Рык Посейдона
Шрифт:
— Так ты хочешь сунуть свою голову туда? Или мою?
— Я пока ничего не хочу, потому, что многого не знаю… Просто сейчас, я этих ребят знаю намного лучше и знаю на что они способны… Думал, что тебя в этом убеждать не надо… Извини!
— Паш! Ты меня с кем-то спутал… Если ты не уверен во мне, то зачем приехал?… Ты не меня должен убеждать, а…
— Как ты себе это представляешь?… Чтобы я ей сказал, куда ты поедешь?… Ты, что, ненормальный?… Как у тебя, вообще, в голове могло появиться такое?
— Да,
– он замолчал и, облокотившись на стол, неподвижно смотрел в одну точку. — Я сам поговорю с ней, — наконец, произнёс он и встал из-за стола, — но её слово будет последним… Извини, но иначе я не могу. Если что-то случится, она просто не выживет второй раз… Ты знаешь, почему… Да и система наша не очень изменилась!.. Потом всем наплевать и на семью и на долг!
— А вот это ты зря… Нас ещё осталось не так мало…. да и поумнели мы за эти годы… А насчёт разговора с Наташей — другой мысли я и не допускал… И ещё…. я никогда не рисковал за чужой счёт, ты это знаешь.
В глубине сада раздался голос Наташи.
— Ребята! Вы где?
— Идём! — крикнул в ответ Талгат. Он раздвинул листву беседки, и они вышли наружу.
— Задержись на секунду! — Павел взял его за руку, — Я сегодня уеду на пару деньков.
— Куда ещё уедешь?
— Хочу съездить на море. Не поверишь, но уже три года не был в отпуске.
— Не выдумывай! Никуда я тебя не отпущу!.. Потом вместе поедем. У меня там знакомые ребята, всё будет по высшему разряду.
— Нет!.. Так надо… Вы с Наташей поговорите спокойно, а потом мы продолжим наш разговор…. если в этом будет нужда.
— Ответ я могу тебе дать и сейчас…. только я почему-то думаю, что причина отъезда не в этом.
— Вот чёртовы азиаты! Насквозь всё видят! — Павел рассмеялся.
— Азиаты тут не причём. Ты забыл уроки психологии в нашей «конторе»… Что, женщина?
Павел кивнул в ответ.
— Тогда молчу, командир! Я почему-то думал, что на этом фронте у тебя полный порядок.
— Порядка там нет со времён Ташкента… Помнишь?
— Ладно, командир! Эта тема для нас с тобой запретна… Пошли.
Когда сели за стол, и Наташа поставила графин с вином, Павел сказал:
— Извини, Наташа, но я за рулём.
— А ты, что, уже собрался уезжать? — недоумённым голосом спросила она.
— Так надо.
— Вас, мужиков не поймёшь!.. Вчера графин за графином, а сегодня как святые! Давайте, кушайте тогда!
Талгат взял графин и наполнил бокалы себе и Наташе.
— Раз ты не можешь, то позволь нам выпить за тебя… Ты знаешь, Наташа, кто сидит перед тобой? — Наташа вопросительно посмотрела сначала на Павла, затем на мужа. —
— Паша! Дорогой! Я так рада за тебя! Дай бог тебе всего самого хорошего!
— Спасибо ребята!.. Я очень рад встречи с вами и… желаю добра и мира этому дому… А служба наша, Талгат, была, есть и будет! — Павел наполнил свой бокал и они сомкнули их над столом.
Талгат нашёл нужный подъезд и, открыв массивную дверь, оказался в прохладном холле. Он подал дежурному офицеру пропуск, который оставил ему Павел, и стал осматриваться по сторонам. «Почти ничего не изменилось с тех пор…. а ведь я был здесь в последний раз…» — он стал вспоминать год, когда они вместе с Павлом в последний раз выходили из этого подъезда и куда он, уже думал, никогда не вернётся. Офицер внимательно посмотрел пропуск и сказал:
— Пожалуйста, пройдите на четвёртый этаж. Вас проводят.
И действительно, из-за спины неожиданно появился невысокого роста, молодой офицер и жестом показал куда идти. «Эх ты! Молодой! Я поднимался по этим лестницам тогда, когда ты ещё под стол пешком ходил», — улыбнулся про себя Талгат.
В приёмной генерала Серебрякова никого не было. Сопровождающий Талгата офицер подошёл к столу и, подняв трубку, сказал:
— Товарищ генерал! К вам Нигманов.
— Пусть войдёт! — Талгат отчётливо услышал знакомый голос.
Когда он вошёл в кабинет, там, кроме Павла, находилось ещё четыре человека. Павел встал из-за стола и, пожав ему руку, представил присутствующим.
— Господа! Прошу познакомиться — Талгат Нигманов, так сказать, недостающее звено нашей операции.
— Колин Френкс — представился высокий, худощавый блондин в белой рубашке. На вид ему было, лет сорок-сорок пять.
— Вальтер Франк — из-за стола поднялся мощного телосложения парень. Его шея казалось вот-вот разорвёт ворот голубой рубахи. Меж её складок мелькнула золотая цепочка. Он чуть дольше задержал руку Талгата в своей ладони. Его испытующий взгляд был продолжением сильного рукопожатие.
Талгат кивком поздоровался с двумя офицерами, сидящими у стены, и прошёл на противоположную сторону стола.
— Это наши ребята. Они помогут тебе восстановить форму и всё прочее, — представил их сам Серебряков. — Как ты уже, наверное, догадался, господин Френкс представляет английских коллег, а господин Франк — немецких… Мы говорим на английском… Я, думаю, ты ещё не забыл его? — Талгат пожал плечами.
— Вряд ли он там понадобится… Будет лучше, если господа прислушаются к местным… Там это ценят.