвестно зачем пояснил мне рыцарь.
– Он погиб, защищая принцессу Палому полгода назад от очередного нападения во время королевских визитов по колониям.

Введение в биороведение и генеалогию, конечно, были занимательными, но это не объясняло мне, что я должна сделать.

Сид явно раздумывал, что ещё мне рассказать, чтобы не выдать слишком много информации чужаку. Наконец он решился:

– За последние триста лет ни один защитник Девы и ни одна Дева, берегущая печать Голубя, не умерли своей смертью. Мы с Ллиром и принцессой Паломой будем следующими.

Я прокрутила в голове всю имеющуюся информацию и спросила его прямо:

– Вы думаете, что кто-то целенаправленно убивает рыцарей и хранителей?

– Это всего-навсего моё предположение, - хмуро сказал сэр Ланселот.
– Сначала я думал, что только на королевском и на моём родах лежит проклятие, но сэр Кадор никак не был связан с нами тесными семейными узами, зато он был назначен защитником Паломы, пока я не прошёл все рыцарские испытания, поэтому его смерть на общем фоне выглядит подозрительной. Я хочу это выяснить окончательно и вот для этого мне нужны вы.

Он подобрал какой-то обломок из Гвейровой кучи и поднял неопределяемое нечто из разбитого Ланселота:

– Глядите, здесь и здесь остались одинаковые следы какого-то вещества, но по конструкции тут должны быть пустоты для уменьшения веса биора. Я думал, что могла попасть грязь при крушении, но простейший анализ выдаёт органику, а не минеральные вещества. Я хочу, чтобы вы собрали образцы с разных обломков и сказали мне, прав я или ошибаюсь. Я хочу

знать, это этернийские происки, или же...

Он не договорил, но и так стало ясно, что на самом Авалоне может быть кто-то, кто играет против своих же.

Что ж, тупоголовый рыцарь неожиданно показал себя не таким уж и тупоголовым. По нашему договору, я получу вознаграждение в любом случае, даже если не смогу восстановить само растение.

Глава 49. Имира. Образцы и леди Нонн.

Следующие несколько часов прошли под знаком кропотливой работы. Во-первых, мне лично пришлось перебрать каждую большую и маленькую деталь в кучах, сканируя их несколькими методами на наличие органики, а так же на самые малые токи оставшейся жизненной силы. Во-вторых, выбрать самые многообещающие. В-третьих, всё разметить, чтобы не перепутать в последствии, какой был взят из какого биора.

Сэр сид оказался тут полностью бесполезным.

– Простите, магия не моя сильная сторона, - развёл он руками.
– Иначе звать вас сюда просто не было бы смысла. Я оставлю вам свои пометки, о том, что я нашёл и об устройстве биоров, вдруг это поможет.

Сказав это, он вручил мне тонюсенькую тетрадь и бросил меня в подземелье одну. С одной стороны это было хорошо - никто не лез под руку, а с другой не очень-то было приятно очутиться в гулком и страшноватом месте, наполненном призраками павших воинов и ломанных доспехов.

На исходе пятого часа, когда в глазах потемнело от усталости, мне пришлось сделать перерыв. Работа была такая тонкая и энергозатратная, что мои резервы истощились полностью. Я поняла, что если не вдохну хотя бы немного свежего воздуха, то погибну страшной смертью, прямо как все биоры вокруг меня, - просто развалюсь на кусочки.

Лестница наружу показалась бесконечной.

Проклятье, как омерзительно чувствовать себя такой слабой! Два года назад я бы только недоверчиво посмеялась, что со мной такое может случиться. Дар чужой магии позволял быть практически всемогущей. Это было изумительно - Велимир был настолько силён, что даже поделившись с нами изрядной толикой волшебства, всё равно не становился слабее. Как он вообще мог проиграть с таким потенциалом? Своим собственным, а не одолженным у какого-то артефакта. С талантом, который развивали с самого рождения, учили пользоваться и усиливали. Ради одного этого с ним стоило сотрудничать, а теперь...

Где он, и где - я?.. И что с ним...

Вот так и буду вечно побираться у брата. Иронично, талант к магии у меня, а практически вся наша близнецовая сила - у него. Для таких как я не особо много возможностей развиваться - либо вассалитет у другого мага, но это значит, что надо будет бросить наш семейный бизнес и служить кому-то чужому, что частенько не отличалось от обычного рабства, либо найти волшебный артефакт вроде Радужной Призмы, как земные девчонки, либо использовать, что есть, и компенсировать слабость изощрённостью, либо уйти в Проклятые искусства и платить за свою мощь чужими жизнями и кровью.