Рыцари здравого смысла
Шрифт:
– Нет, он ждет одного меня.
– Но хоть из дома вместе выйдем, – предложил Павлуха.
– Нет, мужики, мне еще надо покалякать со своей Валькой.
– Ладно, зануда, отдохни от нас, – великодушно разрешил Горячкин, и оба свалили.
Слава Богу, Вик заявился минуты через две, они не видели друг друга. И почему я решил, что это так важно?
– Рассказывай, – распорядился Журов с порога.
Я рассказал. Он слушал очень внимательно, ни на что не отвлекаясь: ни на птичек за окном; ни на ящик с вырубленным звуком, который по заданной схеме перелистывал каналы; ни на стол, включенный
– Плохо, – резюмировал Вик.
– Что плохо? Меня будет искать полиция?
– Вряд ли, – пожал плечами Вик, и добавил две загадочных фразы. – Какой им смысл искать, если тебя уже нашел я. Начинается совсем новая жизнь, а ты даже не понимаешь этого.
– Кое-что понимаю. Я буду теперь наркоманом?
– Ну, правильнее сказать, ты уже стал им.
– А разве это не лечится?
– Это – не лечится.
– ?!
Я просто дар речи потерял, язык проглотил. А он глянул на часы и добавил:
– Не успею сейчас объяснить всего. Запомни главное. Во-первых, очень хорошо, что ты выпил. Выпей еще. Это просто необходимо, чтобы сразу не сойти с ума. Во-вторых, никуда не ходи. В-третьих, меньше разговаривай, лучше посмотри какую-нибудь развлекалку и вообще оторвись по полной. Валька твоя где?
– Она только к ночи освободится, – вздохнул я.
– Тогда так. Поезжай ко мне прямо сейчас. Сам-то я до дома часа через два доберусь, но у меня там полный расколбас сегодня, элитная туса гуляет. Ты многих знаешь. До моего приезда не соскучишься. Но только обязательно – слышишь, обязательно! – дождись меня.
– А можно Вальку к тебе пригласить?
– Нет, – сказал он холодно и жестко. – У нас будет серьезный разговор, а она ничего не должна знать об этом. Если ты не хочешь попасть по-крупному, никто ничего не должен знать. Пока. Ты понял?
И тут у него запел БТ, нехорошо так запел, экстренно. Журов ни слова не сказал в телефон, видно не мог при мне. Он торопливо пожал мою руку, потом сунул в нее какой-то диск и бросил на ходу:
– Посмотри вот это. И умоляю, без глупостей!
После чего буквально вылетел из соты.
Я с трудом нашарил в редко открываемом баре недопитый пузырик с коньяком и быстро оглоушил плескавшиеся на донышке граммов сто. Больше ничего не было, я не держу в доме спиртного. А этот аппаратчик навороченный – тоже чудак-человек: не ходи, говорит, никуда, но выпей обязательно…
От коньяка стало полегче. Я вспомнил про диск, воткнул его в ближайший флоп и сел перед экраном. Что ж, оторвемся по полной. Но развлекалка оказалась странной. Больше похожа на учебник истории, в котором все переврано. Впрочем, я быстро увлекся. Потому что там были ответы на многие из возникших у меня сегодня вопросов.
Примерно такая получалась феня, то есть концепция: якобы лет сорок назад, ну, примерно когда я родился, все люди на Земле жили так же убого, как Чудила Дэн в своем лесу: компы у всех примитивные, машины с ручным управлением, а в сотах и лачугах все нужно делать своими руками, даже посуду мыть и мусор убирать. А еще вся планета поделена была на много-много разных государств, и они между собой вели войны. Война – это такая массовая драка с применением сложной техники, которая за один день может убить тысячи и даже миллионы людей. Полный бред. В школе нам рассказывали про средние
На связь вышел Вик:
– Ты еще не уехал?
– Нет. Я развлекалку твою смотрю.
– Про Технологический Скачок? Это не развлекалка, а исторический документ. Прервись и лучше поезжай.
– Хорошо, – согласился я в полном обалдении.
Поверить ему было почти невозможно, но с другой стороны Вик никогда не врал мне. Да и зачем?
Перед отъездом связался с Валькой. Застал ее в ванной и попросил:
– Включи камеру. Я очень хочу видеть тебя прямо сейчас.
– У тебя с головой-то как? – засмеялась Валька.
– Но я тут один, и на винт картинку сбрасывать не буду, честное слово. Ты меня, что ли, стесняешься.
– Чижов, ты забыл, в какой соте я живу. У меня нет камеры в ванной.
– Тогда вылезай из воды. Мне, правда, надо тебя видеть.
И что это на меня нашло? Вдруг причудилось, что я не на тусняк к приятелю уезжаю, а черт знает в какую даль и навсегда. Поэтому попрощаться надо по-хорошему.
– Ты сумасшедший, Чижов, но я люблю тебя, дурака.
И Валька, наконец, возникла на моем экране. Я задал голографический режим, увеличил ее до натурального размера и поставил посреди комнаты. Голая, мокрая, с веселыми глазами, в игривой позе она была очумительно хороша, я просто задохнулся от восторга. Наговорил ей кучу комплиментов – серьезных и смешных, – а потом добавил после паузы:
– Прощай.
– Прощай, Чижов! – она улыбалась и ровным счетом ничего не понимала.
Все получилось, как велел Вик. А значит, правильно.
У старины Журова лачуга наикрутейшая: три этажа вверх, два вниз и все навороты, какие известны на сегодняшний день. Круче я видел только у министра, к которому однажды попал в гости года два назад. Так вот, компешник Вика опознал меня еще за три квартала, и сразу вступил в разговор, уточняя мои гастрономические и прочие вкусы. Ну и дальше все было супер: машину загнали в подземный гараж, а меня от самого низа и до гостиной в третьем этаже несла бегущая по спирали дорожка и сопровождала настоящая симфония звуков, красок и запахов, подобранных в полном соответствии с моими пристрастиями. Стол, уставленный экзотическими винами и закусками, не мог не поразить, и компания вкруг него сидела необычайно милая. Я это все видел и понимал умом, а вот в душе радости не было. Странно.
Ну, ладно. Выпили, перезнакомился с теми, кого не знал. Попробовал принять участие в разговоре. Потом вспомнил, что говорить надо меньше, и просто сидел и слушал. Ну, до чего же тупые разговоры!
– А у нас шторы из живой ткани: подрастают за ночь, и их утром надо подстригать – прикольно…
– Раздвижные окна между комнатами – это фишка!..
– Я только вчера из Парижа. Знаете, какая у них последняя феня? Одежда, которую не снимают, а смывают под душем со специальным раствором…