Рысюхин, налейте для храбрости!

Котус

Так или иначе, но до намеченного места ночлега — холма в паре сотен метров от кромки леса и в сотне метров от реки — добрались уже незадолго до сумерек, только и успели расчистить площадку при помощи магии, поставить палатки и установить охранный периметр, как начало темнеть. Счищенные с вершины кустарнички, трава и даже откуда-то взявшийся валежник составили не то вал, не то забор — в общем, завал, который тоже стал частью оборонительной системы. Никакой «походной романтики», как её описывал и вспоминал дед не было и близко, да и мы тут не туристы. Быстро приготовили ужин, осмотрели и подремонтировали снаряжение, распределили вахты да легли спать. И никаких тебе шашлыков да песен у костра.

Надо сказать, усталость тоже хорошо гасила

злость. Появились здравые мысли, начиная от того, что пока я тут фигнёй страдаю — на лице дела не делаются, а только копятся. И дошло, что именно хотел донести до меня дед, когда говорил, что одиночка всегда проигрывает системе, даже если он хоть барон, хоть король, а система сводится к круговой поруке мелких и средних чиновников. Что не нужно играть по чужим правилам и на чужом поле, а стоит подумать, как вытащить их на свою территорию со своими правилами. Вот только как это сделать пока что в голову не приходит. Но оно и понятно, что такие дела на ходу не придумываются. Хи-хи, «на ходу».

«О, пошли плоские шуточки. За окном шёл дождь и рота красноармейцев».

«Рота кого?!»

«Да какая разница. „На улице идёт дождь, а у нас идёт концерт“, если так угодно».

Утром так же быстро свернули лагерь и двинулись к лесу. Там не было ни приключений как таковых, ни превозмогания. Не считать же за таковые первую обнаруженную в этом мире змею? Короткая и толстая «колбаса» свалилась с дерева, которое мы пытались срубить, чтоб сделать мост через овраг, и была удивлена и ошеломлена больше, чем мы, так что даже мявкнуть не успела, как была прибита, причём аккуратно, с минимальными повреждениями для тушки. Оказалась, кстати, вообще не ядовитой ни в каком смысле и обещала быть вкусной, так что её отложили на обед.

Да и вообще, я больше кусты и деревья рубил, чем монстров, честное слово! Но намахался за день так, что не оставалось сил ни на посторонние мысли, ни на лишние эмоции. Ничего такого, чтобы «вах», как первая гигантская черепаха, например, мы не нашли, как и явных «сокровищ», но и впустую не сходили. Ну, и прошли мы только по опушке, едва наметив начало постройки тропы внутрь леса.

Я работал походной лабораторией, что позволяло не тащить на себе бесполезное и не выбросить нужное, так что охотники планировали заработать на восьмерых (я от доли заранее отказался, претендуя только на макры и часть трофеев с убитых мною тварей) около семи сотен рублей, что считали хорошим результатом за три дня настоящего, без дураков, смертельного риска. Я прямо почувствовал на минуту, что зажрался, но потом вспомнил, что не будь у меня денег на обустройство изнанки — у них не оказалось бы такого источника заработка, в старых изнанках всё давно поделено, а вся легко добываемая добыча вынесена и продана, здесь же есть шанс просто поднять с земли годовой доход опытного и удачного охотника на монстров.

Утром собрались домой — защитные амулеты для слабых одарённых имели срок службы трое суток, и если исчерпывались до конца, то просто рассыпались в прах, а частично разряженные можно было заряжать до трёх-четырёх раз. Один из охотников, пробежавшись напоследок по опушке сумел насобирать лукошко грибов. Один гриб я сразу сказал выкидывать — полный аналог бледной поганки, хоть и выглядел похожим на малахитово-зелёный, даже с характерными разводами, маслёнок. Ещё парочку посоветовал показать алхимикам — состав у них был сложный и необычный, но я не мог определить их возможную полезность. А вот ещё один гриб… Плодовое тело было похоже не то на чешуйчатое яйцо, не то на молодую сосновую шишку. Только не ярко-зелёную, а голубовато-белую. Гриб казался несъедобным, но содержал такое количество Силы, что я даже себе не поверил поначалу. Этот гриб с перепелиное яйцо размером мог дать фору по количеству энергии многим растительным макрам-накопителям! Плюс сила была с чётко выраженной стихийной направленностью, что-то не то из Природы, не то из Жизни. Удачливый грибник только воскликнул,

что «их там много», как почти вся толпа ломанулась в лес — кто собирать ценный продукт, кто — охранять сборщиков. А я и лидер команды остались завершать сворачивание лагеря. Грибов в итоге нашли тридцать два, а по возвращению на лицо первый же алхимик, который их увидел — удвоил выручку от рейда. Чувствую, лагерь на том холме станет постоянным, а в лес люди будут ходить с граблями, чтоб не пропустить ни одного «грибного яйца» — шутка ли, двадцать рублей штука! И я так подозреваю, что в Минске, например, можно было продать и дороже.

Но это их проблемы, у меня же полно своих — вон, только десять минут, как на лице, а мобилет уже рычит и трясётся…

[1] Челюсти у паука. Напомню, die Spinne (нем) — паук, и смолевичский портной на нагичанском наречии получается Спайдермен J

Глава 19

Звонок был не откуда-то там, а из минского Дворянского собрания — сообщали окончательную дату банкета и финальную смету. Первое порадовало, второе хотя бы не испугало, что уже приятно. Дата была не слишком рано, чтобы Мурка не начала нервничать из-за платья, но и не настолько поздно, чтобы она не успела в Могилёв на работу, даже оставался свободный вечер для девичника. И в Смолевичах ничего переносить не придётся, что просто замечательно.

Связался с женой — сообщить, что я уже на лице, вернулся без проблем и в нормальном состоянии, так что готов к работе. И тут же получил приказ ехать на первую примерку. Как, уже?! Доехав до Шпиннермана, я не удержался от вопроса: а как же процесс строительства костюма? Бетон схватиться успеет? Распорки не поведёт? Портной только вздохнул тяжко, а вот Маша прошипела мне в ухо:

— Ты не представляешь, чего мне стоило уговорить его успеть к нужной дате! И не дай тебе боги заставить его передумать!

— Успокойся! Для отказа ему придётся вернуть аванс, а в этом мире нет силы, которая заставит Якова Наумовича отдать свои деньги. Он будет страдать, он будет вздыхать, он может вдвое поднять цену на следующий заказ — но не отдаст аванс ни за что и никогда.

Маша помимо воли хихикнула и вроде бы немного успокоилась. Для закрепления эффекта я сообщил ей дату банкета в Минске, надеясь, что это её успокоит, и не прогадал. Первый костюм был уже смётан, второй пребывал в состоянии выкройки и примерке пока не подлежал. Дело было к вечеру, так что мы с Машей заглянули в кондитерскую за тортиком и вернулись домой. Поводов для праздника не было, просто захотелось сладенького. Ну, и тортика тоже, разумеется — не выкидывать же его?

Утром, оставив супругу на хозяйстве, отправился в Минск — оплатить банкет и отработать заявки в лаборатории. Там заметили баронский перстень, хоть и не сразу — пришлось озвучивать просьбу «без чинов», чтоб не заставлять окружающих титуловать меня постоянно «моей милостью». С одной стороны — приятно, с другой — быстро начинает утомлять и тратит много времени впустую. А вот поздравления с титулом отменить не получалось, так что пришлось после работы устроить небольшой мини-банкет для служащих лаборатории. Я бы предпочёл организовать это всё в обед, но тогда «обмывать» титул пришлось бы исключительно морсом, что единогласно было признано абсолютным моветоном.

Хорошо, что я на фургоне — и к расписанию поездов не привязан, и в холодильнике есть образцы продукции «на всякий случай», и оправдание нежеланию пить больше одной-двух рюмок. Хоть у нас не было (пока не было?) дорожной полиции, как в мире у деда, а также и запрета на спиртное за рулём, но сам дед был более чем убедителен, описывая опасности и возможные последствия такого совмещения. Транслируемые им картинки очень впечатляли. Да, у нас автомобили, способные разогнаться до ста восьмидесяти километров в час и более — мягко говоря, редко встречаются, но и на тридцати-сорока тоже можно легко убиться самому и убить или покалечить окружающих.