Рысюхин, шампанского!
Шрифт:
— В этом всё и дело, да… Так, ладно, вот третий вариант.
Я выложил на стол ещё пару листов.
— Тоже две модификации, на двухосном и трёхосном шасси. Модуль огневой поддержки — тот самый вариант, который лучше бы никогда не понадобился, но нужно иметь. Отличие от патрульного в том, что в передней части кузова сделан люк, в котором смонтирована турельная установка — универсальный блок, наподобие струбцины, движущийся по кольцевой направляющей, в который можно установить тяжёлое вооружение — крепостное ружьё, картечницу[1] или даже лёгкое орудие — горное, например. Если, конечно, получим разрешение.
Часа два обсуждали проекты, что такое лебёдка для самовытаскивания и зачем она на каждом авто, чего в них не хватает, что лишнее, какие ещё нужны модификации, варианты бронирования, количество потребных автомобилей и цену этого удовольствия — в общем, говорили много и полезно. Но как итог — никаких окончательных решений не приняли, оба взяли паузу на расчёты и размышления, а также до испытания образцов брони и стекла. Спать своего первого дружинника уложил в гостевой спальне, а сам пошёл под бок уже сопящей жене. Которая проснулась для того, чтобы сказать:
— Если завтра опять прокатишь с показом новой песни — я тебя покусаю!
После этого, как настоящая кошка, одновременно зевнула и потянулась, забросила на меня ногу и засопела дальше.
[1] Имеется в виду предок пулемёта — огнестрел в мире РОС на уровне 1870-х…1890-х годов нашего мира, с отдельными прорывными образцами, примерно на уровне 1904 года, но пулемётов нет, поскольку пороховой унитарный патрон вещь мало того, что дорогая, так ещё и ограниченного распространения, считается средством против магов, для их убийства.
Глава 11
Утром проводил своего воеводу — ну, как «проводил»? Указал направление на вокзал и сколько должна стоить поездка на извозчике, а то эти ухари иногороднего, что местности не знают, могут возить кругами долго. Сам себе удивился, что это я вчера бросился такие детальные инструкции давать, словно передо мной не офицер, вдвое меня старше (причём «с хвостиком»), а Василисина одноклассница? Даже извинился за приступ гиперопеки, на что тот ответил с улыбкой:
— Да уж, непривычно было такое обращение, словно я опять бестолковый новобранец, что без провожатого казарму от конюшни не отличит. Но, с другой стороны, даже немного приятно, что командир такой заботливый!
Напоследок мы загрузили в фургон подарки для профессора. Конечно, возить это всё целый день туда-обратно не лучший вариант, но вечером таскать всё в одиночку ещё хуже. Дело даже не в том, что тяжело — некоторую тару одному носить просто неудобно. Упакую всё поплотнее, чтоб не бултыхалось и буду надеяться, что ничего не разобьётся.
Вторник был такой же изматывающий, как и прошлый, только на фехтовании Вася подарил неожиданный заряд веселья. Когда один из студентов другой группы спросил с подковыркой, мол, что за несерьёзное имя для боевого оружия — «Вафелька», он, ласково поглаживая свой топор ответил:
— Это просто ты не знаешь, какой от неё бывает кариес!
Вроде и шуточка-то, так себе — а ржали всем потоком минуты три, пока инструктор (отсмеявшийся первым)
— Вы не правы, Василий. Для кариеса нужны зубы, а после вашей «выпечки» их попробуй ещё найди…
Ну да, ну да — почти полтора кило железа на рукоятке в восемьдесят сантиметров, тут слону бивни вынесет. А наш Васенька своим топором машет, словно я прутиком, каким в детстве осот с бурьяном срубали, потому что здоровый, как лось. Но добрый, если не злить, конечно.
Всё ещё посмеиваясь над этими немудрящими шуточками я и поехал в лабораторию, попутно размышляя, что надо хоть какие-то аккорды подобрать к той песне, которую мне дед из закромов своей памяти подкинул. Слова в третьем куплете мы с ним немного подправили, выбросив сомнения в будущем Империи и, в принципе, текст был готов, а вот за разбор музыки я ещё толком не брался. При том, что Маша сегодня с живого точно не слезет. Решено: сдам отчёты для оформления набело Свете Зубрицкой, а сам за время ожидания набросаю в блокноте хотя бы основные аккорды и рифы. Главное, чтобы никто не помешал.
Разумеется, помешать пытались, тот же Гена по прозвищу Зубы. Глядя на него как-то сама собой вспомнилась история на сегодняшнем занятии по фехтованию, и я спросил, безо всякой задней мысли:
— Гена, знаешь, какое главное условие возникновения кариеса?
— Ммм… Отсутствие гигиены?
— Не-а, наличие зубов!
— Вот что ты так сразу, а? Я же просто заглянул, по-дружески…
— Я тоже, Гена, тоже по-дружески. Безо всяких намёков, честно — просто к слову пришлось…
Гена скрылся за дверью и больше ко мне никто, кроме Светланы, не заглядывал. Эх, жаль гитары здесь нет, порепетировать: запись-то я сделал, но вот проверить, не ошибся ли — не выйдет, увы.
Домой добрался уже в девятом часу и Маша, что называется, «била копытом» в нетерпении. Рабочий день у прислуги уже закончился, так что на стол жена накрывала сама, причём управилась очень быстро, можно сказать — профессионально, пока я переодевался и мыл руки. И не только всё успела, но даже поторапливала, мол, иди быстрее, остынет. Пока ужинал — думал, подавлюсь под её нетерпеливым взглядом. Чай пить у меня нервов уже не хватило, хлебнул глоток-другой и пошёл в гостиную.
Маша села около фортепиано с блокнотом для нотных записей в руках, словно сама не знала, записывать или аккомпанировать. Я взял гитару, открыл свои черновики. Сыграл вступление, точнее, буквально пару аккордов, и понял — не то. Отдалённое сходство есть, но и только. Остановился, подумал, поправил пару аккордов. Начал опять — снова не то. Даже хуже стало. Начал в третий раз. Лучше, но… Тоже не то!
После этой остановки Маша что-то прошипела.
— Что ты там говоришь?
— Издеваешься, да?
— Нет, просто не то получается, что хочу. Сейчас, погоди, вроде — нащупал.
Я начал играть четвёртый раз, почти дошёл до куплета, и тут, наконец, понял, как на самом деле надо. Маша тихонько зарычала. Стартовал пятый раз. Вот не хватает чего-то! Обертона тут особые были!
«Ты что, клавиши на гитаре изобразить хочешь?»
«Какие клавиши?!»
«Синтезатор. Электронный инструмент».