Рыцаря заказывали?
Шрифт:
Покончив с уборкой, Юлия молчком принялась помогать маме с глажкой белья, его лежали на столе горы. А мысли порхали и порхали… Поведя плечами и проведя пальчиком по своим губам, улыбнулась. Первое ощущение его горячих рук на своих плечах. Первый поцелуй. Это не забудется и не притупится, останется с ней навсегда. Так ждала, так ждала… Потом поняла, что можно запросто и не дождаться. Пришлось форсировать события. Поцелуй получился совершенно безвинный и такой сладкий. По книгам это выглядеть должно было, по её мнению, иначе… К её неудовольствию и на то его пришлось спровоцировать, поломав голову и приложив усилие. Рыцарей себе она представляла в этом вопросе немного другими. Только разочарование быстро прошло… Безусловно ждала, умирая от любопытства и страха.
— Юленька, радость моя, я так больше не могу. Я люблю тебя.
Он замолчал, а Юлия зачарованная его словами подалась к нему, сгорая от счастья принялась крутить пуговицу на кармане его френча. Она ждала продолжения. Потом ругала себя: "Ну скажи же хоть что-нибудь. Что любишь, что жить без него не можешь. Нет, молчала точно проглотила кол".
Из-за её молчания он понервничал, но продолжил. Страшно волнуясь и удерживая свой заскрипевший вдруг голос на неумолимой волне нежно спросил:
— Ты выйдешь за меня?
Она замерев и оставив пуговицу в покое, решительно закивала.
Но ему этого было мало и он захотев услышать её голос осторожно коснувшись подрагивающей руки, требовательно спросил:
— Люлю, что ты мне скажешь?
— Да, — не колеблясь прошептала она, — пойду.
— Ты не против быть со мной вместе всегда? — уточнил он, вдруг этот ребёнок не понял его и чего-то там напутал.
Юлия опять воспользовалась головой и кивнула. Вот зачем бы она ещё была нужна, если не кивать. О том, что там ещё есть и язык, она просто забыла. И ничего удивительного. Может быть единственный рыцарь на свете предлагает ей стать его подругой, любовью и его половинкой.
— Хочешь? — допытывался он боясь раньше времени радоваться.
— Да! — одними губами выдохнула она. И с выкатившейся на его жестокое испытание слезой добавила чтобы уж понял и не сомневался. — Очень- очень!
Его палец поднял её подбородок. Губы в нежном танце коснулись её щёк, а потом принялись осушать горячими поцелуями слезинки с подёрнутых влагой глаз. Она пряча восторг и слёзы закрыла глаза. Получив разрешение на неё, его руки, совершив манёвр, развернули её и одна из них легла на сердце. Подумал: "Бьётся словно у птенчика". Его пальцы впились в грудь, только она не дёрнулась, а перестав дышать пыталась поймать воздух ртом… А руки продолжая свой огненный танец прошлись в быстром вольном беге по спине, считая пуговки под тонкой тканью… Заметив, что девочка перестала дышать, он нехотя отстранился. Одёрнул себя и даже упрекнул постыдив за вольные действия и мысли. "Девочка совсем. Надо быть осторожным и не пугать. Всему своё время".
Он провожал её до калитки. Но остановились не доходя. Из дома вывалила весёлая, наряженная в цветные шали толпа и прощаясь с песнями направилась по улице к дому колбасника. Удивлённая Юлия: "Что ж такое дома праздновали?" Узнала известную в городе сваху. "Вот это да!"
— Что гуляем? — насмешливо сморщился он.
Юлия отвела глаза. Запрыгали в обиде губы. "Только не заплакать".
— Эй, малыш, в чём проблема? — развернул он её к себе.
Юлия замотала головой. Говорить о таком было стыдно. Надо держаться. И ей это какое-то
— Юля, что это было?
— Сваха…,- всхлипнула она. — Меня хотят отдать за колбасника. Надоел проклятый.
— Тот, что подходил прикурить? — бодрился он, а сам места себе не находил, боясь потерять свою любовь навсегда. Мало — против него её семья, ещё и поклонники одолевают.
Юлия сверкнула глазками.
— Да, а ты как догадался?
Рутковский хмыкнул. Ещё бы ему не догадаться, тот наглец так ел малышку глазами.
— Всё будет хорошо, детка, поверь мне. Всё будет хорошо!
Он слизнул слезинки в чёрных глазах, прошёлся губами по белому лбу, погладил широкой ладонью волосы и поймав улыбку в уголках губ, напоил их любовью. Она пошмыгала и успокоилась. Раз Костик сказал и закрепил…
Он пришёл в Юлин дом делать предложение. Ах, если б они знали, что всё не так просто… Но когда плывёшь на облаке свесив ноги и под трубы пузатеньких херувимов милуешься, то внизу, ясное дело, ничего не видно. Для родителей их отношения были сюрпризом. Брат и сёстры её не выдали сохранив тайну. Они сразу встретили такой порыв неизвестно откуда свалившегося жениха в штыки. Отец бесцеремонно разглядывающий гостя решительно был против. Он слушать об этом даже не хотел. Разговор с первых же минут стал тягостным. Но Костя, вперив взгляд в напольные старинные часы с блестящим бронзовым маятником, терпел. Потом перевёл его на буфет венчающийся головой медведя. Сжимая до побеления кулаки, он сдерживался с трудом. А отец откровенно рассказал, что, мол, во-первых, молода. Во-вторых, жених не пришёлся ко двору. Рутковский перевёл взгляд с часов на позолоченное трюмо в простенке. На Костю глядел оттуда глуповато сосредоточенный жених и разгневанный будущий тесть. "Даже ноги не получишь, не то чтоб руки", — заявил тот в горячке. Жена ехидно улыбалась не принимая этот гнев мужа всерьёз. Жених же, не имея опыта сватовства, наоборот. Конец Костя, сжав губы, слушал уже потупившись. На сей раз Рутковского просто выставили. У него дёрнулась щека. Но он откланиваясь дал понять хоть и вежливо, но достаточно твёрдо — не уступит.
Мама Юлии провожала его с улыбкой. Юлия выскользнула следом. Прощаясь у калитки, он держал её тонкие пальчики в своих. Она казалась ему ещё милее и нежнее.
— Юленька, не волнуйся, — с наигранно весёлой, но проскальзывающей досадой страдая попросил он, — мы непременно будем вместе. Ведь ты не отступишь?
Она замотала головой. Говорить не могла слёзы душили. "Нет, она, конечно же, не отступит". Юлии было жаль себя, но его больше. Напряжённый, уставший, с искреннем сожалением в потемневших глазах, бодрясь смотрел он на неё. Подхваченная порывом поднялась на цыпочки и чмокнула его в подрагивающие губы. Вот! Пусть видят…
— Я с тобой
— Тогда мы поборемся, малыш! — постарался придать он голосу спокойный тон. — В противном случае, я умыкну тебя. Ты пойдёшь на это?
Юлия невольно улыбнулась. Она была в полной уверенности, что он осуществит угрозу и они не расстанутся никогда.
Не спуская взгляда с него и прижав кулачки к груди, она взволнованно проговорила:
— Но я могу тебе предложить только свою безраздельную преданность и свою любовь, если тебе это нужно то я твоя…
Выражение его лица говорило ей о многом. Он не удержавшись притянул её к себе, обняв прижался щекой к макушке.
— Юленька, счастливее меня нет человека.
Тёплая волна обдала её с головы и до ног. "Меня любят и он всемогущий!" Из-за широких плеч и серьёзного лица он казался Юлии таким солидным и всемогущим, что её неуверенность как рукой сняло.
Напряжение понемногу спадало. Возвращаясь в крепость, он курил папиросу, за папиросой и улыбался: "Малышка потрясающий ребёнок! Она пойдёт за мной в огонь и в воду. Я не ошибся выбрав себе жену! Сердце указало точно".