Рюрик
Шрифт:
Как ни старалась Умила, но ничего путного придумать не смогла. Королева решила, раз схитрить не получается, значит, надо пойти и сказать всю правду.
— Поведаю Людбранду свой сон, — рассуждала Умила, — пусть он после этого и решает, посылать Трувора или нет на эту войну.
Королева вошла в кабинет мужа без стука. Людбранд сидел в кресле грознее дождевой тучи. Он поднял голову и угрюмо посмотрел на вошедшую жену. Взгляд у короля был пустой и немного рассеянный.
— Что ты хотела, Умила? — поинтересовался Людбранд. — Ты уже слышала об ужасной новости?
— Вот об этом я и хотела с тобой поговорить, Людбранд, — произнесла Умила, дождавшись, когда король выплеснет в своей речи всю свою злость.
— Ты хочешь говорить со мной о войне? — удивился Людбранд. — А что ты знаешь о войне, чтобы говорить со мной об этом? А я, кажется понимаю, ты, наверное, станешь меня просить, чтобы я пощадил твоих соплеменников, и чтобы месть моя была не такая суровая. Да, ты так и осталась славянкой в душе. Ничуть не изменилась. Но твои просьбы будут напрасными. Я никого щадить не собираюсь. За предательскую смерть моего сына, в которой они виновны, эти изменники ответят мне своей кровью. Не будет для них пощады от меня. Да, кстати, если ты забыла, то я тебе напомню, что Синав ведь был и твоим сыном. Что ты на это скажешь?
— Напрасно ты, Людбранд пытаешься, своё негодование ослабить, оскорбляя меня, — резонно заметила Умила. — Это ведь ты послал в Белозеро Синава, если ты, конечно, не забыл об этом. Ты у меня не спрашивал, когда принимал такое решение. А теперь пытаешься свалить вину за его смерть на меня. Я не о пощаде своих соплеменников хотела с тобой говорить. Я прошу тебя не посылать Трувора командующим армией. Пошли какого-нибудь воеводу во главе войска. Ну, Свана, например.
— Что это ещё за советы такие? — возмутился король. — Уж не заболела ли ты, Умила, что позволяешь себе давать мне указания в военных делах?
— Это не указания, — поправила его королева. — Это моя просьба.
— Вопрос о походе на Белозеро уже решён окончательно и обсуждению не подлежит, — настаивал на своём мнении король. — Да и потом, это ведь не просто война. Это дело нашей чести, это кровная месть. Мы обязаны отомстить этому князю Вадиму и предателю князю Воличу. Вот поэтому, нашу армию должен возглавить принц Трувор. Он будущий король Финляндии. И все должны знать, что он сделает с теми, кто посмеет его предать. Я бы мог послать Рюрика, но его сейчас нет в Финляндии. Так что остаётся только Трувор. Пойми ты, если это сделаю я, то у Трувора не будет никакого авторитета в дальнейшем перед его подданными. А почему ты решила прийти ко мне с такой странной просьбой?
Королева глубоко вздохнула, набралась смелости и решила сделать то, что является самым тяжёлым для любой из жён, рассказать мужу всю правду:
— Я видела сон. В нём сначала погиб Синав, а затем погиб и Трувор. И произошло это тогда, когда он пытался помочь
— Я, конечно, не отрицаю того, что сны иногда сбываются, — неуверенно проговорил Людбранд. — Но в данном случае, беспокоиться не о чем. Воевода Сван, который возвратился с остатками войска Синава, рассказал, что в Белозере осталось не так много войска после их сражения. А пополнить свой состав дружинников князь Вадим сможет не раньше, чем через несколько месяцев. А у нас большая армия и, если мы ударим сейчас, то одержим победу без особых усилий. Так, что твой сон ошибочный, по крайней мере, на половину ошибочный. И хватит об этом говорить. Принц Трувор уже готовится к походу. И я категорически запрещаю тебе рассказывать ему свой сон.
— Ты же сам только что говорил, что принц Трувор наш сын, — упрекнула короля Умила. — А, если он погибнет? Что ты тогда будешь говорить?
— Всё, — грубо прервал её король. — Разговор окончен. Ещё не хватало, чтобы жена учила меня, как надо воевать.
Королева тяжело вздохнула, повернулась и вышла из кабинета. Умила поняла, что она не сможет переубедить мужа и, поэтому, решила хотя бы предупредить сына о грозящей ему опасности. Королева разыскала Трувора на конюшне, где он, как опытный воин сам выбирал себе коня для похода.
— Мама, ты, что здесь делаешь? — поинтересовался принц. — Почему у тебя глаза красные? Ты, что плакала?
— Я знаю, что ты отправляешься на войну Трувор, — не отвечая сыну на его вопрос, сказала Умила. — Я знаю, что ты храбрый и умелый воин, но я хочу предостеречь тебя. Понимаешь, я видела плохой сон. Тебе грозит смертельная опасность.
— Какая опасность? — насторожился принц. — О чём ты говоришь, мама?
— Во сне я видела, что на тебя нападут сзади, — с трудом проговорила королева, — и ты….
— Что я? — переспросил Трувор.
— Ты погибнешь, — еле закончила фразу Умила и заплакала.
Трувор подошёл к матери, обнял её за плечи и сказал:
— Не плачь, мама, не надо. У меня будет такая сильная армия, что я сумею обороняться и спереди и сзади, если это понадобится. Что я первый раз на войну иду? И всегда возвращался домой целый и невредимый. Не волнуйся. Вот увидишь, я скоро возвращусь с победой.
Умила посмотрела на сына, затем поцеловала его в лоб и проговорила:
— Я готова отдать свою руку, лишь бы так оно и вышло.
Трувор улыбнулся и сказал:
— Ну, всё, мама, иди. Мне надо готовиться к походу.
42. Планы меняются
Тени от деревьев на лесной дороге всё больше и больше, как бы размывались и переставали быть ясными и отчётливыми. Солнце уже давно спряталось за верхушками сосен, закончив свою дневную работу. Серый вечер, придя на смену красочному дню, старался заполнить весь мир непроглядными сумерками.